Сплетница представляет "Призрака Оперы"
Шрифт:
В настоящее время Чак смотрел, как Спенсер и хореограф задерживали сцену «Маскарада», разбираясь с последовательностью выходов остальных актеров. Сцена Бал-маскарад с феерией открывала второй акт со сложного танца, которым работники театра праздновали повторное открытие театра. Рауль и Кристин радовались своей тайной помолвке, прежде чем ее оборвал ревнивый и злобный Призрак. Чак пристально наблюдал за Блэр, лицо которой светилось волнением, когда Спенсер объяснял свое видение номера. Но кривая усмешка Чака сменилась недовольным нахмуренным выражением лица, когда Спенсер положил руки Нейта на Блэр,
К счастью для здравомыслия Чака и пальцев Нейта, Спенсер объявил обед. Чак сразу же расслабился, ожидая Блэр, чтобы они могли улизнуть вместе на часок. Но Блэр, казалось, не спешила присоединиться к нему на этот раз, оставаясь вместо этого со своим бывшим, улыбаясь всему, что он говорил, чтобы подольше задержать ее на сцене. Чак подошел к ним с мрачным видом. Серена, которая заметила его злость, тоже подошла к ним в надежде обеспечить мир в этом трио.
– Ведешь Блэр на обед, Нейт? Ты ведь знаешь, какой злой она бывает, если не поест, - протянул Чак.
Блэр сердито посмотрела на Чака. Она заметила его усилия держать ее подальше от Нейта. Хотя она и не возражала против метода, который он использовал для этого (кто возражал бы?), но его собственничество начинало раздражать, если это означало, что она не могла даже невинно поговорить со своим старым другом. Она действительно не хотела вернуть Нейта обратно, но было просто не логично для Чака ожидать, что она больше никогда не заговорит с Нейтом.
– В таком случае, ты можешь держаться подальше от когтей, Басс, - промурлыкала Блэр, вот только в ее глазах сверкала вся серьезность этого предупреждения.
– Это будет не в первый раз, когда я позволю красивой девушки оставить царапины на моей спине, - дразнил Чак, зная, что Блэр была той, чьи ногти подарили боль и удовольствие Чаку, когда она кончала несколько ночей назад.
Блэр покраснела и фыркнула. Нейт расплылся в улыбке.
– На самом деле, я как раз собирался спросить Блэр, присоединится ли она ко мне на обеде в Трайбек.
– Я не голодна, Нейт, - ответила Блэр в надежде предотвратить столкновение и не имея особого желание пойти на почти-свидание с бывшим парнем.
– Ой, да перестань, это ведь твой любимый ресторан, - настаивал Нейт.
– Разве ты не должен тратить это драгоценное свободное время на запоминание своих реплик, Натаниэль? Создалось чувство, что диалоги все еще ускользают от тебя, - резко оборвал его Чак.
Когда на лицах Блэр и Нейта появилось раздражение от вмешательства Чака, Серена решила, что пришло время ей вмешаться.
– Эй, может, пойдем на обед вместе и поможем друг другу с запоминанием наших реплик?
Нейт, казалось, принял эту альтернативу, считая, что это будет менее неловко, чем быть с Блэр наедине, прежде чем Чак опять вмешался.
– Ну, я боюсь, что наша прекрасная главная актриса не сможет присоединиться к вам. Спенсер просто сказал мне, что хотел дополнительно поработать над наших вокалом с Уолдорф.
– У Чака не было намерения позволять Блэр тратить свое время на Нейта, даже если все будет происходить под его наблюдением.
– Ну, что ж, тогда я пойду посижу тихо где-нибудь в одиночестве, чтобы выучить свои слова, - обиженно сказал Нейт.
– Пока, Блэр.
– И он ушел.
– Я думаю, мне лучше пойти увидеть Тину. Скорее всего, она хочет поработать над арией, - сказал Блэр, собираясь оставить Чака и Серену наедине.
– Хочет, но после обеда, - ухмыльнулся Чак.
– Теперь мы избавились от Нейта и, может, я смогу предложить то, что разожжет твой аппетит?
– Чак протянул руку, чтобы погладить большим пальцем ее губы.
Она шлепнула его по руке.
– Арр, я сомневаюсь в этом. С меня довольно твоих ревнивых манипуляций, Чак.
– Пожалуйста, я сделал тебе одолжение. Я знаю, что на самом деле ты не хотела тратить свое время на бессмысленное переглядывание с бывшим, - отрезал Чак.
– Сейчас время обедать со мной.
– Я уже сказала, что не голодна, - жестко выплюнула Блэр.
Глаза Чака сузились.
– Не думай, что я не знаю, Уолдорф, что все, что было твоим завтраком сегодня — это несколько кусочков грейпфрута. Этого недостаточно, чтобы выдержать весь день. Тем более тебе нужно будет выполнять сложную хореографию. Тебе нужны силы.
Серена посмотрела на Чака, удивленная его очевидной заботой о благополучии ее лучшей подруги. И она была тем более удивлена, когда после этого Блэр закатила глаза, но согласилась без дальнейших споров.
– Хорошо, - неохотно сказала Блэр. Она знала, что Чак был более наблюдательным к ее предпочтениям в еде, чем Нейт, и в душе она была счастлива, что он заботился о том, чтобы она хорошо питалась.
– Отлично, - ответил Чак спокойно.
– Потому что я сказал Артуру доставить суши из Мориямо, ведь он является твоим любимым рестораном, а не Трайбек. И у меня также есть твой любимый Бельгийский шоколадный торт и французское ванильное кофе. Там больше, чем нужно. Серена, ты присоединишься к нам в парке?
Голова Серены кружилась. Она пыталась принять нового Чака Басса, который, казалось, был заботливым, внимательным, и даже немного… романтичным… учитывая предложения пикника в парке.
– Хм, конечно, звучит здорово, - недоумевая, ответила Серена. Чак улыбнулся одной из тех счастливых, а не злорадных или циничных улыбок. Серена моргнула, когда увидела такую же улыбку на лице Блэр.
И, когда она наблюдала, как часто Чак вызывал улыбку Блэр во время обеда, Серена тоже начинала улыбаться чересчур много. Она действительно никогда не видела Блэр такой счастливой, какой она была несколько последних недель. Видя, как Чак кормит Блэр кусочком шоколадного торта, который она изначально отказалась пробовать, услышав его шепот, который говорил ей, какая она красивая, Серена могла понять недавнее счастье подруги. Потому что рядом с Блэр Уолдорф Чак Басс действительно был милым. Конечно, он не мог удержаться от едких комментариев, но, не считая этого, он был воплощением истинного рыцаря, не только Блэр, но и Серены, олицетворяя того, кого ее собственная мать считала идеальным спутником для обеда — джентльменом, хорошо воспитанным, с долей распутного юмора и соблазнительной ауры зла.