Средний класс и Национальная Реформация

ГОРОДНИКОВ Сергей

6. Великая французская революция

Великую французскую революцию подготовила эпоха французского Просвещения. Эта эпоха родила такие новые идеи и идеалы государственных и общественных отношений, каких не знала прежняя история человеческих цивилизаций. А то, что новые идеи и идеалы зародились во Франции, было следствием особого содержания и особой остроты противоречий в стране между церковью и дворянством, с одной стороны, и французской буржуазией, с другой стороны.

Протестантская Реформация непосредственно затронула ряд провинций Франции, которые были за пределами освоенных римской империей земель. Больше того, автор самого радикального буржуазного течения протестантизма, Жак Кальвин, был родом из такой провинции. Протестантская Реформация и религиозные войны во французском королевстве происходили в условиях ожесточённой

идеологической борьбы между гугенотским течением кальвинизма и папским католицизмом. Но в отличие от Голландии и Англии, во Франции окончательную победу одержала королевская власть, опираясь на папскую католическую церковь и феодальное дворянство земледельческих провинций. После отмены Нантского эдикта, который неполное столетие определял условия перемирия между католиками и гугенотами, короли Франции принялась преследовать гугенотов и изгонять их за пределы страны. Удалось это потому, что за время действия Нантского эдикта кардиналами Ришелье и Мазарини была создана жёстко централизованная, рациональная дворянская чиновная и военная система управления, которую обосновала и укрепила папская Контрреформация. Французский абсолютизм стал классическим образцом господства средневековой церкви и одновременно дворянского централизованного государственного управления, которое унаследовало у гугенотов буржуазный рационализм.

Высокая централизация дворянского управления одной из самых крупных и исторически самых развитых европейских стран позволяла правительству французского короля вкладывать большие денежные средства и людские ресурсы в развитие масштабных, призванных обслуживать дворянский абсолютизм предприятий, осуществлять кораблестроение и заморские колониальные завоевания. Дворянский монархический абсолютизм волей-неволей поддерживал развитие науки, изобретательства и искусств, для чего возродил в Европе платоновские Академии, но уже как отраслевые учреждения государственной власти, объединяющие учёных и деятелей искусств для её укрепления и морального возвеличения. Насущные нужды королевского управления и обобщения новых, в том числе колониальных, не отражённых в Библии естественнонаучных знаний расширяли мировосприятие дворянства и буржуазии за те пределы, которые обозначались католическим мировоззрением. Во Франции, как среди части дворянства, так и среди городских семейных собственников, то есть среди городской буржуазии, так или иначе заражённой неприятием подавления гугенотского движения, стал набирать влияние антифеодальный критический рационализм и атеистический материализм.

Затронутое критическим рационализмом и атеистическим материализмом сознание французской буржуазии преодолевало протестантизм, а выражающие её интересы мыслители пыталось найти не религиозные общественные и правовые идеалы исходя из велений разума и изучения общественных явлений на основе методологий естественных наук. Христианское вероучение предлагало общественный идеал, как не подлежащий критике, как догматический библейский идеал народного общинного земледельческого, разделённого на сословия общества. Мыслители же французской ремесленной буржуазии стали разрабатывать общественный идеал, как рациональный идеал городского общества семейных собственников с представительным законодательным самоуправлением и всеобщим правовым равенством. За таким идеалом постепенно утвердилось название национального общества. Однако до Великой французской революции данный идеал разрабатывался, как умозрительный, самодовлеющий идеал вообще, как заменяющий общечеловеческий христианский идеал новым универсальным идеалом для всего человечества, преодолевающим не только религиозные, но и все имущественные противоречия посредством единого для всего мира разумного устройства общественных отношений. И в этом проявилось величие мыслителей французского Просвещения, которое повлияло на ход мировой истории.

Идеологи ремесленной буржуазии, разработав умозрительный идеал универсального не религиозного национального общества, сами так и не смогли найти мыслимых способов разрешить противоречия между отдельными видимыми в уме нациями. Они вынуждены были использовать тот способ, который предлагали выразители коммерческих слоёв буржуазии, а именно – снятие противоречий между разными нациями посредством подчинения их национального общественного права более высокому уровню правовых положений общечеловеческого значения. Идеологи выразителей интересов коммерческой буржуазии утверждали следующее. Только рационально подчинив общественное право более высоким правам, а именно правам каждого человека на полную личную свободу, можно разрушить всевозможные границы между людьми и тем самым уничтожить основания для войн, завоеваний, для тираний и узаконенной несправедливости. Обобщив философские обоснования эллинистического космополитизма и древнеримского гуманизма, идеи о личных правах и свободах эпох итальянского Возрождения и английского Просвещения, идеологи выразителей коммерческих слоёв буржуазии Франции разработали законченное мировоззренческое учение о либерализме, учение о мировом правовом пространстве, выстраиваемом на масонских принципах: «Свобода, Равенство, Братство».

