Сплетница представляет "Призрака Оперы"
Шрифт:
Чак нагнулся и положил руки по обе стороны от своих бедер.
– Освободи его, - грубо скомандовал он.
Блэр освободила его внушительную эрекцию, ее глаза расширились, когда она рассмотрела, насколько огромный был его член рядом с маленьким бутоном ее губ.
– Поцелуй его, - прошептал Чак, когда увидел ее нерешительность. Блэр наклонилась вперед и поцеловала его кончик, прикасаясь языком, лизнув небольшую каплю, выступившую там ранее.
– Блядь, Блэр, - не смог сдержаться от стона Чак, когда она инстинктивно начала
Он посмотрел вниз на ее старания. Блэр была рождена для этого. Она не отрывала своих глаз от его, когда продолжала облизывать всю его длину, коричневые глубины ее глаз, казалось, просили у него уверенности.
В ответ, Чак нежно положил руку за голову.
– Вот так, моя послушная маленькая шлюха. Теперь возьми меня в рот.
Блэр начала вбирать его своими пухлыми губами, быстро найдя нужный ритм, испытывая выдержку Чака.
– Потрогай себя для меня, - хрипло пробормотал он.
– Освободи грудь от бюстгальтера и сожми соски. Жестко. Крепче!
Смесь грязных разговоров Чака и приятных болезненных ощущений, которую он дарил ей, заставляя трогать свою грудь, заставили Блэр застонать, продолжая сосать член Чака. Эхо от этого звука почти доводило его до края. Он вытащил свой член изо рта Блэр со шлепающим звуком, затем ударил ее по ягодице еще раз.
– Непослушная девочка вроде тебя не имеет права держать меня во рту, - сказал Чак.
– Они не понимают, что я могу потерять контроль. Я вижу, ты до сих пор не выучила свой урок.
Чак оценивал ее мгновение, рассматривая.
– Развернись на коленях. Лицом вниз, юбку задери.
Блэр охотно повиновалась. Раньше, когда он ударил ее по заднице, это было сюрпризом, но несомненной приятным. Она устроилась так, чтобы ее бедра была как раз по центру Чака на стуле.
Чак откинулся на стуле, будто незаинтересованный положением Блэр. После того, как она сделала это, он не сразу прикоснулся к ней, помогая родиться напряжению по всему ее телу. Тогда он позволил его руке прикоснуться к чулкам на ее ногах.
– Я думаю, что теперь мы может найти им другое применение, - сказал он, снимая стринги через лодыжки. Он связал ее запястья так, чтобы ее руки были за спиной.
Первые ощущения обрушились на правую ягодицу Блэр, оставив заметный красный отпечаток и вызывая крик Блэр. Острые ощущения от дальнейших шлепков по обеим половинкам вызывали смешанные стоны удовольствия и боли от Блэр.
– Я собираюсь преподать тебе урок, принцесса. Я собираюсь оставить синяки на твоей заднице, отчего ты не сможешь сидеть в течение недели. Что ты скажешь своему золотому мальчику, когда он увидит, что ты морщишься каждый раз, делая это?
Блэр слышала его слова через дымку оргазма, но они не имели никакого смысла, потому что она была слишком потерянной и не могла ломать голову над их смыслом.
Рука Чака переместилась на ее клитор. Тогда это снова стало предметом его быстрых пыток, и его ладонь опять окрасилась ее соками. Между тем покалывание росло так быстро, что Блэр не успела понять, как выгнула свое длинное тело под действием второго оргазма.
Прежде, чем она полностью восстановилась, Чак снова поднял ее и в этот раз заставить сидеть верхом на его стуле, предоставляя свои бедра для осмотра.
– Сними лифчик и блузку, - прорычал он.
Пальцы Блэра заработали, но она имела проблемы с несколькими кнопками, но Чак не сделал ни единого движения, чтобы помочь ей, наблюдая за ее проблемами. Наконец, она освободилась, и ее упругая грудь соблазнительно устроилась на ее грудной клетке.
Чак сжал сосок ее левой груди между пальцами, сжимая его примерно так, как по отношению к другой груди, где гарантировано должен быть остаться синяк.
Его рот сделал несколько движений по груди и ключицы, а он все продолжал щипать и шлепать ее чувствительные соски, обеспечивая вероятность синяков, когда она вернется домой.
В конце концов, он больше не мог ждать.
– Встань, нагнись и раздвинь ноги, - приказал Чак.
Наконец, Блэр на довольно шатких ногах все-таки оперлась о стол, сжимая его руками для поддержки. Она покорно раздвинула ноги, готовясь к его проникновению.
Без прелюдии Чак подошел к ней и вошел в ее тепло.
– Да, Чак, - закричала она, когда он взял ее так жестко, честно, входя в нее так глубоко, после чего почти полностью вышел и опять проник.
Веки Блэр дрогнули, а глаза закатились, когда оргазм снова прошелся по ее телу.
– Бери его именно так, - стонал Чак.
– Позволь мне насладиться моей милой игрушкой в последний раз.
Блэр не обращал внимания ни на что, кроме как движений в ней.
– Трахни меня, Чак!
– воскликнула она, толкая себя в направлении его толчком. Ее киска была переполнена соками, горячая жидкость бежала по члену Чака, окрашивая и его яйца.
Похоть Блэр разжигала в Чака самые смелые воображения. Он продолжал входить в нее, нанося нуждающейся киске удары. Тогда он с рычание схватил ее за волосы и потянул ее голову назад. Когда он почувствовал, что его дружок начинает пульсировать, он резко вытащил его, покрывая ее обнаженные груди, бедра, лицо, липким потомок спермы.
Тогда он отпустил ее и истощенный упал в кресло.
Блэр осталась развалившейся через стол, покрытый по сути Чаком. Ее язык дергался, чтобы вылизать части спермы, которые приземлились ей на подбородок. Член Чака сделал последний рывок при виде этого.
Это был самый шокирующий опыт жизни Чака, но теперь все, что он старался держать внутри, вышло наружу. Потому что он пытался просто трахнуть БлэрУолдорф, жестко использовать ее, как любую другую девушку, которая ничего не значила для него. Но это не сработало. Она была всем для него и когда он был с ней, независимо от того насколько грубо это было, он занимался любовью.