Сталинград: Записки командующего фронтом
Шрифт:
Через 30 минут мы были уже в пути.
В чем же, однако, состояла разница между нашим замыслом и предложением товарища Василевского?
По плану, полученному нами, 2-я гвардейская армия должна была нанести свой главный удар в направлении Абганерово, Аксай, Дарганов и далее на Котельниково (схема 20). Такое направление удара вело к сложной перегруппировке войск, которую мы должны были произвести перед фронтом противника. По существу это была рокировка войск, на которую потребовалось бы немало времени; помимо того, она обнажала наш правый фланг. Так, при реализации этого замысла 7-й танковый и 2-й гвардейский механизированный
Для перегруппировки войск 2-й гвардейской армии в этих условиях потребовалось бы дополнительно минимум двое – трое суток, т. е. мы смогли бы осуществить удар не ранее 27, а возможно и 28 декабря. Но, как знать, может быть, этого времени и было бы достаточно противнику, чтобы подтянуть резервы, привести в порядок свои войска, сделать еще один нажим и соединиться с войсками 6-й армии. Ведь до нее оставалось не более 25-30 километров.
Обстановка, таким образом, требовала от нас немедленных контрмероприятий, чтобы ни в коем случае не дать противнику отдыха после продолжительных и ожесточенных боев.
Недостатки предложенного нам плана заключались не только в этом. Марш трех корпусов (стрелкового, танкового и механизированного) в указанном направлении протекал бы в очень трудных условиях: местность, по которой проходил путь рокируемых частей, характеризовалась сильно пересеченным рельефом; на ней имелось колоссальное количество оврагов, глубоких балок, в ту пору занесенных снегом; двигаться можно было лишь по дорогам, весьма малочисленным. Корпуса оказались бы в крайне тяжелом положении в отношении снабжения их горючим, которое мы для них получали тогда через Донской фронт, из района Качалино.
Все это могло задержать корпуса в пути, что вынудило бы стрелковые соединения наносить удар без поддержки танков и мотопехоты. Такая операция не могла не захлебнуться и не получила бы необходимого развития.
Кроме того, рокировка 2-й гвардейской армии влево привела бы к перемешиванию войск 2-й гвардейской и [414] 51-й армий, что стеснило бы действия войск этой последней. Выдвинутые в предложенный район корпуса 2-й гвардейской армии не смогли бы в дальнейшем принять участие в ударе на правом берегу Дона.
Здесь следует сделать еще одно замечание о предполагаемых действиях 2-й гвардейской армии. Как только командованию и штабу Сталинградского фронта стало известно о том, что 2-я гвардейская армия будет передана в состав фронта, началась работа по планированию ее действий. К описываемому
Все эти соображения были мной изложены товарищу Василевскому в присутствии Никиты Сергеевича по прибытии в район сосредоточения 2-й гвардейской армии. Следует отметить, что товарищ Василевский воспринял критику, как подобает коммунисту, и тут же попросил меня изложить свои предложения. Я кратко сообщил суть нашего замысла. План предусматривал немедленное нанесение главного удара в направлении вдоль Дона на Котельниково. Такой удар приходился частично по левому флангу противника и мог быть осуществлен (силами четырех корпусов) в короткие сроки и не требовал проведения какого-либо маневра и перегруппировки сил и средств. Меня горячо поддержал Никита Сергеевич.
– Ну хорошо, – сказал товарищ Василевский, выслушав нас, – вы командующий фронтом, вы и решайте, как находите нужным.
Поддержка этого замысла Н. С. Хрущевым сыграла решающую роль в его принятии. Оценив оперативную обстановку, товарищ Хрущев быстро и точно определил наиболее верное, соответствующее данному моменту и сложившимся условиям решение и защитил его с партийной принципиальностью и прямотой. Так зачастую Никита Сергеевич решительно и бесповоротно отбрасывал все, что не помогало делу, и поддерживал то, что содействовало быстрому движению к цели. [415]
Через полчаса собрались вызванные нами генералы: командующий 2-й гвардейской армией товарищ Малиновский, командиры корпусов и другие. Присутствовали также товарищи Н. С. Хрущев и А. М. Василевский. Прежде чем поставить задачи, я задал несколько вопросов товарищу Малиновскому и командирам корпусов с целью выяснения готовности войск. Все в один голос доложили, что будут готовы только 25 декабря. Разъяснив, что это будет поздно, я назначил начало действий на 24 декабря.
После этого была поставлена задача (схема 21). Привожу ее по сохранившейся записи:
«Противник осуществляет удар из района Котельниково с целью освободить окруженных. В первом его эшелоне наступают 17, 6 и 23-я танковые дивизии противника, их фланги уступом назад обеспечивают пехотная и кавалерийская дивизии. Во втором эшелоне следует не менее двух моторизованных дивизий. Все эти силы входят в 4-ю танковую армию, которая, по данным разведки, через один – два дня должна нанести окончательный удар с целью соединиться с окруженными. По приказу Гитлера они должны соединиться к 25 декабря, т. е. к рождеству. Главное направление удара противника Крепь, Зеты.
По первоначальному плану предполагалось осуществить прорыв 12-20 декабря, но благодаря героическим действиям войск фронта упорнейшие девятидневные бои не принесли немецко-фашистским войскам желаемого успеха. Обе стороны понесли большие потери.
В результате выиграно время, необходимое для сосредоточения 2-й гвардейской армии.
Задача армии по приказу Ставки – окончательный разгром котельниковской группировки противника. Это также единственное условие разгрома всех немецко-фашистских войск в районе Сталинграда.