Спящий сфинкс

Карр Джон Диксон

Дон начал бесшумно подниматься по лестнице.

Галерея, представлявшаяся узкой из-за своей длины, тянулась с юга на север. Коричневая ковровая дорожка покрывала деревянный пол. В дальнем конце галереи из-под арочного проема вверх уходила еще одна лесенка, ведущая в Синюю гостиную. Свет проникал в помещение сквозь три больших окна-фонарика, расположенных в глубоких нишах.

Рядом стояли курительные столики, кресла модной расцветки и стеллажи с книгами. Но самое сильное впечатление здесь производили портреты предков Деверо, поразительно живые и яркие, полностью занимавшие западную стену. Дневной свет за окнами начинал меркнуть; казалось, и здесь царило безлюдье.

И тут Холден застыл на месте, услышав голос, молодой и такой жалобный, что сжималось сердце. Его обладатель, очевидно, полагал, что он здесь один; он бормотал негромко, но звук отчетливо разносился под высокими сводами.

— Господи, помоги мне! Пожалуйста! — молил жалобный голос. — Пожалуйста, Господи, помоги!

Слова звучали немного наивно, но с подкупающей искренностью. В алькове среднего окна, низко опустив голову и прикрыв лицо руками, скорчился в кресле худощавый длинноногий юноша в спортивном костюме.

Глава 8

Холден, крадучись, снова спустился по лестнице. Когда кто-нибудь, не важно, по какой причине, ищет уединения, чтобы излить свои чувства, не стоит демонстрировать ему, что его исповедь подслушана.

Поэтому майор выждал несколько секунд в комнате с фресками, прежде чем, нарочито громко покашливая, поднялся по лестнице и медленно двинулся вдоль ряда портретов, пристально следивших за ним со стены.

Худощавый длинноногий юноша лет девятнадцати-двадцати теперь откинулся на спинку кресла и сидел прикрыв глаза ладонью, словно от яркого света, и глядя на поле сквозь окно алькова.

— Здравствуйте! — произнес Холден, остановившись рядом с ним.

— Добрый вечер, сэр!

Автоматически, как встает школьник при появлении в классе учителя, юноша попытался вскочить, но Дональд, улыбнувшись, жестом остановил его:

— Моя фамилия Холден. А вы Рональд Меррик, не так ли?

Юноша удивленно смотрел на Дональда. Выражение душевной муки, еще несколько мгновений назад искажавшее лицо незнакомца, бесследно исчезло.

— Точно, — ошеломленно подтвердил он. — А откуда вы знаете?

— Просто догадался. Хотите сигарету?

— Сп… спасибо.

И в этот момент Холден понял, что обрел союзника, потому что этот молодой человек инстинктивно признал в нем родственную душу, учителя, достойного уважения и доверия.

— Скажите, сэр, — юный Меррик торопливо чиркнул спичкой, — вы до войны не работали в Лаптоне?

— Работал, — кивнул Дон.

— Значит, это о вас рассказывал Том Клаверинг! И… подождите-ка!.. Вроде бы Дорис слышала от Силии, — его глаза загорелись, — что вы служили в МИ-5? Неужели в разведке?

— Совершенно верно.

Темноволосый симпатичный Рональд, чья внешность заставляла вспоминать героев Байрона, был не лишен лоска.

Холден внимательно наблюдал за юношей, пока тот курил, сидя в кресле, в старом спортивном костюме с кожаными заплатами на локтях. У Меррика было лицо художника и руки художника, а в душе кипела неудовлетворенность, присущая художникам, однако волевой подбородок указывал на сильную натуру, как и жесткий разворот плеч.

— И вам приходилось жить под чужим именем? — Восхищенный молодой человек зачарованно смотрел на Дональда. — И прыгали с парашютом?

— Иногда и такое случалось, — улыбнулся Дон.

— Вот это да! — восторженно выдохнул Рональд Меррик, и его тело напряглось. Вероятно, в его воображении собственная несчастная судьба казалась жалкой противоположностью этой блестящей и увлекательной игре, состоящей из переодеваний, погонь, прыжков с парашютом и лихого одурачивания офицеров гестапо, какой обычно выглядит жизнь разведчиков в захватывающих боевиках.

И вдруг, в отчаянии ударив кулаком по подлокотнику, Рональд выпалил:

— Скажите, сэр, ну почему жизнь такая?.. Такая…

— Мерзкая штука? — подсказал Холден.

— Да, именно, — немного удивленно подтвердил Меррик.

— Потому что она часто такая и есть, Ронни, — вздохнул майор. — Я тоже иногда размышляю об этом.

— Вы?!

— Да. Все зависит от обстоятельств.

Ронни долго рассматривал кончик дымящейся сигареты, потом прокашлялся и спросил:

— Скажите, сэр, вы знакомы с Дорис Локи?

— Да, я давно ее знаю, — откликнулся Рональд.

— И конечно же знакомы с… — лицо его помрачнело, — с мистером Маршем?

— Да. И с ним.

— А вы знаете, что они сейчас вместе здесь, в Синей гостиной? Я случайно открыл дверь, а они там…

Молодой человек оборвал свою речь на полуслове и, затушив сигарету о стеклянную поверхность столика, порывисто вскочил на ноги и принялся измерять шагами пространство перед оконной нишей. Меррик даже не усомнился, способен ли Холден понять его слова. Он, словно шестиклассник в беседе с учителем, просто не сомневался, что тот осведомлен обо всем на свете.

— Нет, сэр, я просто не могу этого понять! — горячо воскликнул юноша.

— Не можете понять чего? — поинтересовался Дональд.

Ронни взъерошил волосы.

— Я не могу понять, что Дорис нашла в нем?! В этом человеке, годящемся ей в отцы! — возмущался он. — Теперь понимаете, о чем я?

— Вы говорите о Дорис и мистере Марше?

— Конечно. Причем заметьте, — Ронни картинно положил руку на спинку кресла, — я считаю себя человеком широких взглядов. Подобные слабости время от времени случаются с людьми. Они — часть человеческой природы, которую мы не в силах изменить. Если вы, — он озабоченно нахмурился, — понимаете, что я имею в виду.