Подготовленная мыслителями французского Просвещения

Великая французская революция 1789 года началась с призывов приступить к постепенному, эволюционному переходу к созданию условий для перестройки феодального дворянского королевского абсолютизма в направлении построения сначала именно в своей стране национального общества всеобщего равенства и социальной справедливости, как примера для других стран и континентов. И когда первые вожди французской революции объявили себя отцами нации, они предполагали, что становятся отцами такового нового, не религиозного общества с господством разумных учреждений и законов, призванных добиваться гармонии человеческих отношений через просвещение и убеждение, а не через насилие. Но жёсткое противостояние влиятельных кругов католической церкви и дворянства подобным их целям переросло в вооружённое восстание возбуждаемого к действиям парижского городского плебса против феодальной государственной власти как таковой, и эта государственная власть во Франции зашаталась, а затем рухнула.

Сторонниками видимого в уме идеального общечеловеческого национального либерализма было предложено созвать представительное Собрание, Конвент, на котором разработать соответствующую Конституцию новых человеческих отношений в стране, как Конституцию на основаниях требований разума, а не каких-либо религиозных предписаний. И такая Конституция, в которой впервые провозглашались и узаконивались либерально понимаемые свободы и права человека вообще и личная частная собственность, как неотъемлемая часть прав и свобод, была принята революционным Конвентом. Однако, вместо становления разумных человеческих отношений на основаниях новой Конституции, в стране стали набирать силу анархия, корыстные страсти и интересы быстрого личного обогащения через спекуляцию, разбой, а так же посредством разворовывания и разграбления бывшей королевской государственной собственности и собственности аристократов ради превращения этой собственности в личную частную собственность.

В первый же год революции производство повсеместно приходило в упадок, и одновременно повсеместно расцвела ничем не сдерживаемая посредническая спекулятивная коммерция, вследствие которой у узкого слоя населения шло быстрое накопление спекулятивно-коммерческих капиталов. Оказывалось, - именно у единственного способного в таких условиях обогащаться слоя населения отсутствовали общественные этика и мораль, культивировались асоциальный эгоизм и аморальность, а либеральная общечеловеческая конституция оправдывала и узаконивала их корыстное противообщественное поведение. Сам жизненный опыт доказывал, что конституционный либерализм на деле был чужд идеалу национального общества равенства и справедливости, быстро расходился с этим идеалом до его полного неприятия и отрицания, как несущего угрозу интересам новым владельцам личной частной собственности. Попытки Робеспьера и других якобинцев террором, направленным в первую очередь против ростовщиков, коммерческих спекулянтов и расхитителей бывшей государственной собственности, сохранить связь заявленных в конституции либерального гуманизма и идеала национального общества социальной справедливости, провалились. Провал политики Робеспьера собственно и подготовил окончательный политический разрыв сторонников мировоззренческого либерализма и приверженцев идеала национального общества. Такой разрыв совершился после заговора депутатов-казнокрадов, ростовщиков и спекулянтов в Конвенте республики и осуществления ими термидорианского политического переворота, целью которого стало свержение власти Робеспьера и его сторонников, их казни без суда и следствия.

Новый режим сразу показал свою сущность, - полностью отказался от общественного идеала равенства и справедливости и изменением конституции узаконил либерализм, как политическую идеологию обоснования безусловной диктатуры только выразителей интересов быстрого спекулятивного обогащения, диктатуры коммерческого космополитизма, которая позволяла через коммерцию отмывать и превращать в капитал всё, что было награблено и наворовано. В соответствии с новой конституцией исполнительная власть полностью перешла к выразителям быстрого спекулятивного и воровского обогащения, и только в законодательной ветви власти, конституционно полностью подчинённой исполнительной ветви, могли находиться избираемые населением представители общественных интересов.

За пятилетие господства этого режима, режима Директории, страна пришла в состояние хозяйственного упадка и полного идейно-политического тупика. При растущей нищете подавляющего большинства населения Франции Директория всё откровеннее и любыми средствами защищала только тех, кто обогатился и жил противообщественным спекулятивно-коммерческим интересом и безмерным потреблением удовольствий, то есть она встала на сторону лишь нескольких процентов населения страны. У рычагов её исполнительной власти сплачивались самые богатые ростовщики и спекулянты, олигархи, которые стремились к установлению олигархического управления. Они откровенно покупали голоса в представительных собраниях, с помощью денег и насилия превращали издателей газет и журналов в свою обслугу, долженствующую всячески защищать их корыстный произвол.