Спецзадание для истинной леди

Каммингс Мери

Убили его ножом (по сведениям маникюрши) или застрелили (как по секрету сообщила парикмахерша), но точно что не задушили, потому что ковер весь промок от крови (на это напирали обе).

В общем, сведений было много — непонятным оставалось только одно: что с ними теперь делать?

Ведь, как ни крути, то, что бедняга не ел жареного — равно как и то, что он не ходил купаться — не давало ни малейшего намека на личность убийцы…

Взглянув на часы, Глэдис поняла, что пора вспомнить и о несчастном муже — время приближалось к ужину.

Правда, в продовольственном отделе пришлось

немного задержаться: посетителям гостеприимно предлагали попробовать новые сорта творожных намазок. Глэдис перепробовала все — некоторые по два раза — после чего купила самую вкусную, с паприкой и чесноком, две пачки крекеров (чтобы было на что намазывать), ананас (от него худеют!), пять баночек мяса в желе для Панча — и только в конце, вспомнив, за чем, собственно, пришла, поспешила в молочный отдел.

На секунду она задумалась, какой йогурт лучше взять, потом сообразила, что спине Джека это будет совершенно безразлично — и тут сзади раздался приятный мужской голос:

— Никогда не поверю, что такая очаровательная девушка вынуждена сидеть на диете!

И, обернувшись, Глэдис увидела настоящего таинственного незнакомца — именно такого, какого она представляла себе вчера…

Высокий и стройный, он говорил с легким английским акцентом, сразу напомнившим ей фильмы про Джеймса Бонда, был одет в элегантный светлый костюм, хорошо оттенявший его черные волнистые волосы, пахло от него каким-то дорогим одеколоном, а на пальце красовался массивный золотой перстень с монограммой — и никакого обручального кольца!

— Э-э… нет, — с трудом нашла она, что ответить, — это я не себе выбираю!

— Позвольте, я угадаю! — обрадовался незнакомец. — Вы отдыхаете здесь с мамой, и это для нее?

— Э-э… да! — (не будет же она говорить, что йогурт предназначен для лечения обгоревшей спины мужа!)

— О-о, вы столько всего накупили! — заглянул он в корзинку Глэдис. — Может быть, вы позволите мне помочь вам донести покупки?!

По дороге до отеля выяснилось, что незнакомца зовут Тимоти Веллер и что приехал он из Лондона, где работает в небольшой — всего двадцать-тридцать миллионов оборота в год — импортно-экспортной фирме, принадлежащей его отцу.

В свои тридцать пять лет он был все еще не женат — «как-то не встретил ту, единственную, знаете ли…». Сюда Тимоти приехал в отпуск, совсем один — «но, возможно, это и к лучшему…» — (данные слова сопровождались выразительным взглядом, брошенным на Глэдис).

Глэдис, естественно, не поверила ни единому его слову: знаем мы таких, наверняка женат и приехал сюда отдохнуть от жены и пятерых детей и поразвлечься с какой-нибудь наивной простушкой — она не из их числа! Тем не менее она кивала, в нужных местах смеялась, удивлялась или ужасалась — словом, проделывала все, что положено в таких случаях. Ее великолепное настроение слегка омрачали только два обстоятельства: во-первых, решив на минутку заскочить в дамскую комнату и поправить макияж, она вдруг обнаружила, что в сумочке отсутствует нечто очень важное — а именно помада. Неужели дома забыла? Да нет, быть того не может!

Во-вторых, ее несколько смущало то, что их с Тимоти (он просил называть себя по имени!) кто-нибудь мог увидеть

вместе — а потом настучать Джеку, который в жизни не поверит, что она хотела просто слегка развлечься! Как всегда, все поймет неправильно и закатит сцену ревности! Да еще потом будет дуться и портить настроение!

Поэтому, дойдя до входа в отель, Глэдис поспешила побыстрее распрощаться, получив предварительно приглашение «искупаться вместе в бассейне и посмотреть на ночные орхидеи — надеюсь, часов в десять будет не слишком поздно?», — ответив: «Может быть…» — и твердо решив, что придет.

Как выяснилось, спешить необходимости не было — Джек спал. Возмутившись — что, она зря торопилась?! — Глэдис как следует хлопнула дверью. Он тут же подскочил и томно спросил:

— Ну чего ты грохочешь?… — явно записав себя если не в умирающие то, по крайней мере в тяжелобольные, которым требуется уход и покой. Что поделаешь — мужчина, они от любой царапинки в обморок падают.

Прежде всего — самое главное! Глэдис перевернула над диваном сумочку и как следует потрясла ее, пошарила во всех уголках и запустила палец в дырочку в подкладке — помады не было и там! Неужели выпала? Но где? В парикмахерской? Придется покупать новую… только какую? Кажется, «Страсть орхидеи»…

Джеку жаловаться было бесполезно — в таком настроении он мог только затеять ненужный разговор о разбазаривании денег на пустяки. Поэтому она решила завтра же восполнить потерю, а пока заняться более насущной проблемой: как удрать на свидание, не вызвав подозрений у мужа…

Для начала Глэдис решила его покормить — сытый мужчина благодушен и ленив. Предложение поужинать было принято более чем благосклонно.

После ужина она проделала необходимые медицинские процедуры — то есть размазала по спине растянувшегося на постели и чуть ли не мурлыкающего от удовольствия Джека коробочку йогурта — и только после этого с невинным видом завела разговор:

— Ты знаешь… я тут проходила мимо бассейна и подумала — почему бы мне немножко не поплавать перед сном? Сейчас уже не так жарко…

— Ну давай сходим…

— Ты же весь йогурт со спины смажешь — что я, зря старалась?! — возмутилась Глэдис. — Я сама быстренько сбегаю — туда и обратно.

После глубокого вздоха последовало неохотное согласие:

— Ладно… только надень нормальный купальник, а не это… бикини со стриптизом.

Пришлось пойти на компромисс, зато саронг Глэдис надела самый парадный — с драконами. С новыми бусами это смотрелось просто великолепно!

Около бассейна никого не было, но стоило Глэдис начать оглядываться, как откуда ни возьмись появился Тимоти и, элегантным жестом взяв ее под руку, проводил к стоявшему чуть в стороне от бассейна столику, окруженному цветущими олеандрами.

«Обольщение по полной программе!» — подумала она, увидев на столике бутылку шампанского и два бокала. Как ни странно, прилива нежных чувств к Тимоти у нее это не вызвало. Дело в том, что от шампанского у Глэдис обычно начиналась совершенно неприличная икота, не подобающая истинной леди — а посему она его не любила и никогда не пила. Что же касается олеандров, то от их запаха у нее всегда начинала болеть голова.