Спросите Эмму! Блог добрых дел
Шрифт:
– Ты же здесь новенький, да? – спросила Эмма, посторонившись.
– А что, это так заметно? – вопросом на вопрос ответил мальчик, открывая кодовый замок. – Я пытаюсь не отсвечивать.
– А зачем? – удивилась Эмма. – Я хочу сказать, большинство учеников в нашей школе входят в какой-нибудь клуб или группу по интересам. И если ты не заявишь о себе, то не сможешь ни к кому присоединиться…
– Типа качков, или ботаников, или самых популярных местных персонажей? – предположил он. – Ничего этого мне не нужно. Предпочитаю оставаться неопределённой переменной. – И он помахал
Эмма поджала губы:
– Ну это долго не продлится, поверь мне! Я знаю нашу школу. Никто здесь не хочет быть никем.
– Я не сказал, что я никто, – ухмыльнулся мальчик. Ему, похоже, нравилось дразнить её.
– Тогда кто ты?
Он открыл свой учебник и показал ей имя на внутренней стороне обложки: Джексон Найт [4] .
– Это что, и правда твоя фамилия? Или это типа псевдоним? – поддразнила его она.
– Да я это всё уже слышал: рыцарь без страха и упрека, Бэтмен, Тёмный Рыцарь – это моё любимое. У моего прапрадеда была фамилия Книшевски.
4
Knight (читается «Найт») по-английски означает Рыцарь. Отсюда дальше идёт игра слов с фамилией мальчика.
– Ага, – кивнула Эмма, – поэтому ваша семья сменила её на Найт.
– Именно, – ответил Джексон. – Дедушка сказал, что никто не сможет правильно написать фамилию «Книшевски». Я не уверен, что и сам смогу.
Повисла неловкая пауза.
– Да, конечно, понимаю, – кивнула Эмма. – В смысле если бы моя фамилия была длиннее, чем «Вудз», то я захотела бы её поменять. Думаю, фамилия в пять-шесть букв – это оптимально.
Джексон озадаченно открыл было рот, чтобы что-то сказать, но Эмма перебила его:
– Могу познакомить тебя с нашей школой, помочь подружиться с кем-нибудь. Я вхожу в комитет школьного ежегодника, являюсь основателем клуба «Люди за любимцев». А ещё я ведущий альт в хоре и член команды по теннису.
– Спасибо за резюме, но не надо, – ответил Джексон. – У меня всё под контролем. – Он закрыл свой шкафчик и стоял возле него, глядя на Эмму. А Эмма смотрела на него. Пусть он любит поговорить и немного самодоволен, но у него по-настоящему красивые глаза и ямочка на подбородке… – Ты двигаться будешь? – спросил он.
– А! – Эмма поняла, что опять мешает ему пройти, на этот раз преградив выход в вестибюль. – Извини!
– Надеюсь, ты устранила глюк, – сказал он, когда она наконец отошла в сторону.
– Глюк?
– У тебя в телефоне, помнишь? Ты ещё швырнула его на пол. Боюсь даже представить, как ты обращаешься со своим ноутом. – Он вышел в вестибюль, даже не оглянувшись.
Эмма смотрела ему вслед.
– Эм, – Иззи, потрепала её по плечу. – Ты уже пять минут стоишь тут, глядя в пространство. Ты на что смотришь?
– Смотрю? Ни на что, – пожала плечами Эмма, подбирая телефон. К счастью, падение прошло для него без последствий. – Я проверяла блог, когда меня отвлёк этот
– Ух ты! Что, уже куча вопросов? – оживилась Иззи. – Дай взглянуть! – И она через плечо Эммы посмотрела на её экран.
– Ни одного, – вздохнула Эмма. – Думаю, что никто его ещё не прочитал.
– А вот здесь отметка, что у тебя есть письмо, – сказала Иззи.
– Где? – Эмма, прищурившись, вгляделась в экран. – Правда! О боже! У меня есть читатель! Читатель! – Она обрадованно заплясала вокруг Иззи. – Погоди, – сказала она, внезапно остановившись. – Это что, ты? Это ты прислала мне имейл?
– Нет, – вздохнула подруга. – То есть я помню, что ты просила меня и Хэрриет написать тебе в блог, но у меня этот гигантский проект по социальным наукам – диорама агоры Древней Греции…
Эмма остановила её, подняв руку:
– Постой. То есть ты хочешь сказать, что у меня есть самый настоящий вопрос к блогу «Спросите Эмму» от настоящего читателя-семиклассника средней школы имени Остин?
Иззи пожала плечами:
– Похоже на то.
Эмма глубоко вдохнула. Это серьёзный момент – её самый первый вопрос в блоге «Спросите Эмму». Она щёлкнула на значок почты и открыла письмо. «Что было раньше – курица или яйцо?»
У Эммы упало сердце. Это шутка. Обычная дурацкая шутка.
– А может, кто-то и вправду обдумывает этот вопрос, – попыталась подбодрить её Иззи. – В смысле ты разве никогда не задумывалась об этом? Курица – потом яйцо или яйцо – потом курица? Какая-то путаница…
В этот момент звякнул телефон, и в почте появилось новое письмо: «Если вилка сделана из золота, можно ли назвать её столовым серебром?»
– Они надо мной смеются! – воскликнула Эмма.
– Ну точно мы этого не знаем, – возразила Иззи. – Может, это действительно любознательные люди, которые на самом деле хотят это знать? Ты же сама написала «Спрашивайте у меня обо всём»!
– Посмотри на это! – Эмма указала на третье письмо, в котором спрашивалось: «Почему тарелка стоит на столе, а вилка – лежит?»
– Ой, и правда! Забавно! – хихикнула Иззи.
– Они думают, что мой блог – это какая-то шутка!
Эмма выключила телефон и сунула его в карман худи. Совсем не такой реакции она ожидала от одноклассников. Она вложила всё своё сердце в этот пост в блоге и думала, что и другие ответят тем же.
– Уверена, ты скоро получишь и настоящие вопросы, – Иззи обняла подругу за плечи. – Я напишу тебе один, если хочешь. Я много чего хочу узнать: например, как подбодрить лучшую подругу, которая огорчается из-за блога?
Эмма закатила глаза. Когда она просила Хэрриет и Иззи написать ей письма, она не предполагала, что эти письма окажутся единственными.
– Ничего, – вздохнула она, – может, нужно дать людям несколько дней, чтобы они сообразили, что им делать.
– Именно! – сказала Иззи. – Ты же знаешь, как бывает, когда сталкиваешься с чем-то новым. Они просто не знают, как им поступать.
Краем глаза Эмма заметила, как Джексон покупает протеиновый батончик в вендинговом автомате. Новичок в школе, он совсем не переживал, что его никто не знает. Кажется, ему это даже нравилось.