Спокойное течение жизни (Стж)
Шрифт:
Я поднялся и вежливо улыбнулся:
– Благодарю за чай, Иван Иванович. Я как раз успею к утренней электричке!
– Всего хорошего, Олег Ильич!
– И вам не хворать, Иван Иванович!
+++
Итак, мало того, что обратно к гостинице меня отвозить не стали, так еще и на мой намек на то, что последняя электричка давно ушла - не обратили никакого внимания!
А ведь когда-то на лимузине меня в эти ворота ввозили и охрана честь отдавала...
Обиделся? Не-е-ет. Удивился. Сильно удивился.
Дело в том, что в эмоциях Ламский не испытывал ко мне негативных эмоций. Более того, была симпатия и приязнь! Но его действия в конце допроса... точнее, бездействие... Будто он, выкидывая меня за ворота в два ночи, выполнял некий приказ или часть плана. Ну и небольшим чувством вины в меня от него плеснуло...
Посмотреть на мою реакцию? Напасть по дороге? Нет, вряд ли - на платформе камеры и жандармерия, а в Москве я так и так окажусь только утром, в огромной толпе, спешащей на работу... Так что, наверно, именно посмотреть на реакцию... Но как-то сложно все накручено, сложно...
Опять-таки, зачем им потребовались мои показания? Что у них такого стряслось в прошедшее воскресенье после полудня?
А еще я огорчился в ожидании грядущих неприятностей - если они не удовлетворятся моим рассказом (а они вряд ли им удовлетворятся), то будут собирать доказательную базу... включая записи с камер наблюдения электрички. И вот тогда Олегу Радовичу будет очень и очень грустно - придется ему, Олегу, объяснять, некоторые непонятные моменты с бесконтактной транспортировкой тела по воздуху... Черт, как же не вовремя этот Ковыль там оказался! Да и я хорош - мог бы спокойно "на пресс" принять тот детский удар!
Охранники на воротах, не будучи посвящены в хитросплетения внутрисемейных отношений, сильно удивились и даже не хотели меня сначала выпускать:
– Ты куда на ночь глядя, отрок?
– На станцию.
– Самое интересное, что не вру ни капли!
– Ты на часы смотрел, парень? Какая электричка в два часа ночи!
Пожилой охранник кивнул на часы над входом. Два - ноль четыре.
– А у меня персональная электричка в два десять.
– Два десять? Так ты опоздал уже! Не успеешь за пять минут до станции добежать...
– Это специальная электричка - у нее стоянка двадцать минут. Как раз успею.
– Лёх, звякни-ка в караулку... кажется, один из отроков не выдержал "Городка" и намылился в самоволку.
Было понятно, что звонить дежурному по поместью второму охраннику совершенно не хочется:
– Так Ламский же звонил уже!
– А этим детишкам голос подделать - что тебе два пальца в розетку сунуть.
– Да вроде не завозили детишек в последнее время...
– Удивился напарник, тем не менее прижимая к уху телефонную трубку и надавливая кнопку.
Спокойно жду, пока идут переговоры по телефону. В конце концов, вопрос решен - охранники,
– Ну, вот!
– Громко огорчаюсь.
– Теперь только на "два-сорок" успеваю!
Ну, зато кулинарией всякой и чаем на неделю заправился... Со сладким у бывших приютских очень нежные и трепетные взаимоотношения. А чай Мариночка заваривала очень вкусный.
Кстати, о чае!
Свернул к забору и расстегнул ширинку... Охранники, наверняка, смотрят сейчас на мониторы, из чистого любопытства отслеживая дальнейшее перемещение странного парня, которого руководство приказало выпустить в два часа ночи из поместья.
Ох, хорошо-о-о...!
Интересно, отреагируют? Вызовут наряд, как по уставу положено (и появится этот наряд минут через пять... чтобы попытаться догнать одного-единственного парня, помочившегося на забор), или сделают вид, что не заметили?
+++
– Хорошо-о-о.
– Простонал Ламский, открыл глаза и посмотрел на монитор.
– М-да... Обиделся парень. Хорошо, что мы его ужином кормить не стали...
– А я бы тоже обиделась!
– Девушка бросила на монитор любопытный оценивающий взгляд и фыркнула.
– Ну, не так, конечно, но точно обиделась бы!
– Иначе было нельзя, Маришка... Чуть сильнее сожми... Да, вот так... М-м-м...
– А почему?
– Почемучка ты, Марь... Да-да, вот так... О-о-о...
– А все-таки?
– Почемучка и въедливая! Так надо, Марь... Ох... Ох... О... О, да-а-а! Да! Ух...
– Странно как-то...
– Спасибо тебе, родная - теперь почти не болит. Молодец! Мамка научила так с папкиной шеей обращаться?
– Но это же неправильно!
– Не позволила Марина сменить тему разговора.
– Дочь! Опять ты... Вот смотри, сейчас папка тебя сильно удивит! Хочешь?
– Конечно!
– Дай-ка телефон...
+++
– Старший унтер-офицер Дерюгин! Ваши документики, гражданин!
– Старое, как мир, и до слез знакомое.
– Та-а-ак... Радович, Олег Ильич... Почему на скамеечке спим, Олег Ильич? Да еще и на станции Кратово? Когда вот тут у тебя я вижу квитанцию о бронировании номера... Где ты там номер забронировал, Олег Ильич?
Старший унтер-офицер Дерюгин грозно шевелил усами и нависал. Не то, чтобы старший унтер-офицер Дерюгин был очень большим, но - каким-то он был квадратным, коренастым крепышом, неудобным. Я бросил взгляд на часы над платформой... Два-сорок. До первой утренней электрички еще два часа! И ведь только-только засыпать стал на неудобных креслах, предназначенных для сидения, а вовсе не для лежания.