Сражения, изменившие ход истории 1945-2004
Шрифт:
Египетский и сирийский президенты шли на открытую военную конфронтацию прежде всего потому, что отсутствие прогресса в деле урегулирования конфликта ставило их под невыносимое давление общественного мнения внутри своих стран. Вооруженные силы обоих государств извлекли, казалось, уроки из поражения 1967 г., восстановили с советской помощью свою боевую мощь, их моральное состояние заметно повысилось. Они могли надеяться на ограниченный военный успех. Конечно же, руководители Египта и Сирии понимали, что США не допустят тотального военного разгрома Израиля. Но, как и прежде, они возлагали надежду на то, что в случае неудачи Советский Союз не допустит полного поражения своих друзей.
Схема развития конфликтов на
Сверхдержавы занимали в регионе своп обычные позиции. Советский Союз держал традиционный курс на поддержку арабов, селекционируя свою помощь в зависимости от близости и подчиненности политических систем стран-союзников. США всемерно содействовали Израилю, поддерживающему выгодный Белому дому силовой баланс в нефтяном сердце планеты. Втянутая во вьетнамскую авантюру Америка не могла допустить складывания второй ресурсной воронки, но стабильность пыталась поддерживать с позиции силы, опираясь па триумфальный для Израиля исход предшествующего конфликта.
242-я резолюция ООН. Юридическим казусом, приведшим к новой войне, стало нежелание Израиля исполнить 242-ю резолюцию Совега Безопасности ООН от 22 ноября 1967 г., предписывающую Тель-Авиву очистить захваченный у Египта Синайский полуостров и Палестинские территории. Результатом израильского самоуправства стал переход конфликта в новую стадию. Война стала перманентной, в 1969 г. завязались ожесточенные бои вдоль Суэцкого канала, на африканском берегу располагались египтяне, а азиатский был занят ЦАХАЛом. Прекратить огонь удалось лишь летом 1970 г., однако формальное затишье не означало примирения сторон. Фактически мелкие стычки, в первую очередь в воздухе, продолжались дольше.
Перевооружение армий арабов. Наиболее последовательные члены антиизраильской коалиции, Египет и Сирия, преодолев закономерное уныние от трех неудачных войн, приступили к очередному перевооружению армий. К 1970–1972 гг. этот процесс был в основном завершен. Обстановка в мире была более чем благоприятной, учитывая, что в 1973 г. поражение США во Вьетнаме стало совершенной очевидностью. В таких условиях возможность американского вмешательства па Ближнем Востоке оценивалась экспертами-международниками как маловероятная, либо заведомо неэффективная. Израиль оказывался уязвим, несмотря на военно-политическое доминирование в регионе, и даже на наличие в его арсеналах ядерного оружия, разработанного в обход ограничений ООН.
Ядерная проблема. В этой связи предвоенное проектирование действий коснулось редкой для локальных Войн тематики ядерного оружия и перспектив его применения. Преемник погибшего в 1970 г. Гамаля Абдель Насера — Анвар Садат — решал для себя вопрос, не спровоцирует ли попытка арабского реванша применение противником атомных боезарядов. Заинтересованные разведки знали, что научно-производственный центр Димон производит не слишком мощные плутониевые бомбы «хиросимского типа». Однако ограниченную мощь зарядов израильтяне могли компенсировать верным выбором объекта применения. Наиболее вероятной целью могли стать: высотная плотина Асуанской ГЭС и так называемая «старая британская дамба», после чего на Ниле возникала высокая волна, стремящаяся в нижний Египет, способная
Еще в 1970 г. египетские военные поделились опасениями с советскими коллегами. Прямого ядерного содействия за исключением случая с непосредственным вмешательством США, Москва не обещала. Но советская сторона предложила союзникам альтернативную идею. Координаты подземного комплекса Димон были известными и при необходимости он мог быть поражен серией крылатых ракет с мощными зарядами обычной взрывчатки. Расчет места и времени попадания ракет обеспечивал тектонические подвижки и выводил Димон из строя с гарантией серьезного радиоактивного заражения прилегающей местности. Возможность неотразимого удара по атомным подземельям существовала. На египетских аэродромах базировались несколько советских истребителей МиГ-25, высота и скорость полета которых позволяли игнорировать ПВО Израиля.
Консультации во Франции. Таким образом, фактор ядерного сдерживания на Ближнем Востоке стал обоюдным. Риск радиоактивного заражения территории Израиля бы не меньшей опасностью, чем цунами на Ниле. Тем не менее важность проблемы заставила коалицию продолжить поиск точного ответа на вопрос, воспользуется ли Тель-Авив своим оружием массового поражения. В апреле 1973 г. египетский комиссар Мохаммед Хейкал отправился за дополнительными консультациями во Францию. Париж традиционно был вовлечен в ближневосточные дела, будучи торговым и политическим партнером как Израиля, так и коалиции. В беседе Хейкала с генералом Голуа последний дал понять, что бомба является для ЦАХАЛа не боевым средством, а последним аргументом, который не будет пущен в ход иначе как в случае угрозы полного уничтожения еврейского государства. Коалиция ставила перед собой ограниченные цели, связанные исключительно с возвратом Синая, а также западного берега Иордана и Голаиских высот. Следовательно, Каир и Дамаск могли не опасаться применения противником его стратегического потенциала. При таком взгляде на вещи операция могла стать успешной, без основательного риска подтолкнуть полномасштабную мировую войну.
Позиция Моше Даяна. Израильский министр обороны Моше Даян и впрямь не собирался прибегать к бомбе. Его страна и без того была давно и безнадежно отнесена к списку государств, чья политика идет вразрез с принципами Объединенных Наций. Начав военную «шестидневку» 1967 г. внезапным ударом и отказавшись уступить воле Совета Безопасности, Тель-Авив получил неожиданно большую массу неприятностей, связанных с областью международного сотрудничества. Расширять пропасть между Израилем и миром дальше было некуда. Если бы не США и многочисленная диаспора за рубежом, положение страны могло стать критическим. Как политическое, так и военное руководство страны в известной степени попало в плен ощущения завышенной самооценки. Утраченное чувство реальности сопровождалось «шапкозакидательскими» настроениями. Население Израиля и его лидеры уверовали в иллюзию того, что четырехмиллионный народ в любой момент докажет свое превосходство арабскому окружению, насчитывающему 110 миллионов человек.
«Линия Барлева». Военные, впрочем, полагались не только па миражи грядущих побед. Позиция ЦАХАЛа па азиатском берегу Суэцкого канала была труднопреодолимой. Широкая и непрерывная водная преграда. Открытая местность, мешающая противнику скрытно стягивать войска. Проверенная мощь Хель Хаавира, показавшего свою способность успешно бороться с вражескими ВВС и обращать в груды железа танковые дивизии арабов. Все эти факторы не убаюкали Даяна и его генералитет. Чтобы доказать Египту тщетность надежд вернуть Синайские пески, Израиль возвел вдоль канала непрерывную полосу укреплений. Называлась она «линией Барлева». Работать евреи не ленились, и при строительстве данного оборонительного рубежа ухитрились освоить нешуточную сумму в 300 миллионов долларов.