Спираль зла
Шрифт:
Он обернулся. Гусей было десять, шестеро белых и четверо серых. Распустив крылья, они отважно шли прямо на людей на своих перепончатых лапах. Подойдя поближе, вытянули шеи и хрипло, с угрозой закричали.
– Территориальное поведение, – сказал Сервас. – Они защищают свою территорию… Гуси со времен античности считаются отменными сторожами. Почитай Тита Ливия. Римские гуси, капитолийские… Внимание, стоим спокойно.
Он не мог определить, гусаки или гусыни идут на них. Но предположил, что если шея у птицы вытянута
– Они очень умные, – прибавил он и подумал: «И очень верные. Пара живет вместе всю жизнь».
Гусь, шедший впереди, вытянул к ним шею почти горизонтально и издал хриплый и громкий крик, который тут же подхватили остальные.
– Что они там делают? – забеспокоился Венсан.
– В атаку пошли. Отступай… Медленно… Наблюдай за ними. И ни в коем случае не поворачивайся к ним спиной.
– Что? Надеюсь, ты шутишь?
– Ничуть.
– Покинуть поле боя? Отступить?! – закричал Эсперандье, размахивая руками.
«Черт! – подумал Сервас. – Ну, просто как нарочно выбрал лучший способ обострить ситуацию…» Он увидел, как Эсперандье все быстрее и быстрее отступает к полю.
– Не беги! – крикнул Мартен.
– У меня такое впечатление, что они побегут за мной…
Сервасу приходилось видеть в кино, как гуси нападают на коров, на слонов, даже на горилл и тигров, – но еще ни разу ему не приходилось самому быть целью гусиной атаки. Может, не случайно это произошло именно сегодня… Словно в подтверждение его опасений, белый гусь, что шел впереди, погнался за Венсаном, который совершил фатальную ошибку: повернулся спиной и бросился бежать. Сервас увидел, как гусак, взмахнув крыльями, оторвался от земли и атаковал Венсана с воздуха, прямо в затылок.
– Вот дрянь! Кусается! Слезай сейчас же!
Сервас чуть не расхохотался. Он почему-то представил себе, как пишет объяснение: применил табельное оружие с целью спасения жизни товарища. Эсперандье носился взад-вперед по рапсовому полю, а за ним то бегом, то взлетая, неслись гуси, время от времени атакуя с воздуха. Сервасу очень хотелось вытащить телефон и заснять все это на видео. Вдруг с подножия холма раздались два громких свиста, а потом женский голос крикнул:
– Хватит, девочки! Валите отсюда!
И еще один свист. Гусыни сразу успокоились и ретировались тем же путем, что и появились.
У подножия холма Сервас увидел ульи, а рядом с ними – женщину. Это была Виктория дю Вельц, сестра Стана дю Вельца.
Пчеловод.
Они медленно начали спускаться с холма ей навстречу. На ней была куртка, защитные перчатки и шляпа с защитной сеткой. Под сеткой Сервас различил квадратное лицо и маленькие, блестящие и жесткие глаза. Вокруг нее вились несколько пчел.
– Вы ведь из полиции? – бросила она. – Это вы звонили мне вчера? По поводу моего братишки?
– Совершенно верно, мадам дю Вельц, – ответил Сервас. – Нам нужно задать вам несколько вопросов.
– Только побыстрее. У меня еще много дел.
Сервас и Венсан переглянулись. Казалось, смерть брата ничуть ее не потрясла.
– Вы не могли бы пойти вместе с нами?
– Вы и пчел тоже боитесь? – ухмыльнулась она, отходя от ульев.
– И снимите шляпу, пожалуйста.
Виктория послушалась и смерила их взглядом.
– Что вы хотите узнать, господа эксперты?
– Прежде всего, принести вам соболезнования…
– Не трудитесь. Мы с братом никогда не были, как говорится, на одной волне.
– Объясните, пожалуйста…
– Я полагаю, вы знаете, что он лежал в клинике для душевнобольных… Стан был человеком слабым, сверхчувствительным с самого раннего детства. Уже в школе он отличался тщедушностью и малым ростом: так, птичка-невеличка…
«Не то, что ты…» – подумал Сервас. Летний пейзаж, синее небо, ослепительная желтизна рапса сразу как-то потемнели и померкли. Сервас почувствовал, как равнодушие этой женщины его буквально замораживает.
– Он так и не пришел в себя после смерти наших родителей.
– А когда и как они умерли?
Женщина пожала плечами.
– Дорожная авария. Стану было восемь лет, а мне двенадцать.
– Вы приходили навещать его в больнице? – спросил Венсан.
– Вы хотите сказать, в психушке? Никогда.
Это слово упало, как нож мясника на разделочную доску. Виктория оглянулась посмотреть, все ли ульи на месте.
– Вы же из полиции, – сказала она. – В марте у меня украли двадцать пять ульев. Жандармы ничего не делают, да они ни на что и не способны… Может, вы сможете что-то сделать?
– Я говорю с вами об убийстве вашего брата… И только.
– Кража ульев не прекратилась, – продолжила она, будто ничего не услышала. – Ульи загажены, перегреты, там заводятся азиатские шершни… Вы в курсе, что без пчел нам придется распрощаться со многими сельскохозяйственными культурами?
– Мадам дю Вельц…
– Вы заметили, что они никогда не сталкиваются друг с другом? Если б они были самолетами, то мы получили бы по меньшей мере сотню прекрасных летных штурманов с каждого улья. Они чудесные существа…
Сервас повысил голос:
– Когда вы видели брата в последний раз?
Она обернулась:
– Не помню… Несколько месяцев назад.
– Где вы были в ночь с понедельника на вторник?
– У друзей, в Фуа.
– Они могут это подтвердить?
На миг они встретились глазами. Потом Виктория снова заговорила:
– Вы что, хотите меня обвинить, что ли? Да мне плевать на моего брата. Он был просто еще одним больным на всю голову. Почему вам обязательно надо, чтобы именно я укокошила его в этой гребаной психушке?