Спрут
Шрифт:
Остерман взвел курок револьвера, и в наступившей глубокой тишине щелчок был услышан всеми, стоявшими в строю.
– Помните условие, джентльмены!
– предостерегающе закричал Магнус.- Мистер Остерман, прошу вас отпустить курок револьвера!
Никто не ответил ему. Члены Союза, застыв в неподвижности и безмолвии, смотрели на надвигающегося шерифа.
Прошло пять минут. Коляска и всадники приближались. Уже слышен был скрип колес и топот копыт. Различимы лица врагов.
В коляске сидели Берман и Сайрус Рагглс, правивший лошадьми. Высокий мужчина в сюртуке и и шляпе с опущенными полями,- несомненно,
Расстояние между засевшими во рве фермерами и отрядом медленно, но верно уменьшалось.
– Нельзя подпускать их слишком близко, отец,- прошептал Хэррен.
Когда коляска была шагах в ста от оросительного канала, Магнус, положив на землю свои револьверы, выпрыгнул на дорогу. Он подал знак Гарнетту и Геттингсу следовать за ним, и три фермера, которые,- если не считать Бродерсона,- были тут по возрасту старшими, невооруженные пошли навстрсч\ шерифу.
– Стой! Ни с места!
– громко крикнул Магнус.
А на своих местах Энникстер, Остерман, Дэбни, Хэррен, Хувен, Бродерсон, Каттер и Фелпс, с револьверами в руках, молча следили за происходящим, напряженные, сосредоточенные, ко всему готовые.
Они видели, как, услышав окрик Магнуса, Рагглс резко натянул вожжи. Коляска остановилась, а за ней и верховые. Магнус в сопровождении Гарнетта и Геттингса подошел к шерифу и заговорил с ним. Голос его долетал до засевших в рве товарищей, но слов разобрать было невозможно. Шериф что-то спокойно ответил Магнусу, и они обменялись рукопожатием. Дилани, обогнув коляску, выехал вперед и поставил свою лошадь поперек дороги, преграждая путь упряжке. Наклонившись в седле, он внимательно прислушивался к тому, что говорилось, но сам в разговор не вмешивался. Изредка вставляли слово Берман и Рагглс, однако поначалу, насколько могли слышать члены Союза, ни Магнус, ни шериф не обращали на их слова никакого внимания. Они только видели, что шериф несколько раз отрицательно покачал головой, и еще услышали, как он, повысив голос, сказал:
– Я только выполняю свой долг, мистер Деррик.
Геттингс повернулся, увидел Дилани совсем рядом и что-то сказал ему. Что именно, они не расслышали. Ковбой резко ответил, и ответ его, видимо, рассердил Геттингса. Он махнул рукой в сторону канала, указывая на находившихся там членов Союза. Дилани, по-видимому, сразу же сообщил своему отряду, что рядом есть еще члены Союза, готовые сопротивляться. Все повернули головы и ясно увидели стоявших во рву вооруженных фермеров.
Тем временем Рагглс обратился уже прямо к Магнусу, и между ними сразу завязался яростный спор. Хэррен даже уловил фразу, сказанную отцом:
– Это ложь, как вы сами прекрасно знаете!
– Они же к нам все ближе и ближе подкрадываются,- сказал Энникстер стоявшему рядом Дэбни.- Смотрите, что делают! Окружают все тесней! Неужели Магнус этого не видит?
Полицейские, сперва державшиеся позади коляски, имехали вперед и заняли каждый свою позицию на дороге. Одни образовали полукруг позади Магнуса, Гар-нетта и Геттингса, другие, сбившись в кучку, переговаривались между собой, бросая внимательные взгляды на
– Послушай,- крикнул Хэррен Энникстеру.- Что же это такое? Дело принимает скверный оборот. Они подкрадываются со всех сторон. Не успеем мы опомниться, как отец и те двое окажутся в плену.
– Их нужно вернуть,- сказал Энникстер.
– Нужно как-то дать им знать, что их окружают.
Спор между Магнусом и Рагглсом все разгорался. Оба говорили в повышенном тоне и возбужденно жестикулировали.
– Их нужно вернуть!
– крикнул Остерман.- В случае чего мы не сможем даже стрелять, чего доброго, в них угодим.
– Да, похоже, они собираются переходить к действиям.
Было слышно, как яростно спорят Геттингс и Дилани; в этот спор ввязался еще один из полицейских.
– Сейчас я окликну Губернатора,- сказал Энникстер, вылезая из рва.
– Не надо!
– крикнул Остерман.- Не вылезай. Отсюда им нас так просто не выбить.
Хувен и Хэррен, которые, не раздумывая, последовали было за Энникстером, остановились при этих словах Остермана, и все трое в нерешительности застыли на краю рва, держа револьверы наготове.
– Отец!
– крикнул Хэррен.- Возвращайся! Это бесполезно. Только зря время тратишь.
Но спор продолжался. Один из полицейских, выехав вперед, заорал:
– Назад! Ни шагу вперед, слышите!
– Вались ты к черту!
– крикнул Хэррен.- Здесь моя земля.
– Брось, Хэррен, иди назад,- окликнул его Остерман.- Все равно ничего тебе это не даст.
– Слышали?
– вдруг воскликнул Хэррен.- Отец нас зовет. Пошли! Я иду!
Остерман выскочил изо рва, подбежал к Хэррен у, схватил его за руку и потянул назад.
– Никто нас не зовет. Не горячись. Иначе все погубишь. Прыгай в ров. Сейчас же.
Но Каттер, Фелпс и старик Дэбни, не понимая, в чем дело, и увидев, что Остерман выскочил из канала, полезли вслед за ним. Теперь во рву не оставалось никого: Хувен, Остерман, Энникстер и Хэррен успели уже сделать несколько шагов по направлению к дороге, Дэбни, Фелпс и Каттер следовали за ними по пятам.
– Назад! Стоять на месте!
– еще раз крикнул полицейский.
Стоявший возле коляски Бермана Геттингс продолжал сердито препираться о чем-то с Дилани; не утихал и бурный спор между Магнусом и Гарнеттом, с одной стороны, и Рагглсом и шерифом,- с другой.
До этого момента маклер Кристиен, родственник Бермана, не принимал участия в споре и держался позади коляски. Теперь, однако, он тоже решил выдвинуться на передний план. Но при создавшейся тесноте сделать это было не так-то легко, и когда он пробирался мимо коляски, его лошадь ободрала себе бок о ступицу. Животное шарахнулось и, налетев на Гарнетта, сшибло его с ног. Дилани на своей лошади загораживал коляску от стоявших возле дороги фермеров,- происшествие они видели достаточно смутно и истолковали его превратно.