Сшитое лицо

Птицын Андрей

3. Кожаная маска

«Нашёл подъем!» – обрадованно подумал Бэркэ, глядя на младшего брата. Толбочоон что-то радостно кричал, но из-за шума реки его слов не было слышно. Бэркэ и Бузагу, пригнувшись, прошли под нависшим над тропой скальным уступом. Пройдя первым, Бэркэ выпрямился и вдруг заметил, что улыбку на лице Толбочоона сменила гримаса ужаса: он что-то испуганно кричал им, указывая на нечто, находящееся сверху и сзади Бэркэ.

«Предчувствие сбылось! Началось!» – мелькнула молнией мысль, и сердце Бэркэ заколотилось от нахлынувшего адреналина. Он, машинально схватившись за нож, начал разворачиваться назад, но мощный удар в ухо свалил его на гальку. В голове загудело, Бэркэ, пытаясь прийти в себя, сплюнул попавшие в рот мелкие камни. Тяжелая поняга, сместившись вперёд, придавила затылок и лишила его обзора. Краем глаза он заметил мелькнувшие перед глазами чужие ноги в темных онучах, и ощутил, как кто-то навалился на него сверху и, заломив свободную руку за спину,

начал накручивать на неё веревку. Полуоглохший Бэркэ, подобрав ногу и оперевшись о камни, попытался подняться, но безуспешно: вес поняги и сидевшего на нем нападавшего придавили его своей неподъемной тяжестью. Сквозь шум реки он услышал гортанные возгласы и отдаленный испуганный крик Толбочоона. В ухе все ещё звенело, прижатая к гальке правая сторона лица больно саднила, перед глазами вновь оказалась нога сидящего на нем врага, и Бэркэ вдруг ощутил, что он все ещё держит в прижатой к земле левой руке рукоять ножа. Выгнув спину и подобрав живот, он сумел вытянуть его из ножен и первым делом перерезал ремень сковывавшей его тело тяжелой поняги. Извернувшись и сжав крепко нож, он наугад воткнул его в ногу врага. Послышался сдавленный крик, переходящий в ругательства, Бэркэ почувствовал некоторое ослабление захвата, уперся ногами в гальку и резко скинул с себя и раненого противника, и понягу. Быстро вскочив на ноги над поверженным противником, он взглянул на него и увидел, что лицо его было скрыто кожаной маской с прорезями для глаз и рта. Противник был невысок, ростом с него и… молод! – непонятно каким образом догадался Бэркэ. Раненый соперник, выхватив из-за пояса топорик, попытался вскочить, но Бэркэ перехватил его руку и сильным ударом ноги в челюсть отправил в неглубокое забытье. Выхватив топорик из рук врага, Бэркэ оглянулся вокруг и быстро оценил ситуацию: Бузагу лежал на спине и пытался бороться с насевшим на него нападавшим – в такой же кожаной маске, Толбочоон лежал на животе, и его соперник уже связал за спиной его руки и сейчас этой же веревкой вязал ему ноги. Бэркэ дернулся было помочь Бузагу, но, обернувшись, остановился. Двое в масках неспешно приближались к нему вдоль речки, со стороны, откуда они пришли.

«Пятеро… – подумал о нападавших Бэркэ, просчитывая ситуацию. – Хотят взять живьём… Место для засады идеальное… Зря, ох, зря они пошли вдоль этой речки». Остановив хаотично мечущиеся мысли, он решил успокоиться и действовать хладнокровно. Перехватив поудобнее топорик и нож, он быстро оглянулся, высматривая площадку для предстоящего боя. Новые враги разделились с целью окружить его.

«Дурак! Трижды дурак! Сам залез в петлю! Все знаки указывали на это, предостерегали! Дурак…» – так, виня себя, Бэркэ начал отступать перед приближавшимися фигурами. Правая сторона лица, куда пришёлся удар, опухла, и Бэркэ пытался проморгать начавший заплывать глаз. Идущий впереди верзила с длинным копьем осторожно подступал к нему, обходя по мелкой воде и стараясь прижать его к скалам. Второй, коренастый, с широкими плечами, остановился над пришедшим в себя и пытающимся встать соплеменником. Он постарался привести его в чувство, снял маску, обнажившую бледное лицо молодого парня с причудливой татуировкой синего цвета.

