Список Семи
Шрифт:
— Значит, Барри был старше?
— Да, на три минуты. Он продолжал отстреливаться, а я давай деру вниз по склону… — Ларри смахнул рукавом набежавшие слезы. — Ну и показал он этим тварям… Верно, сэр?
Дойл кивнул.
— Мы с ним иногда болтали об этом, ну, там, кто первый умрет и все такое. И Барри всегда говорил, что он умрет первым. И знаете, сэр, он совсем не боялся этого. Совсем. Мистер Спаркс нам много чего рассказывал об этом, и Барри думал, что, может, смерть — это просто начало чего-нибудь другого…
Ларри первый раз за все это время взглянул на Дойла.
— Думаю, что да. Вполне возможно, что это начало чего-то другого, — ответил Дойл.
Ларри с торжественным видом кивнул.
— Мистер Джек сказал, что вы убили того типа, который сотворил это с Барри.
— Да.
— Тогда, сэр, я ваш должник до скончания дней.
Дойл промолчал.
Снова утерев слезы, Ларри сказал:
— А сейчас, сэр, если не возражаете, я бы хотел побыть с ним один.
— Конечно, конечно, — сказал Дойл и, пожав Ларри руку, направился в вагон.
Спаркс сидел за откидным столиком; перед ним стояли бутылка коньяка и два стакана. Дойл расположился напротив. Спаркс наполнил стаканы. Выпив коньяку, Дойл почувствовал, как тепло приятной волной разливается по телу. Весь ужас последних дней постепенно отступал.
Дойл подробно рассказал Спарксу о том, как его брат появился во дворе гостиницы, как их повезли в Рэвенскар и что произошло во время обеда до того, как подоспел Джек. Спаркс слушал очень внимательно, задавая вопросы, касающиеся только Александра.
— Может быть, они просто сумасшедшие, Джек? — спросил Дойл. — Если они верят, что… в состоянии вернуть Князя тьмы в этот мир?
Помолчав, Спаркс сказал:
— А что вы скажете о тех монстрах, которых мы видели в музее? Как вы можете это объяснить?
— А как вы можете объяснить, что такое вообще жизненная сила?
— Существуют разные объяснения, — сказал Спаркс.
— А подлинная разгадка может находиться где-то за пределами нашего опыта, — пожал плечами Дойл.
Они выпили еще.
— Я хочу вернуться к той истории, которую рассказывал старый китобой нашему приятелю Стокеру, — проговорил Спаркс. — Вернуться к тому моменту, когда эти мерзавцы высаживались на берег.
— Они привезли с собой гроб с останками вашего отца.
— Моряк рассказывал, что у них было два гроба. Что, по-вашему, было во втором?
— Мы его не видели.
— Если тот, о котором они говорят, действительно когда-то пребывал в этом мире, можно предположить, что Александру и его кампании нужны были его останки, чтобы оживить его вновь, как полагаете?
— Звучит вполне логично.
— Я думаю, Дойл, что истинной целью путешествий Александра на Востоке было стремление узнать, кем был Князь тьмы в предыдущем воплощении и где искать его останки.
— Резонно.
— В таком случае главным для них был второй гроб. И
Дойл заметил, что Джек вертит в руке серебряный талисман, как будто разгадка тайны заключалась именно в нем.
— Но что конкретно они собирались сделать? Каким образом они намеревались осуществить свой план? — спросил Дойл.
— Ну-у, притворялись сумасшедшими и все такое, — едва заметно улыбнулся Спаркс.
Дойл сконфуженно развел руками.
— Они делали ставку на принца Альберта. Его ребенок от женщины, соответствующей их выбору, должен был бы стать будущим королем.
— Это нелегкая задача.
— Конечно. И тем не менее. Тело ребенка стало бы оболочкой, в которую — после определенного ритуала, осуществленного «Семеркой», — вселилась бы сущность «ожидающего у входа». А потом… что из этого следует, Дойл?
— Надо было бы избавиться от тех, кто стоит на пути претендента на трон, — сказал Дойл.
— Совершенно верно. А поскольку ребенку надо подрасти, торопиться особенно некуда, дабы не вызывать подозрений. К тому же королева на троне уже почти пятьдесят лет, а она не вечна…
— Следовательно, начинать надо с принца Уэльского.
— Да, с дедушки ребенка, первого претендента на корону, но какое-то время его можно не трогать: зачем убирать со сцены наследника престола, повергая королевство в хаос? Они могут позволить себе терпеливо ждать. Тем временем королева Виктория уйдет в мир иной, их белокурый воспитанник станет подростком, а Эдвард, уже в преклонном возрасте, унаследует трон. Ну, Дойл, и кто тогда будет на пути ребенка к трону?
— Только его отец.
— Правильно. Но ни одному нормальному человеку не придет в голову мысль, что этот недоумок может держать скипетр в своих руках. Принцу Эдди придется отправиться к праотцам, и наверняка вскоре после рождения сына. Он умрет совершенно естественно — при таком образе жизни это нетрудно организовать.
Дойл согласно кивнул.
— После его смерти останется всеми обожаемый малыш, наследник престола, чуть ли не круглый сирота, который займет место на троне после смерти своего дедушки. Остальное — дело техники. Короля Эдварда прикончат, и наследный принц такой-то и такой-то направится после коронации в Виндзор.
— Но на все это уйдет не меньше двадцати лет.
— Неважно. Мальчик будет расти, а тем временем «Семерка» укрепит свои позиции в свите короля. Между прочим, принца еще до коронации введут в курс дела, объяснив ему, кто он на самом деле и каким будет его тысячелетнее правление во главе одной из самых могущественных держав мира.
Спаркс устало откинулся на сиденье. Дойла потрясало, насколько просто выглядели со стороны планы Темного братства. Вместе с тем все это было похоже на бред сумасшедшего.