Срочно требуется царь
Шрифт:
– Там!.. Там!.. Там!!!.. – ткнул он трясущимся пальцем в мокрую ночь за спиной своих мучителей.
– Что?..
– Где?..
– Что там?!..
Доверчивые труженики ножа и топора обернулись, томимые недобрыми предчувствиями, которые, в кои-то веки, их не обманули.
Что было сил ухватился Иван за край палатки, уперся ногами и отчаянно, словно от этого зависела не только жизнь его и хорохорцев, но и судьба всего Белого Света, рванул ее на себя, метнулся назад, точно за ним гнались все разбойники мира, волоча за собой
И тут с места сорвалась безмолвствующая до сих пор толпа возчиков и караульных.
– Бей душегубов!!!
Сказано – сделано, и единодушные хорохорцы успели получить немало морального удовлетворения, прежде чем сработал универсальный закон, формулируемый известным лукоморским ученым Однимом Битовым следующим образом: количество желающих приложить к телу силу, умноженное на степень энтузиазма данных желающих, прямо пропорционально шансам этого тела в суете и толчее улизнуть в неизвестном направлении.
Что означает, что когда жаждущие справедливого возмездия мужики остановились перевести дух и разобраться в целях и средствах, то к злости и досаде своей обнаружили, что целей-то уже, оказывается, и нет.
– Сбёгли, лешие! – обижено хлестнул кулаком по ладони одноглазый возчик.
– Ловить их надо скорея!..
– Да где ты их теперя отыщешь?..
– Ах, паразиты!..
– Дык…
– Чтоб им повылазило в одном месте…
– Чтоб они…
– Чтоб их…
– Чтоб ими…
– Чтоб об них…
Перебрав все теплые слова и пожелания в адрес утеклецов и просклоняв их по всем падежам, включая три изобретенных только что, народ увлеченно пошел по второму кругу, потом – по третьему, и только минут через пятнадцать неохотно успокоился и вдруг хватился:
– А где же наш царевич-батюшка?
– А торгаш толстопузый?
– Тоже пропали?
Но паника оказалась преждевременной, оба они быстро нашлись, причем рядом: Хверапонт лежал на траве и печально стонал, а царевич неумело, но старательно перебинтовывал поврежденную купеческую голову.
Закончив перевязку, он поймал на себе изумленные взгляды хорохорцев, смешался, неровно пожал плечами и, чтобы скрыть смущение, задал отвлекающий вопрос:
– Разбойники там… не сбегут?..
– Уже сбежали… – расстроено махнули руками мужики. – Виноваты мы… не доглядели… увлеклись… одно оружие от них осталось… на память, значит…
Странная смесь сожаления и облегчения промелькнули на его лице, он помолчал, рассортировывая свои чувства, и проговорил:
– Это послужит им хорошим уроком. Надеюсь, после этого они вернутся к честной жизни.
Хорохорцы, ожидавшие какого угодно приговора, кроме этого, заморгали, переглянулись, почесали в затылках и покорно развели руками: раз его высочество так сказал, значит, так оно и есть.
После событий сегодняшней ночи Иван для них был героем, кумиром и непререкаемым авторитетом.
По крайней мере, пока
– Ну, до свидания, – пожал протянутые руки Иванушка. – Будете в Постоле – приходите, не сомневайтесь. В беде не оставим. Счастливо вам!..
– Эй, постой!.. – новый, хриплый и слабый голос донесся откуда-то с уровня земли и из-за спин мужиков. – Погоди, Иван!..
Досточтимый Хверапонт, приведенный в чувства заботами лукоморца и проливным дождем, страдальчески кряхтя и охая, поднялся на ноги. Он отыскал первым делом свою шапку, нахлобучил ее на голову до самых бровей, так, что сам стал похож на разбойника с большой дороги, и встал, покачиваясь, перед собравшимся уходить царевичем. Несколько секунд он стоял, беззвучно шевеля толстыми губами, будто повторяя заготовленную речь, или споря сам с собой, и вдруг со странной злостью сорвал только что водруженную шапку с перевязанной головы и хлопнул ей оземь.
– В долг! В рассрочку! В лизинг! В аренду! Да хоть за мечи ваши дурацкие! – едва не прослезившись от грядущих убытков, крякнул купчина и, сердясь сам на себя и на свой непонятный душевный порыв, отвел глаза.
Иванушка непонимающе воззрился на Хверапонта, но вовремя вспомнил, что глазеть на малознакомого человека неприлично, и опустил очи долу, ожидая продолжения или пояснения. И то, и другое последовало незамедлительно.
– Да нет… не то я говорю… опять дичь несу… не так надо… – стыдливо пробормотал вдруг купчина и утер воду с лица грязным рукавом. – Спасибо тебе, Иван… Извини меня, дурака жадного… Не ведал, что творю… Мозги застило… Даром бери весь товар. Просто так. Бери, да и делу конец!
– В-вы… не шутите? – вскинул на него доверчиво серые очи Иванушка, и сердце торговца окончательно растаяло.
– Да уж какие тут шутки… – проворчал он и сконфужено помотал тяжелой лобастой головой со слипшимися в истекающие дождем сосульки прядями каштановых волос. – Когда восемь тысяч наших соседей голодают…
– Спасибо!.. – просветлело Иванушкино лицо. – Огромное вам спасибо!..
Но внезапно какая-то мысль пришла ему в вскружившуюся было от восторга голову, и он огорченно развел руками:
– Спасибо… Но… Мы не можем принять такой подарок… Конечно, хлеб нам очень нужен, но… у нас нет денег… А вам еще крестьянам платить, и за возы платить, и охране, и…
– Бери, кому говорят! – с шутовской суровостью прицыкнул на него Хверапонт. – Я от своего слова не отказываюсь!
– Спасибо… – расцвел Иван. – Благодарю вас… От имени всех постольцев… Хоть у нас сейчас и нет денег, но мы всё равно обязательно вам заплатим, я клянусь… или товар предложим…
– Не надо мне столько мечей, – криво ухмыльнулся купец. – Довели народ милитаристы… Мечи он, что ли, жрать должен? Куда только ваш царь Костей глядит, интересно мне знать…