Сталин. Кто предал вождя накануне войны?

Козинкин Олег Юрьевич

Произведённым расследованием установлено, что в результате предательства интересов Родины, развала управления войсками и сдачи оружия противнику без боя была создана возможность прорыва фронта противником.

Арестованный Павлов, являясь участником антисоветского военного заговора еще в 1936 г., находясь в Испании, продавал интересы республиканцев. Командуя Западным Особым военным округом, бездействовал.

Павлов признал себя виновным в том, что в заговорщических целях не готовил к военным действиям вверенный ему командный состав, ослабляя мобилизационную

готовность войск округа, и из жажды мести за разгром заговора открыл фронт врагу.

Как участник заговора Павлов уличается показаниями Урицкого, Берзина, Белова, Рожина и Мерецкова.

Климовских осуждёнными заговорщиками Симоновым и Батениным изобличается как их соучастник. Будучи привлечён в качестве обвиняемого, Климовских признал себя виновным в преступном бездействии и в том, что не принял должных мер как начальник штаба фронта для организации отпора врагу. В совершённых преступлениях изобличается показаниями Павлова и Григорьева.

Григорьев признал себя виновным в том, что он, являясь начальником связи штаба фронта, не организовал работу связи, в результате чего было нарушено управление войсками и нормальное взаимодействие частей, действующих на фронте, показав об известных ему фактах преступных действий Павлова и Климовских.

Коробков, являясь командующим 4-й армией, в первые же часы боя потерял управление войсками, допустил паникёрство, трусость. Привлечённый в качестве обвиняемого, признал себя виновным в там, что как командующий не принял необходимых мер к наведению должного порядка и соблюдению дисциплины.

На основании изложенного:

Павлов Дмитрий Григорьевич, 1897 года рождения, уроженец Горьковской области, из крестьян, русский, до ареста командующий Западным фронтам, генерал армии, член ВКП(б);

Климовских Владимир Ефимович, 1895 года рождения, уроженец г. Витебска, из служащих, русский, в прошлом офицер царской армии, до ареста начальник штаба Западного фронта, генерал-майор, член ВКП(б) обвиняются в том, что, являясь участниками антисоветского военного заговора, предали интересы Родины, нарушили присягу и нанесли ущерб боевой мощи Красной Армии, то есть в совершении преступлений, предусмотренных статья-ми 5816, 58 11 УК РСФСР.

Григорьев Андрей Терентьевич, 1889 года рождения, уроженец г. Москвы, русский, гр-н СССР, до ареста начальник связи штаба Западного фронта, генерал-майор, член ВКП(б), обвиняется в том, что преступно бездействовал, не организовал работу связи фронта, в результате чего было нарушено управление войсками и взаимодействие частей, то есть в совершении преступления, предусмотренного ст. 193–176 УК РСФСР.

Коробков Александр Андреевич, 1897 года рождения, уроженец Саратовской области, из крестьян, русский, бывший офицер царской армии, до ареста командующий 4-й армией, генерал-майор, член ВКП(б), обвиняется в том, что преступно бездействовал, в результате чего вверенные ему силы понесли большие потери и были дезорганизованы, то есть в совершении преступления, предусмотренного ст. 193–176 УК РСФСР.

В силу ст. 208 УПК РСФСР настоящее следственное дело подлежит направлению через Главного Военного Прокурора Красной Армии на рассмотрение Военной Коллегии Верховного Суда Союза ССР.

Обвинительное заключение

составлено 21 июля 1941 г. в г. Москве.

Замначальника с/ч Управления особых отделов НКВД СССР ст. батальонный комиссар Павловский (ЦА ФСБ России)».

Видимо, Стаднюк именно этого «ст. батальонного комиссара», «зам. начальника с/ч Управления особых отделов НКВД СССР» и вывел в этой беседе с Павловым. В статьях обвинения для Павлова и его замов, в ст. 58–16 и ст. 58–11, указано:

«58–1а. Измена родине, т.е. действия, совершённые гражданами Союза ССР в ущерб военной мощи Союза ССР, его государственной независимости или неприкосновенности его территории. <…>

58–16. Те же преступления, совершённые военнослужащими, караются высшей мерой уголовного наказания — расстрелом. <…>

58–11. Всякого рода организационная деятельность, направленная к подготовке или совершению предусмотренных в настоящей главе преступлений, а равно участие в организации, образованной для подготовки или совершения одного из преступлений, предусмотренных настоящей главой, влекут за собой меры социальной защиты, указанные в соответствующих статьях настоящей главы…»

Самая важная фраза в обвинительном заключении: «Павлов… не готовил к военным действиям вверенный ему командный состав, ослабляя мобилизационную готовность войск округа…» Для командира его уровня «ослабление мобилизационной готовности войск» и есть самое большое преступление, его вполне достаточно для расстрела. Важно также, что «ослабления мобилизационной готовности» вполне достаточно, чтобы напавший враг смог беспрепятственно разгромить обороняющихся. Именно ослаблением готовности войск и занимались Павлов и его подельники, саботируя Директивы НКО и ГШ о приведении в повышенную боевую готовность войск округа после 10 июня. Именно ослаблением готовности войск является отсутствие горючего в округе, размещение авиации на самой границе, удержание в Бресте трёх дивизий и ещё нескольких частей, которые, согласно планам обороны округа и тем более после Директив и приказов Москвы от 11–18 июня, должны были уйти из города и занять оборону вокруг него. Именно ослаблением готовности войск занимался Павлов, устраивая «плановые показательные» учения на артполигоне под Брестом 22 июня, располагая там бронетехнику брестских дивизий, как на выставке.

Ослаблением боевой готовности является отмена 21 июня приказа ГШ о приведении авиачастей в боевую готовность с 20 июня. Ослаблением мобготовности является и то, что Павлов после получения Директив НКО и ГШ от 11–18 июня не вернул в части артиллерию округа с приграничных полигонов, а зенитная осталась под Минском (в 500 км от границы). Более того, Павлов отправлял артиллерию округа на «стрельбы» в том числе и после 15 июня — рапорт начальника контрразведки 10-й армии уже неоднократно приводился:

«…До распоряжению штаба округа с 15 июня все артиллерийские полки дивизий, корпусов и артполки РГК были собраны в лагеря в двух местах: Червонный Бор (между Ломжей и Замбровом) — 22 полка 10-й армии и в Обуз-Лесном — артполки тыловых дивизий армии и других частей округа…»

«— Вот об этом давайте и поговорим. Не для следствия… <…>

— Ошибку мы исправляли коллективно. Я сделал доклад на декабрьском совещании… <…>