Сплетающий души
Шрифт:
У меня просто не было времени разбираться в его странных речах. Ярость отца раздирала ночь в клочья. Если бы только мне хватило силы сделать то, что мне было нужно. Такую простую вещь…
У меня получилось. Спустя несколько долгих мгновений Ясир вылетел из ворот и остановился прямо передо мной, дрожа и мотая головой, точно так же, как когда я пробовал ускакать от своих сновидений. Единственным осложнением было то, что за ним последовала и другая лошадь. И на ней сидел всадник.
— Я так и знал, ты, кровавый ублюдок! Я тебя убью за это. Как ты мог так поступить?
Он спрыгнул с Молли
— Я этого не делал, — выдохнул я, скрутив его и убедившись, что он и пальцем не сможет пошевелить, прежде чем я с ним объяснюсь. — Ничего из этого. Клянусь.
— Она мертва. Ты убил ее, бессердечная тварь.
— Она не умрет. Он спасет ее. Если это возможно, он справится. У меня нет целительского дара, так что я позвал его. Стал бы я его звать, если б хотел, чтобы она умерла? Нет. Конечно нет.
— Я не верю тебе! Ты весь в ее крови!
Вроун и его друзья схватили Паоло и вытащили его из-под меня, но он даже не заметил этого, как не замечал и кровь, капающую из носа на землю, и полуразорванную рубашку. Он не сводил глаз с моего лица.
— С какой стати тебе верить мне? — ответил я. — Я на твоем месте тоже не поверил бы. Так что верь, во что хочешь, — правды это не изменит.
— Я не хочу в это верить. Я думал, что знаю тебя.
— Тогда выслушай, что я тебе скажу. Клянусь тебе всем, чем хочешь, что я не причинял вреда своей матери. Я никогда бы этого не сделал.
— Все твои клятвы не стоят и куска навоза с моих сапог, если в тебе нет ни крохи правды. — Он пнул ко мне окровавленный нож. — Возьми его и убей и меня тоже. Иначе ты со всем этим не разделаешься.
— Возвращайся и помоги им. Передай моей матери то, что я сказал. Мне нужно уходить, или я погибну. И тогда мы никогда не узнаем, кто на самом деле всему виной и что вообще происходит. Посмотри, кто держит тебя. Они объявились этой ночью и помогли мне выбраться оттуда. Ты помнишь, что я рассказывал тебе о своих снах?
В конце концов он угомонился достаточно, чтобы заметить троих странного вида мужчин, которые завернули ему руки за спину и удерживали ноги так, чтобы он не мог подняться с колен. Вид тонких черных и толстых коричневых рук и одноглазого лица, хмурящегося прямо над ним, изумил его настолько, что он даже начал слушать.
— Кровавый Джеррат!
— Паоло, я должен пойти и разобраться в происходящем. Все это связано: сны, исчезновения в Лейране, рассказ овцевода о пропавшем сыне… Бьюсь об заклад, что те происшествия, из-за которых принц собрался убить меня, — тоже часть всего этого. Я не делал того, в чем он меня обвиняет, и не я ранил мою мать. И если ты под конец все еще будешь уверен в том, что я сделал хоть что-то из этого, можешь свернуть мне шею. А пока уходи.
— Не собираюсь.
— Дело твое. Сиди тут, пока не сгниешь.
Я взобрался на Ясира и жестом велел троице отпустить его.
Он кинулся по истоптанной траве к ожидающей его Молли. Я зажмурился, пытаясь отогнать видение тощего веснушчатого мальчишки, болезненно хромающего при каждом шаге. И другое. Вспышка стыда опалила мою кожу, когда злые насмешки «осел», «ворюгино отродье» и «калека» эхом отозвались на пыльной улице, на которой я никогда не бывал. Всеми известными мне способами я прогонял эти видения. У меня не было времени на безумие.
Когда я вновь открыл глаза, я увидел Паоло таким, каким он был этой ночью: высокого, жилистого, удивительно крепкого, взлетавшего в седло при помощи обеих здоровых ног, которые принц — нет, мой отец, Кейрон, — подарил ему. Он оторвал болтающийся клок рубахи, утер с лица кровь и бросил лоскут на землю.
— Я еду с тобой.
— С убийцей-то? Предателем? Хочешь проехаться с лордом Зев'На?
— Может быть. Или нет. Тебе придется кое в чем меня убедить.
Он так и не сказал, как именно я должен его убеждать.
Глава 10
Уже после того, как они выпустили Паоло, но прежде, чем мы вдвоем выехали, Вроун с друзьями исчезли. Наверное, я плохо отблагодарил их за то, что они дважды за ночь спасли мне жизнь. Я не отважился ждать их и, как только взошла луна, пустил лошадь рысцой по извилистым тропкам, ведущим к тракту, а затем повернул на север и перешел на галоп. До рассвета мы не останавливались.
Когда солнце залило светом округу, мы начали искать место, чтобы передохнуть и напоить лошадей. Я приметил широкий, медлительный ручей, который пересекала дорога, и проехал несколько сотен шагов вверх по течению вдоль болотистого бережка, надеясь найти воду почище, чтобы наполнить пустые фляги. Как только мы спешились, Паоло уселся на кочку, поросшую сероватой травой, похоже, бывшую единственным клочком сухой земли в полулиге от ручья. Из сердитой гримасы, пребывавшей на его лице с тех пор, как мы покинули Виндам, я сделал вывод, что просить его подвинуться бесполезно.
Так что, наполнив фляги, я, как дурак, встал посреди грязной лужи, поглаживая Ясира по холке и шаря в седельной сумке в надежде найти там свой плащ и что-нибудь съестное. Утро казалось прохладным, поскольку моя рубашка была мокрой и грязной после всех приключений в сыром виндамском саду. Все, что я нашел, это запасную рубашку — уродливую, бесполезную тряпицу из зеленого шелка, которую матушка откопала у Тенни на чердаке, смену белья, гетры, дурацкую шляпу, служившую частью моей маскировки, одеяло, две чашки, ложку, маленький котелок и кремень с кресалом. Ни плаща, и даже ни единой галеты. Тогда я вспомнил, что оставил плащ в виндамской сторожке, наброшенным на охапку листьев. А что касается еды…
— У меня ты тоже ничего не найдешь, — сообщил Паоло, словно подслушал мои мысли или услышал, как бурчит у меня в животе. — Все в серой седельной суме. Ты еще швырнул ее в угол сторожки. Вспомнил?
Он все еще на меня злился.
— Значит, нам придется что-то придумать. Пожалуй, остановимся в деревне и купим все необходимое.
Я вывернул карманы и нашел ровно двенадцать медяков. Должно хватить на полдюжины кружек эля или на три буханки черствого хлеба. Я взглянул на Паоло.
— По крайней мере, ты не обокрал госпожу, прежде чем ее зарезать, — заметил он. — Я отдал ей серебро, вырученное за лошадей и повозку.