Сталин. Кто предал вождя накануне войны?
Шрифт:
«Здоровую инициативу» проявляли коробковы. ПП до подчинённых толком не довели, патроны и снаряды из танков изымали, «красные пакеты» выдали в дивизии только в ночь на 22 июня, а вот пункт о переходе границы из Директивы № 2 применяли… даже вечером, с 22 на 23 июня! Напомню, командующий 4-й армии генерал-майор Коробков был расстрелян 22 июля вместе с Павловым. Сандалову повезло — к стенке в июле 41-го не поставили, и он потом, в начале 1950-х, ходатайствовал о реабилитации коробковых…
А дальше уже прямое обвинение Павловых в том, что они сознательно запрещали выводить дивизии из Бреста в июне 1941 года, сознательно оставили три
«Фёдор Афанасьевич Осташенко, Герой Советскою Союза
Незабываемые дни
В июне 1941 года — полковник, заместитель командира 6-й Орловской Краснознамённой стрелковой дивизии по строевой части. В дальнейшем командовал дивизией и корпусам. За умелое управление войсками и личный героизм, проявленный в боях за Будапешт, удостоен звания Героя Советского Союза. Награждён семью орденами, четырьмя советскими и одной чехословацкой медалями. Член КПСС.
В Брест я прибыл в октябре 1940 года.
При знакомстве с частями соединения удручающее впечатление произвело скученное размещение личного состава. Многие роты не имели отдельных помещений для ленинских комнат и канцелярий.
Невозможно было понять, почему неприкосновенные запасы всех видов создаются в подвалах пограничной крепости.
На первом же совещании у командира дивизии я поднял вопрос о перемещении неприкосновенных запасов. Ответа не получил. В феврале 1941 года обратился к командиру 28-го стрелкового корпуса генералу B.C. Попову. Моё предложение он категорически отверг на том основании, что подыскать более удобные хранилища не представляется возможным.
В марте прибыл новый командир 6-й стрелковой дивизии полковник М.Л. Папсуй-Шапко. Вместе с начальником штаба полковником А.М. Игнатовым и заместителем начальника отдела политической пропаганды полковым комиссаром Г.С. Пименовым мы поставили волновавший нас вопрос более настойчиво; к этому времени стало известно о большом сосредоточении немецких войск у наших границ, однако результатов и на этот раз не добились.
К нашему большому удивлению, в апреле из Березы-Картузской в крепость перешли 42-я стрелковая дивизия.
До сих пор остаётся непонятным, почему командующий войсками округа запретил выводить из крепости части и подразделения в лагеря, тем более что в апреле наги лагерь был полностью подготовлен к приёму личного состава. Это была непростительная ошибка, за которую пришлось расплачиваться ценой больших жертв».
В мае в войсках начинается «летний период обучения». И на это время дивизии и выводятся на учебные полигоны для занятий и обучения. Этот план обучения утверждается в Генштабе ещё зимой. Однако дивизии из Бреста на полигоны не ушли.
По ПП округа «и) 42-я стр. дивизия через 30 часов после объявления боевой тревоги занимает Брестский УР и
Если 6-я сд может занять свои рубежи южнее Бреста достаточно быстро, то 42-й требуется до полутора суток на занятие своих рубежей т.к. она до этого была в Березе-Картузской, что примерно в 100 км от Бреста и границы. И перевод её в Брест ещё в апреле, явно согласованный с ГШ, был вполне разумен — это реально сокращало время на её развертывание. И Сандалов, начштаба 4-й армии, в этом же сборнике — «Буг в огне» прямо и указал, что по приказанию Павлова «из Березы в Брестскую крепость была переведена дополнительно к размещённой там 6-й стрелковой дивизии и 42-я. Крепость явно перегрузили войсками». И «таким образом, из стремления прикрыть 150-километровую полосу армии, все её четыре стрелковые дивизии разместили непосредственно у границы». Также Сандалов пишет, что противостоящая 4-й армии ЗапОВО 4-я армия вермахта «состояла из двенадцати пехотных и одной кавалерийской дивизий и превосходила по численности нашу четырёхдивизионную 4-ю армию более чем в три раза.
Приданная 4-й немецкой армии 2-я танковая группа генерала Гудериана имела три корпуса, называвшиеся в то время моторизованными, а вскоре после начала войны переименованные в танковые. Они состояли, как и наши механизированные корпуса, из двух танковых и одной моторизованной дивизий с такой же примерно штатной численностью танков, как и у нас. В каждой дивизии было свыше 200 танков. Следовательно, группа Гудериана по числу танков превосходила оперативно подчинённый нашей армии 14-й механизированный корпус также в три раза…»
Но! Когда 42-ю загнали в Брест, то в случае внезапного нападения, если дивизия находится в городе, она будет обречена и уничтожена как боевая единица. Ведь в этом случае она должна будет идти на свои рубежи под постоянным огнём. Что и произошло в реальности.
Однако! Дело не в том, что те дивизии находились в Бресте. Важно, что их не вывели из города до нападения и Павловы, по словам очевидцев, именно запрещали это делать заранее, до 22 июня! И это пример того, как с виду вроде как разумные решения («благие пожелания») в итоге кончились адом для этой дивизии, закрывавшей наиболее важное направление — Брестское.
«Между тем обстановка с каждым днём становилась всё более тревожной. Это хорошо помнят все, кто в то время жил в Бресте. Семьи некоторых командиров начали покидать город. Признаюсь, я тоже хотел отправить жену и детей и уже оформил проездные документы, но вскоре поступило категорическое распоряжение Военного Совета армии. запрещавшее выезд семей.
Начальник отдела политической пропаганды армии бригадный комиссар С.С. Рожков в мае провёл совещание с руководящим политическим составом Брестского гарнизона.