Спрут
Шрифт:
– Великолепнейшим образом, смею вас заверить,- сказала миссис Сидерквист.- Мы такое дело развернули. Несчастные! Ужасно их жаль. На фотографии просто страшно смотреть. Третьего дня члены комитета обедали у меня, и мы рассматривали снимки. К нам поступают пожертвования со всего штата. О пароходе обещает позаботиться мистер Сидерквист.
Комитет, о котором шла речь,- один из многих организованных в Калифорнии, да, если уж на то пошло, во всех штатах,- ставил своей целью помочь жертвам жестокого голода в Центральной Индии. Весь мир был потрясен поступающими оттуда сообщениями о мучениях и высоком проценте смертности в пострадавших от неурожая районах, и все спешили прийти на помощь. Сан-францискские дамы, с миссис Сидерквист во главе, организовали ряд комитетов, однако жена промышленника превратила совещания этих комитетов в светские увеселенья -
Вскоре собравшееся в клубе общество заметно оживилось и пришло в движение. Наступило время начинать лотерею. Хартрат страшно разволновался и, извинившись, пошел к двери. Сидерквист взял Пресли за локоть.
– Пойдем-ка, Прес, отсюда,- сказал он.- Лучше сыграем в баре в кости на рюмку хереса.
Они с трудом пробрались к выходу. В большую гостиную, где должна была состояться лотерея, вдруг набилась масса народу. Гости столпились у стола, пот ставленного перед картиной; на столе кто-то из служителей установил барабан с туго свернутыми бумажками, на которых были написаны номера. Дамы с билетами в руках проталкивались вперед, оживленно щебеча.
– А что сталось с Хэрреном, Лайменом и Губернатором?
– спросил Пресли.
Лаймен уже раньше исчез под предлогом делового свидания, а Магнус с младшим сыном удалились в клубную библиотеку этажом выше. Там было почти пусто и можно было наконец серьезно поговорить.
– А, знаешь, Хэррен,- обратился Магнус к сыну.
– Сидерквист, по-моему, дело говорил. Нашу пшеницу да в Китай - неплохо бы! Как ты считаешь?
– Считаю, что об этом стоит подумать, отец.
– Меня его мысль очень даже заинтересовала. Есть где развернуться, а при удаче и состояние нажить. Чем больше рискуешь, тем больше зарабатываешь.Твой
отец - да будет тебе известно - пока еще не отстал от жизни. У меня, быть может, и нет такого широкого кругозора, как у нашего друга Сидерквиста, но если мне представляется какая-то возможность, я быстро соображаю, что надо предпринять, и своего не упущу. Открываются двери на восток! Нужно, чтобы и наше зерно, наша мука нашли спрос на восточных рынках. И чем скорее, тем лучше - как только Лаймен добьется снижения тарифа, чтобы мы могли доставлять пшеницу и морские порты по дешевке.
Магнус снова замолк, насупился, и в пустую затихшую библиотеку проник доносившийся из большой гостиной гул возбужденных голосов, в котором пре-обладало женское разноголосье.
– Разумеется, об этом стоит хорошенько подумать, отец,- повторил Хэррен.
Магнус встал и, заложив руки за спину, несколько раз прошелся взад-вперед по комнате. Воображение его неистово заработало. Неукротимый игрок почуял, что пришел его час - стеклышки в калейдоскопе еще и еще раз изменили положение и наконец сложились в Ситуацию! Сложились вдруг, совершенно неожиданно! Просто он однажды открыл поутру глаза и сам себе не поверил - выпала-таки комбинация! И тут же он увидел некое видение. Крутой, непредвиденный поворот в торговле пшеницей! Открытие целого ряда новых рынков сбыта - событие, не уступающее по важности открытию Америки. Поток пшеницы нужно будет повернуть в обратную сторону; так, чтобы два столкнувшиеся течения породили смерч, который снес бы со своего пути и маклера, и посредника, и элеваторщика, и пустил бы их по миру. Он так и видел фермеров, неожиданно раскрепощенных, взявших в свои руки заботу о пропитании человечества. Видел многие тысячи людей, высвободившихся из тисков трестов, монополий, шаек дельцов, самостоятельно сбывающих свою пшеницу, объединившихся в собственный огромный трест, имеющих своих представителей во всех торговых портах Китая. Видел, как он сам вместе с Энникстером, Бродерсоном и Остерманом создает новый трест. Уж он убедит их, что таким образом они сумеют получить колоссальные прибыли. Они станут пионерами в этом деле. Хэррена нужно будет послать в Гонконг в качестве представителя их четверки. Они зафрахтуют - а может, и купят корабль, -скажем, - у Сидерквиста, - корабль, построенный в Америке, который будет ходить под национальным флагом, И отплытие этого корабля, несущего в своих трюмах пшеницу с ферм Бродерсона и Остермана, с Кьен-Сабе и Лос-Муэртос, будет похоже на выход каравелл Колумба из Палоса в 1492 году.
