Спрут 4

Незе Марко

— Нет, тебе лучше исчезнуть. Я сам что-нибудь придумаю. Как только проверят номер пистолета, сразу увидят, что это мой. Скажут, что комиссар опять начал чудить.

Нетрудно было предвидеть, что все произойдет точно так, как говорил комиссар. Главный прокурор Фалиши был мужчина с маленькими усиками и в очках с сильными стеклами от близорукости. После нападения Улитки на Сильвию он взял расследование в свои руки. И занялся также и делом об убийстве шофера, немедленно подписав ордер на арест Каттани.

Комиссар продолжал прятаться на квартире у Треви. И однажды

вечером устроил там настоящий сбор всей своей команды. Пришел верзила Джуньи, а вскоре за ним и Куадри, еще более чем всегда, хмурый и ворчливый.

Все уселись вокруг стола и уставились на Коррадо, который начал так:

— Ребята, нам надо разделить обязанности. В первую очередь необходимо тщательно следить за прокуратурой. Там, по-видимому, завелся предатель, так как мафиози сразу же узнали о решении перевезти Фроло в больницу, а потом и о дне и часе его перевозки. — Он хлопнул рукой по столу, словно говоря, что с этим вопросом покончено. — Теперь перейдем к самым неотложным делам. Таких дел три. Прежде всего, нам нужно проникнуть в квартиру Тиндари. Я знаю, что входная дверь и окна опечатаны, но мы сдерем печати. Только там, в его квартире, мы можем найти какие-то следы Лореллы Де Пизис. Этой работой можем заняться мы с Треви.

— Согласен, — отозвался Треви, чуть приподнявшись со стула.

— Вторая задача, — продолжал комиссар. — Кто-то должен заполучить документы, конфискованные в казино, а также банковские документы, касающиеся Тиндари. Все то, что находится в прокуратуре. Кто этим займется?

Переглянулись. Наконец Джуньи кивнул своей огромной головой.

— О’кей, это я беру на себя!

— Хорошо, — сказал Коррадо. — И третье: Куадри, который единственный из нас остался без работы, сядет на хвост сенатору Салимбени. Этот политикан завтра приезжает в Милан. Надо проследить, куда он ходит, и сфотографировать всех, с кем он встречается.

Улики

Две стены длинной комнаты на первом этаже целиком занимали книжные шкафы. Книгами были доверху набиты огромные картонные ящики, громоздившиеся в углу. И Эрнесто, муж Сильвии, чувствовал себя еще немного непривычно на новом месте.

Квартиру он оставил жене. Устроился здесь со всеми своими книгами — необходимым инструментом для работы — в этой большой комнате, выходящей окнами в тихий дворик.

В тот вечер, немногим позже десяти, он услышал легкий стук в дверь. Пошел открывать и увидел перед собой худощавого мужчину с поднятым воротником пальто. Вид у посетителя был донельзя испуганный.

— Сенатор, прошу вас, — поспешно проговорил незнакомец, — разрешите войти, мне необходимо с вами поговорить.

И не дожидаясь согласия Эрнесто, быстро проскользнул в дверь.

— Я — асессор Бини, — представился посетитель. — Меня сегодня утром временно выпустили на свободу, но у меня мало времени. Я не могу у вас долго оставаться, иначе я пропал. Эти люди не знают пощады. — Он поставил на пол свой чемоданчик и достал из него пачку бумаг. — Вот, держите, — сказал он, протягивая ее Эрнесто. — Я передаю вам доказательства коррупции. Квитанции, счета, чеки, подряды. Берите, берите.

Вы входите в Комиссию по борьбе с организованной преступностью и должны предъявить этот материал именно там, чтобы доказать, что я не отказываюсь ни от одного слова из всего того, что сказал комиссару Каттани. Меня заставили написать письмо и отказаться от своих показаний под угрозой смерти.

Сенатор взял из его рук груду бумаг.

— Это поистине ужасно, — проговорил он.

— Да, несомненно, — ответил Бини. — Тут вы найдете также улики против сенатора Салимбени, доказывающие получение им взяток.

Вдруг он сильно вздрогнул. Поспешно направился к двери и растворился в ночной темноте.

Эрнесто, несколько растерянный, остался стоять с бумагами в руках. Потом сел за стол и принялся знакомиться с документами. Перед ним раскрылась ужасающая картина разложения и продажности.

— О, Господи, — воскликнул он, — кто мог бы когда-нибудь это даже предположить!

Больше всего его поразил материал, касающийся Салимбени.

— Нет, вы только посмотрите, что вытворяет этот сенатор, — произнес Эрнесто, говоря сам с собой в тишине огромной комнаты.

По воле случая Салимбени как раз в те дни находился в Милане и на следующее утро должен был торжественно открывать новый дом отдыха для престарелых. Эрнесто отправился на церемонию и решил, когда она кончится, без всяких обиняков все высказать сенатору в лицо.

Он отвел Салимбени в сторону и сказал:

— У меня были некоторые сомнения, когда Каттани выдвинул против вас обвинения в комиссии. Теперь же я убедился, что комиссар абсолютно прав. — Он секунду поколебался, а потом вновь повернулся к Салимбени и добавил обличающим тоном: — Вы взяточник, сенатор.

Салимбени возмущенно воскликнул:

— Да как вы смеете говорить мне такое?

Не отступая, Эрнесто повторил:

— Да-да, вы взяточник. И я хочу дать вам совет: оставьте политику, уступите свое место в сенате другому, иначе я буду вынужден изобличить вас.

— Изобличить?.. Да вы что, рехнулись?..

Устремив на Салимбени суровый, твердый взгляд, Эрнесто продолжал:

— Вы должны уйти, сенатор. Я даю вам время на размышление до восьми часов вечера завтрашнего дня. Если в течение этого времени вы не сообщите мне о своем намерении подать в отставку, я начну действовать. — Он сделал выразительный жест рукой. — И вас ждут большие неприятности, так как в мое распоряжение поступили решительно компрометирующие вас документы. Я передам их на рассмотрение нашей комиссии,

Притаясь в сотне метров от беседующих, агент Куадри наблюдал за ними и снимал фотоаппаратом с телеобъективом. Он следил за сенатором весь день. А вечером вновь появился на квартире у Треви, где состоялось новое совещание всей команды.

Джуньи бросил на стол свои трофеи — несколько папок с бумагами, которые ему удалось выцарапать в прокуратуре. Также и Каттани с Треви хорошо поохотились. Они проникли через окно в квартиру Тиндари и после терпеливых поисков обнаружили в стоявшей на швейной машине коробке для шитья чековую книжку.