Спираль времени. Книга 2
Шрифт:
Ден, Геза и два молодых раба, оставшиеся здесь, так как не получили приказа удалиться, видели, как пострадавший тотчас же закрыл глаза, словно заснул.
— Теперь он не почувствует боли, — сказал пришелец. — Этот сон очень крепок.
Ден усмехнулся. Никто никогда не заботился о том, что чувствует раб.
Пришелец действовал быстро и четко. Его движения были уверенны, казались привычными, будто он только и занимался тем, что лечил сломанные ноги.
Перелом был глубоким. Кость прорвала кожу и торчала из раны.
И вот на глазах Дена, Гезы и двух рабов произошло невероятное.
Несколько
Потом он снял руки. Раны не было! На ее месте виднелся только едва заметный розовый шрам. Пришелец снова положил руку на лоб раба. Старик тотчас же открыл глаза.
— Встань и иди! — сказал пришелец.
И раб встал и пошел, твердо ступая на только что сломанную ногу. Он ушел, даже не спросив разрешения Дена.
— Я выполнил свое обещание, — сказал пришелец.
Он дышал тяжело, как от сильного утомления.
— Я выполню своё, — ответил Ден. — Но вы должны научить меня это делать.
— Будет трудно, — сказал пришелец. — Ваш мозг не приучен. Но мы попробуем.
Геза узнал впоследствии от самого Дена, что проба состоялась, но не привела ни к чему. Дан не смог услышать объяснения пришельцев…
Второй случай произошел вскоре после первого.
Пришельцы приняли приглашение Дена присутствовать при большой церемонии в храме. Они пришли рано, когда еще не было народа, и попали как раз к тому моменту, когда в священный огонь должны были бросить человека, потерявшего рассудок.
Младшие жрецы уже взяли эту женщину, которая бессмысленно смеялась, и подносили ее к глубокой нише, где горел священный огонь, когда четверо пришельцев вошли в храм.
Как и всегда, они сразу поняли всё, что происходит. И уже невозможно было сомневаться в том, что именно по их мысленному приказу жрецы неожиданно выпустили женщину в двух шагах от ниши.
И снова один из пришельцев обратился к Дену с просьбой разрешить ему вылечить безумную.
Ден охотно согласился. У него не было никаких причин желать смерти горожанки, которая не была рабыней. Если ее вылечат и она станет нормальной, тем лучше.
Женщина перестала смеяться, когда пришелец положид руки на ее голову. Она смотрела в глаза, которые видела впервые в жизни, не выказывая ни удивления, ни страха. Так продолжалось очень долго. Но когда пришелец снял руки с ее головы, женщина снова рассмеялась.
Ден ждал. Замерев от страха, возле него стояли несколько жрецов храма.
Пришелец низко опустил голову, в его позе было отчаяние. Ден понял, что лечение не удалось, и обрадовался. Что бы он ни говорил людям, но полной уверенности, что пришельцы не боги, у него самого не было. Теперь можно было быть уверенным. Боги должны быть всесильны, — иначе они не боги. Пришельцы не смогла вылечить безумную, — значит, они не всесильны.
— Ее нельзя вылечить? — спросил он.
— К сожалению, нельзя. Но пощади ее! Не подвергай такой мучительной
— Ее казню не я, — ответил Ден, — а закон. Смерть в священном огне не казнь, а благодеяние. Так умирают служители божества, если хотят умереть раньше времени.
Он подал знак младшим жрецам.
Но женщина вдруг упала. Ден наклонился к ней и увидел, что она мертва. Он невольно посмотрел на пришельца. Тот спокойно ответил:
— Ее убил я. Смерть в огне мучительна. Я не хочу, чтобы она умерла в муках.
В распоряжении Дена были считанные секунды. Он знал, что фразу пришельца слышал не он один. Ее слышали все, кто был сейчас в храме. Это было открытое возмущение против законов страны, против воли жрецов. Он, Ден, должен был тут же послать к палачу того, кто сказал эти слова. Не сделать этого — значит лишиться сана верховного жреца.
Но Ден знал, что ни за что не скажет слов, которых от него ждали, не прикажет схватить пришельца. Послать на казнь это таинственное существо было слишком рискованно. Ден не был уверен в результате такого решительного опыта.
Он продолжал стоять в той же позе, наклонившись над трупом женщины, напряженно ища выхода.
И выход нашелся. Ден выпрямился.
— Если бы ты действительно сделал это, — холодно оказал он, обращаясь к пришельцу, — то умер бы сам. Но, к счастью, ты ошибся. Она не умерла, а потеряла сознание. В этом виновата твоя неудачная попытка вылечить ее. Твои слова преступны, но ты чужеземец и не знаешь наших законов. Я прощаю тебя. Бросьте ее в огонь! — приказал он.
Труп женщины исчез в пылающей нише.
— Они догадливы, — сказал Ден, рассказывая брату вечером того же дня об этом случае. — Он не повторил своих слов. Он понял. Но женщина действительно была мертва.
— Как же он убил ее? — спросил Геза.
— Не знаю. Не могу понять. Они умеют убивать не прикасаясь, без оружия.
— Но если они захотят, то могут уничтожить всех.
— Они этого никогда не сделают, — уверенно ответил Ден…
Третий случай особенно запомнился Гезе.
Ужас перед непонятной силой пришельцев увеличивался с каждым днем. Люди боялись приближаться к дому Дена. Не надо было и приказа Роза. Страх пересиливал самое горячее любопытство. Когда пришельцы появлялись на улицах, прохожие прятались куда попало. Редко случалось пришельцам говорить с людьми, к чему они очевидно стремились. Все избегали их, кроме Дена и Гезы. А если кто-нибудь не успевал спрятаться и пришелец заговаривал с ним, человек стоял ни жив, ни мертв и почти не мог отвечать.
Рабы в доме Дена испытывали еще больший ужас. Они вынуждены были находиться возле пришельцев и никуда не могли убежать от них. Они чаще всех сталкивались с таинственной силой, чаще всех видели проявления этой силы.
Если Ден, самый образованный человек своего времени, понимал, что все тайны пришельцев объясняются большим знанием, то рабы, сплошь неграмотные, не могли понять этого. Один Рени вступал в разговор с пришельцами, когда был уверен, что его не увидит Ден.
И вот один из рабов не выдержал. Его разум помутился от постоянного страха, в котором он жил. Раб бросился на пришельца и ударил его палицей.