Оно ознаменует собой начало новой эры, станет исторической вехой.
Эта картина все еще стояла перед мысленным взором Магнуса, когда он в сопровождении Хэррена направился к выходу.
Они
Магнус, все еще увлеченный своими новыми замыслами, прежде чем попрощаться с Сидерквистом, задал ему несколько вопросов. Ему хотелось еще поговорить на эту интереснейшую тему, хотелось выяснить кое-какие подробности, но Сидерквист отвечал уклончиво. Мол, сам он не фермер, пшеницу в глаза не видывал; единственно, о чем может судить, так это о развитии событий в мире, и ему кажется, что центр их перемещается на восток.
Как ни странно, эта уклончивость только воодушевила Магнуса. Мелочи его не интересовали. Он видел лишь Ее величество Удачу, огромные барыши, покоренный Восток, тяжелую поступь империи, неуклонно продвигавшейся в западном направлении, пока не достигнет своей отправной точки - туманных, загадочных ориентальных стран. Он видел, как его пшеница поднимается мощным валом, пересекает Тихий океан, обрушивается на Азию и заливает Восток золотым потоком. И наступает новая эра! Ему посчастливилось быть свидетелем того, так отживающее старое уступает место новому: сперва рудники, на смену им фермы; сперва золото, на смену ему пшеница. Он снова почувствовал себя пионером - отважным, прозорливым, готовым все поставить на карту, прокладывающим путь, наживающим состояние - миллион за один день! Неукротимые силы, таившиеся в нем, встрепенулись. От сильного душевного подъема он снова почувствовал себя молодым, непобедимым. Вот он и выбился в вожаки, встал во главе своих товарищей; на склоне лет - можно сказать, под занавес - сумел вырвать у судьбы командный пост, который так долго ему не давался. Теперь-то он своего не упустит!
Вдруг Магнусу послышалось, что кто-то назвал его имя. Оглянувшись, он увидел двух незнакомых ему мужчин, которые уединились в небольшой нише поблизости. По-видимому, придя в клуб без дам, они не очень-то интересовались происходящим. Магнус понял, что они его не заметили. Один из них держал в руках вечерний выпуск газеты и читал вслух какое-то сообщение, напечатанное там. В нем-то и упоминалось, очевидно, имя Магнуса. Он остановился и прислушался; Пресли, Хэррен и Сидерквист последовали его примеру. И все они сразу поняли в чем дело. Это был отчет о заседании суда и вынесенном им решении, которого так ждал Магнус - решении по иску железной дороги к Союзу фермеров. На минуту гости, толпившиеся в гостиной, затаили дыхание - из барабана тянули выигрышный билет, и в наступившей тишине Магнус и остальные отчетливо услышали:
«…а посему суд постановил, что право собственности на поименованные земли принадлежит истцу - Тихоокеанской и Юго-Западной железной дороге, тогда как ответчики права собственности на них не имеют, и владение ими этими землями сочтено незаконным. Таково решение суда, вынесенное им в пользу истца, иск которого должен быть удовлетворен, о чем принято соответствующее постановление».
Магнус даже побледнел. Хэррен выругался сквозь стиснутые зубы. От владевшего ими радостного возбуждения не осталось и следа. Чудесное видение - пшеница, продвигающаяся к новым рынкам, покорение с гран Азии - обернулось издевательством. Их вернули на лемлю грубо, одним рывком. Между ними и прекрасным видением, между плодородной долиной Сан-Хоакин, щедро дарящей людям свои плоды, и миллионами «отдающих азиатов протянулось бессердечное чудовище, сотворенное из чугуна и пара, ненасытное, неумолимое, огромное, чье чрево распирало от крови, высо-Вииной из всего штата, а жадная пасть неутомимо перемалывала один урожай пшеницы за другим - пшеницы, которой можно было бы накормить всех умирающих от голода жителей азиатских стран.
Пока они стояли там, поглядывая друг на друга, в комнате громко захлопали в ладоши. Счастливый билет был вытянут, и Пресли, повернувшись, увидел, что миссис Сидерквист, не зная, как пробраться к мужу через разделяющую их толпу, энергично машет ему.
– Выиграла! Я выиграла!
– кричала она.- Выигрыш…
Никем не замеченные, Магнус и Хэррен коротко попрощались с Сидерквистом и стали спускаться по мраморным ступеням к выходной двери. Хэррен обхватил отца за плечи.
Оркестр заиграл веселую мелодию. Все снова оживленно заговорили, и Сидерквист, прощаясь с Пресли, сначала посмотрел вслед удаляющимся фермерам, а затем окинул взглядом толпу нарядно одетых красивых женщин и элегантных молодых людей и сказал, указывая на них с печальной улыбкой: