Спящая Золушка
Шрифт:
Ему вдруг захотелось обнять ее. Просто прижать к себе, чтобы перестала бояться. Защитить от всего и всех. От грозы. От мачехи. От одиночества.
«От себя лучше защити», — съязвил внутренний голос.
А Ксеня в этот момент убрала руку и отвернулась от него набок, свернувшись калачиком. Вздрогнула от очередного грохота — и Влад все-таки подвинулся к ней, осторожно обнял сзади.
— Гроза уже уходит, скоро закончится, — прошептал ей на ухо. — Постарайся заснуть…
Она едва заметно кивнула и теперь сама накрыла ладонью его руку, которой он прижимал ее к себе.
— Спи, — повторил
Гроза действительно постепенно уходила, дождевые капли уже реже барабанили по подоконнику, а вскоре непогода и вовсе прекратилась. Влад прислушался к ровному дыханию Ксени: кажется, заснула. Как бы он ни хотел остаться с ней до ее пробуждения, делать этого не стоило: утром в комнату в любой момент могла зайти Алевтина или даже Инга, а это очередные проблемы и для него, и для Ксюши.
Когда начало светать, Влад, стараясь не разбудить девушку, все же разомкнул объятия и поднялся. Затем снова приоткрыл окно, чтобы впустить в комнату особенно свежий после дождя воздух. Вернулся к кровати, поправил на Ксене одеяло и убрал упавшую ей на лицо порядку волос. И все же поцеловал, почти невесомо, лишь ощутив ее теплое дыхание на своих губах.
Уже уходя, он услышал, как к дому подъехала машина. И только теперь вспомнил, что так и не навестил комнату Инги.
Заснуть сам Влад так и не смог, а в семь уже зазвенел будильник. Прежде чем спуститься в кухню, где он собирался выпить двойную порцию крепкого кофе, заглянул к Ксене. Та еще сладко спала, все так же свернувшись калачиком. Влад не стал заходить в комнату, чтобы не разбудить ее, прикрыл осторожно дверь обратно.
— Пока не готовь завтрак, — сказал он Леве, — Ксеня еще спит. И, наверное, проспит дольше обычного, потому что поздно заснула. Из-за грозы.
— Да, гроза была мощная, — согласился повар. — Даже я один раз проснулся от ее грохота. Правда, потом опять вырубился…
— Владислав, — в кухне появилась Алевтина, — мне надо поговорить с тобой. Наедине.
— Давайте поговорим, — Влад отставил недопитый кофе и направился за домработницей. Интересно, что ей надо?
Она завела его в столовую, прикрыла дверь.
— Будем начистоту, хорошо? — Алевтина переплела руки на груди. — Ты мужчина хоть и молодой, но взрослый, опытный. И привлекательный, этого не отнять. Женщинам нравишься, знаешь, как с ними обходиться. А Ксюша совсем еще девочка. Наивная, несмышленая, домашняя. Она играть в эти игры еще не умеет. У нее и парня-то не было еще, чтобы не друг, а серьезно, по-взрослому… Это не Маринка, что хвостом вертит перед любым кобелем и знает, небось, все ваши Камасутры.
— Не понимаю, о чем вы, — произнес Влад спокойно, хотя в груди что-то неприятно сжалось.
— Все ты понимаешь, — Алевтина смотрела на него прямо. — Будь с ней осторожен. В словах, во взглядах, в поступках. У тебя это на автомате получается, а она за чистую монету может принять.
— Послушайте, Алевтина, у меня и в мыслях такого не было, — попытался возразить Влад. — За кого вы меня принимаете? Я всего лишь занимаюсь реабилитацией Ксени. И вижу в ней только пациентку… А никак не… Вот все, что вы тут говорите.
Паршиво, как же паршиво, когда приходится кривить душой, изворачиваться. В этот момент Влад действительно ощущал себя каким-то преступником. Из-за вчерашнего поцелуя. Из-за своих мыслей в отношении Ксени и желаний. Ведь было все это, было. И сейчас есть!
— Надеюсь, что ошиблась в тебе, — домработница задержала на нем внимательный взгляд. — Она мне как родная, пойми. Если обидишь, будешь иметь дело со мной, ясно? Я предупредила.
— Я не обижу ее, — со всей серьезностью отозвался Влад. И был искренен в этот момент.
Алевтина неопределенно кивнула и вышла из столовой. А Влад потер лицо, пытаясь переварить ее слова. Дожился… Его отчитывают как мальчишку. Да он и сам ведет себя ничуть не лучше. «Она играть в эти игры не умеет… У нее и парня-то еще не было…» Если Алевтина права, и Ксеня девственница, то дело обстоит еще хуже. Влад вспомнил их поцелуй, и как она неуверенно отвечала на него… Черт, ну и вляпался же он! Ему только этого не хватало… Девчонка, совсем девчонка, во всех отношениях. Нет, надо все это прекращать и как можно скорее. Только бы эти чертовы бумаги найти! И свалить в закат… Пока не успел наломать дров и сделать кому-то больно. Да уж, когда Влад разрабатывал этот план, даже и представить не мог, что одним из серьезных препятствий для его осуществления станет не Инга, и даже не Ксеня, а он сам.
— Влад, ты здесь? — Инга, легка на помине, появилась в дверях. В шелковом длинном пеньюаре, но при полном макияже.
— Доброе утро, Инга Юрьевна, — Влад подобрался.
— Я хотела сказать, — Инга будто невзначай поправила пеньюар на груди, — сегодня привезут массажный стол. Как думаешь, где его лучше поставить?
— Это вам решать, Инга Юрьевна, — он пожал плечами. — Но для Ксени, конечно, будет удобней поставить в ее комнате.
— А, может, около тренажерного зала? Там можно переоборудовать гардеробную, все равно пустует, — стала размышлять Инга. — И душ рядом есть… Я ведь надеюсь тоже еще получить хотя бы несколько сеансов массажа в твоем… исполнении, — она усмехнулась. — А к Ксене лишний раз ходить и мешать не хочется. Да, думаю, так и сделаем… — Инга снова улыбнулась и удалилась.
Еще одна неуемная…
Влад вернулся в кухню за недопитым кофе, который успел за это время остыть.
Лева поджаривал бекон для французского омлета и самозабвенно подпевал под радио, включенное на полную громкость: «Он был старше ее, она была хороша...» Эта песня Макаревича всегда нравилась Владу, но и сегодня резанула по уху, вызвав всплеск раздражения.
— Можно потише сделать? — попросил он довольно резко.
— Нельзя, — спокойно ответил Лева. — Иначе омлет не получится, — и заржал.