«Джирикинэи? Туматы? Шитолицые!» – Бэркэ по рисунку на лице определил принадлежность парня к местному племени. Его поразило спокойствие и какая-то отстранённость второго воина. Сидя на коленях над очнувшимся раненым и массируя его шею, коренастый певучим голосом отдал копьеносцу приказ, смысл которого Бэркэ не разобрал. Копьеносец, резко прыгнув к Бэркэ, сделал попытку достать его копьем, но тот, отбив удар топориком, сам атаковал нападавшего, пытаясь полоснуть его ножом по горлу. Копьеносец, отскочив, тут же крутанул копье над головой и по широкой дуге попытался достать им выставленную вперёд ногу Бэркэ. Острие вспороло обувь, но не поранило. Противники стали кружить друг за другом. Коренастый опять что-то нетерпеливо сказал копьеносцу, но Бэркэ опять не разобрал слов.

«Главарь! Коренастый – это главарь!» – догадался Бэркэ, продолжая удивляться его спокойствию, и сам перешёл в атаку. Острие копья отступающего верзилы зазвенело от ударов ножа и топорика Бэркэ. Совершая обманные выпады, Бэркэ почти достал своего противника. Атака завершилась пропоротой раной на плече копьеносца, из которой тут же проступила кровь. Рана была неглубокая, но тот отступил. Сидевший главарь, увидев это, вскочил с колен и, быстро приблизившись к Бэркэ сбоку, заставил его отступить от раненого. Бэркэ, оказавшись между двумя противниками, занял выжидательную позицию. Одобрительно качая головой, главарь поцокал языком, оценив действия Бэркэ, и расслабленной походкой с опущенными руками пошел в его сторону. Бэркэ, догадавшись, что имеет дело с более опытным противником, выставив вперёд нож и топорик, начал отступать вверх по небольшой тропинке на склоне скалы. Правый глаз заплыл и почти не видел. Бэркэ быстро оглянулся и увидел, что связавший Толбочоона противник теперь спешит к Бузагу, который всё еще сопротивлялся нападавшему на него шитолицему. Бэркэ понял, что Бузагу свободной рукой схватил за горло сидящего на нем противника и душит его. «У него жилистые руки и крепкая хватка», – с надеждой подумал Бэркэ, вспомнив моменты, когда

им в шутку доводилось бороться.

– Брось оружие и встань на колени. Иначе твои друзья умрут, – певучим голосом произнес приблизившийся главарь, указывая на Бэркэ пальмой. Осторожно ступая между камнями и боясь споткнуться, Бэркэ продолжал пятиться вверх по склону и с тревогой заметил, что копьеносец и полностью очнувшийся молодой шитолицый начинают карабкаться по камням наверх, обходя его с двух сторон. Главарь шаг за шагом следовал за Бэркэ, с интересом наблюдая за ним.

– Сопротивляться бессмысленно. Это наша земля и было ошибкой приходить сюда, дружок. Брось топор, – почти ласково попросил главарь. Бэркэ разглядел через прорезь в маске, что тот улыбается.

– Я тебе не дружок! Прикажи освободить их, – тихо, с угрозой в голосе, ответил Бэркэ.

– Иначе что? Что ты сделаешь? – участливо спросил шитолицый, опасно приблизившись на расстояние броска.

– Иначе умрешь! – Бэркэ прыгнул вперёд и, махнув для острастки ножом перед лицом главаря, попытался достать топориком его ногу, но тот, быстрый как вода, ловко переместился вправо вбок, и, отбив пальмой топорик, тут же рубанул ею сверху. Бэркэ инстинктивно отпрыгнул, мимолетно удивившись быстроте шитолицего, и тут же почувствовал, как правый бок пронзила острая боль, заставившая его охнуть и изогнуться. Он сразу почувствовал, как парка на его спине начала быстро пропитываться чем-то мокрым и горячим, а боль от нанесённой раны усилилась, мешая сосредоточиться.

«Достал! Не смертельно, но достал!» – с отчаянием подумал Бэркэ, и, пытаясь восстановить дыхание, начал отступать назад вверх по склону.

