СССР: логика истории.
Шрифт:
В “Критике Готской программы” Маркс представил социализм как неполный коммунизм, его первую фазу. Это дало ему основание связать социализм с той же общенародной формой собственности, что и коммунизм. Следующие поколения революционеров не ставили под сомнение этот вывод. Правда, В. И. Ленин в самом конце жизни стал склоняться к ревизии этого положения, но идея, заложенная в его кооперативном плане, не была понята и принята его преемниками. Вот так и получилось, что обобществление средств производства в нашей стране после Октябрьской революции было осуществлено в общенародной форме, и именно этот вид собственности был положен в основу существовавшего в СССР способа производства.
Н о общность одного из главных признаков — формы собственности на средства производства означает близость или даже тождественность советского “социалистического”
Таким образом, не только общность формы собственности, но и способ распределения сближает советский “социалистический” и коммунистический способы производства. Действительно, так и не изжитая уравниловка представляет собой, пожалуй, самое яркое свидетельство существования в Советском Союзе псевдокоммунисгического общества: уравнительное — в той или иной степени распределение является естественным следствием любой попытки воплотить на практике коммунистические принципы организации производства и общества, если уровень развития производительных сил недостаточен для осуществления распределения по потребности. Не случайно уравнительное распределение лежало в основе как первобытнообщинного общества, так и многочисленных социальных проектов, выдвигавшихся коммунистами-утопистами до Маркса.
Показательна также история становления советского способа производства. Последовательное воплощение в жизнь большевиками рекомендаций Маркса привело к установлению в России режима военного коммунизма, и название в данном случае абсолютно точно отражает сущность. В свою очередь, социализм советского типа по всем основным признакам совпадал с военным коммунизмом, поскольку их общим первоисточником была “Критика Готской программы”. В предыдущих главах приведено достаточно доказательств этому.
Итак, и теоретический анализ, и практические данные подтверждают существование в СССР коммунистического способа производства. Именно его принципы (считая их социалистическими) мы с упорством, достойным лучшего применения, пытались утвердить в течение всего периода существования СССР.
Но этот “коммунизм”, конечно, имеет мало общего с подлинным коммунизмом, описанным К. Марксом в его трудах. Дело в том, что переход к истинно коммунистическому способу производства возможен только при качественно более высоком, чем современный, уровне развития производительных сил общества. Высочайший уровень производства представляет собой необходимое условие существования коммунистической формации. Он позволяет создать материальные предпосылки для ликвидации классов, различий между умственным и физическим трудом, городом и деревней, для формирования отношения к труду, как потребности здорового организма, для обеспечения расцвета духовности и реализации принципа “от каждого — по способности, каждому — по потребности”. Коммунистическому способу производства естественным образом соответствует общенародная форма собственности, которая является достаточным условием его осуществления. Таким образом, господство в СССР общенародной собственности на средства производства при неадекватном уровне развития производительных сил означало реализацию достаточного для существования коммунистического способа производства условия, но при отсутствии необходимого условия.
КПСС своей практикой “опровергла” Маркса, считавшего, что “новые более высокие производственные отношения никогда не появляются раньше, чем созреют материальные условия их существования в недрах самого старого общества” [107] . Вопреки этому авторитетному мнению КПСС настойчиво пыталась привить нашему обществу коммунистические производственные отношения, несмотря на отсутствие
Но если наш коммунизм не являлся истинным (в понимании Маркса) коммунизмом, то каким же он был? Его нельзя назвать утопическим, так как утопия представляет собой не науку, а идеальное умозрительное представление о “совершенном” обществе, тогда как устройство советского общества было основано пусть на извращенной, но научной теории. Определение “казарменный коммунизм также не подходит. Автор этого термина К. Маркс использовал его для обозначения предлагаемой анархистами, в частности Бакуниным, модели посткапиталистического общества, для которой была характерна уравниловка, возведенная в абсолют и поэтому доведенная до абсурда. При всех его недостатках советское общество не отвечало этому признаку.
107
К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч., т. 13, с. 7.
Чтобы подчеркнуть принципиальное отличие типа общества и способа производства, существовавших в СССР, от подлинного, в марксистском понимании, коммунизма, наиболее правильно, вероятно, называть их вульгарно-коммунистическими (вульгарный — плохо понятый, а потому упрощенный до искажения). Если термин “советский социализм” отражает традиционное восприятие общественного строя СССР в общественном сознании, то “вульгарный коммунизм” — реальную сущность способа производства.
Этот теоретический вывод имеет далеко идущие практические последствия. Дело в том, что, согласно марксистской теории, в обществе действует закон соответствия производственных отношений характеру и уровню развития производительных сил. В силу этого закона производственные отношения (отношения, возникающие между людьми в процессе производства) не могут устанавливаться людьми произвольно, их содержание и характер зависят от достигнутого обществом уровня развития производительных сил. Если указанное соответствие нарушается, производственные отношения начинают тормозить рост производительных сил. В результате этого в обществе постепенно накапливаются и обостряются противоречия, которые рано или поздно приводят к социальной революции, мирной или немирной. Революция сметает старый общественный строй, и в итоге устанавливаются новые производственные отношения, адекватные производительным силам.
Следует особо подчеркнуть решающую роль уровня развития производительных сил в появлении и устойчивом существовании того или иного способа производства. Именно рост и изменение характера производительных сил общества создают объективную основу для возникновения новой общественно-экономической формации, и они же приводят ее к гибели после того, как она теряет свою прогрессивность и начинает сдерживать рост экономики. Буржуазия появилась не раньше, чем достигла расцвета средневековая мануфактура, а окончательную победу капитализму обеспечило появление машинного производства. В свою очередь, объективные предпосылки для социализма возникли только с переходом к крупному машинному производству, и точно так же автоматизированное производство в будущем закономерно приведет к утверждению коммунистических отношении в обществе. Любое нарушение адекватности (соответствия) производственных отношений реально достигнутому уровню развития и характеру производительных сил тормозит рост последних. В этом случае заинтересованность общества в обеспечении беспрепятственного развития экономики объективно требует замены устаревшего способа производства на более прогрессивный.
Анализ истории СССР приводит к логичному выводу, что в основе всех процессов, определивших характер и черты существовавшего в СССР общественного строя и основные этапы его истории, в конечном счете лежал факт неадекватности вульгарно-коммунистических производственных отношений достигнутому уровню развития и характеру производительных сил. В этом утверждении выражение “в конечном счете” означает, что порождаемые указанной неадекватностью процессы проявлялись на фоне огромного количества объективных и субъективных факторов, столкновений интересов отдельных людей, классов, государств и общественно-экономических формаций, но в конечном счете именно они определяли основные тенденции и направление развития советского общества.