– Умру? Вот это вряд ли… – ровным голосом продолжил главарь, все также неотступно следуя за пятящимся от него Бэркэ.

Копьеносец и молодой шитолицый оказались по обе стороны от Бэркэ, и он с тревогой заметил, что пришедший в себя раненый начинает разматывать в руках волосяной маут. Крутя во все стороны головой и внимательно следя за всеми тремя противниками, Бэркэ, отступая, поскользнулся и чуть не упал, но успел обрести равновесие и тут же в кувырке прыгнул в сторону копьеносца, уходя от летящей на него петли маута. Веревка смазала по спине и шитолицый, поняв, что промахнулся, хромая на раненую ногу, отступил назад, сматывая маут для нового броска. Бэркэ, быстро вскочив на ноги перед неловко шарахнувшимся от него копьеносцем, пригнулся от летящего по широкой дуге копья и попытался достать его ногу ножом, но не дотянулся… Кувыркнувшись на камнях и вскочив на ноги, он повернулся и прыжками начал взбираться наверх. Преследователи широким охватом ринулись за ним. При каждом шаге кровоточащий бок жгло огнём, и Бэркэ с отчаянием ощутил, что кровь стекает вниз по ноге, уже достигнув щиколотки. Часть догоняющих, оббежав с левой стороны, начала отрезать его от леса. Оставляя на желтом скальнике бурые пятна крови, Бэркэ добежал до верха уступа и увидел перед собой небольшую площадку, за которой темнел обрыв и откуда доносился гул шумящей реки. С двух сторон обрыва, отрезая путь к бегству, приближались копьеносец и молодой шитолицый с готовым для броска маутом, а прямо перед ним из-за камней неспешно появился их главарь. В висках Бэркэ шумело, перед глазами летали светляки, он хватал ртом воздух и чувствовал легкое головокружение – это давала о себе знать потеря крови. Правая штанина стала мокрой и липла к ноге, мешая движению.

– Зачем сопротивляться, ты же видишь, у тебя нет шансов… – начал было главарь, но его вдруг прервал копьеносец.

– Брат-аташкан! – хрипло крикнул копьеносец и указал рукой вниз, на реку. И Бэркэ, и его противники невольно посмотрели вниз. Там внизу, у кромки реки Бузагу, освободившись от сидевшего на нем задыхающегося шитолицего, вскочил, схватил его обеими руками, оторвал от земли и, крутанув в воздухе, с силой бросил на камни. Связавший Толбочоона шитолицый кинулся к нему, махая пальмой, и вроде поранил его, но Бузагу вступил в схватку. И после недолгой борьбы, пригнувшись, прошёл ему в ноги – и тоже, подняв в воздух, кинул за спину.

«Молодец!» – обрадовался Бэркэ. Бузагу, обернувшись, встретился взглядом со стоящим на скале Бэркэ.

– Беги! Беги, Бэркэ! – прокричал он, повернулся и, хромая, побежал к связанному Толбочоону.

Бэркэ быстро огляделся: внизу шумела река, перед ним стояли три противника. Пути отступления не было. Главарь шитолицых, глядя на бегущего вдоль реки Бузагу, резко сказал молодому шитолицему:

– Когда вы, безголовые, научитесь делать всё вместе?! Сообща!

Молодой шитолицый виновато потупился. Главарь, не оборачиваясь, негромко скомандовал:

– Онгонча!

Копьеносец, быстро отступив от Бэркэ, подошёл к краю скалы. Перевернул в воздухе копье остриём вниз, на секунду замер, прикидывая расстояние до бегущей цели. Удобнее схватившись за древко, он отвёл руку для броска, и, сделав два быстрых шага, с силой метнул копьё вниз.

– Бузагу-у! – отчаянно крикнул со скалы Бэркэ, но тот продолжал бежать и не оглянулся. «Нет, не попадёт! Слишком далеко! Слишком…» – с надеждой подумал Бэркэ, следя за полетом взлетевшего в небо копья. Бузагу уже почти добежал до лежащего на камнях Толбочоона, но, хромая, замедлился. Прилетевшая с неба чёрная тонкая тень с силой впилась ему в спину и повалила на землю. Неловко взмахнув руками, он упал прямо перед младшим братом.