Сталинградская Богородица
Шрифт:
В Чрезвычайную комиссию по расследованию злодеяний оккупантов стекались все новые свидетельства. В армейских политотделах, в партийных органах освобожденных областей составлялись протоколы о найденных массовых захоронениях. О дичайших пытках в застенках германских комендатур и гестапо [73, 75]. О солдатских публичных домах и расстрелах девушек «за неисполнение распоряжения властей» – отказ идти в подобные заведения [98]. Об обнаруженных концлагерях с изможденными заключенными, вымирающими от эпидемий [8]. Поначалу лагеря попадались небольшие, местного масштаба. Но по мере продвижения на запад русские как будто углублялись в царство тьмы. Попали в места, где
Зазвучали доселе малоизвестные названия фабрик смерти – Тростянец, Саласпилс, Львовский лагерь. А потом Освенцим, Треблинка, Майданек, Собибор, Биркенау. Даже бывалые фронтовики, сотни раз смотревшие смерти в глаза, оказывались в полном шоке. Надолго теряли сон, увидев толпы еще живых скелетов в полосатых робах. Пораженно смотрели на крематории, с недогоревшими черепами и костями в топках. На груды еще не сожженных истощенных тел. Особенный ужас вызывали даже не трупы, а огромнейшие склады одежды, педантично разобранной обуви – мужской, женской, детской, игрушек, колясок, очков, упакованные тюки женских волос. А вокруг – черный снег. Скрипучий от особенного, человеческого пепла…
Но тьму рассеивает свет. И чем гуще копится мрак, тем ярче и радостнее прорезают его лучи рассвета и воскресения. Наших солдат благословлял Спаситель, и они сами становились спасителями! С маленькой буквы, но все-таки. Воскрешали из небытия целые страны и народы. Возвращали жизнь массам обреченных, кто уже мысленно распрощался с ней. Перепачканные и прожженные советские шинели целовали и обливали счастливыми слезами миллионы спасенных русских, украинцев, белорусов, евреев, прибалтов, поляков, французов, голландцев, бельгийцев. Их обнимали советские девчонки-«остарбайтерши» – искали земляков, братьев, отцов, наперебой щебетали обо всем, что довелось вытерпеть в рабстве.
Спасали и свое же награбленное имущество. По мере углубления в неприятельские владения его находили все больше – угнанные стада племенного скота, вывезенные из СССР музейные коллекции, сельскохозяйственное и заводское оборудование. В Белоруссии один из священников пожаловался Жукову, что немцы сняли и увезли колокола его храма. Маршал не забыл. Через некоторое время на имя священника прибыли платформы с колоколами. Чтобы они четко и беспрепятственно дошли по назначению, их сопровождал взвод автоматчиков.
Советская армия спасала от гибели исторические и культурные центры. Наши танки и колонны пехотинцев засыпали цветами жители Белграда – город уцелел только благодаря русским. Немцы уже готовили его к уничтожению, и прямо во время уличных боев 7 саперных батальонов сняли 3 тыс. мин, 30 тонн взрывчатых зарядов, обезвредили 7 складов взрывчатки. В бессильной злобе нацисты намеревались превратить в груду развалин и Краков, заминировали всю центральную часть города. Русские разведчики и подоспевшие передовые отряды предотвратили катастрофу, уберегли архитектурные реликвии и гордость Польши.
В это же время до нашего командования дошли сведения, что гитлеровцы готовятся уничтожить одну из величайших христианских святынь – Ченстоховскую икону Божьей Матери. В подвалах Ясногурского монастыря, где она хранится, сложили авиационные бомбы и установили мины замедленного действия. Когда Ченстохов займут русские, монастырь должен был взлететь на воздух, а ответственность предполагалось свалить на «безбожников», появился бы отличный повод возбудить ненависть поляков. Маршал Конев, узнав об этом, срочно выслал в монастырь офицера политотдела подполковника Николаева.
Он вылетел на самолете
Он оставался атеистом, пытался объяснить увиденное с рациональных точек зрения. Но корреспондентом был добросовестным, зафиксировал уникальное свидетельство [98]. Описал Деву Марию, явившуюся советским воинам: «Икона, во всяком случае, лик и рука Богородицы будто бы покрылись туманом, растаяли, а потом из тумана стало прорисовываться другое лицо: округлое, совсем юное. Оно проступало не сразу, как бы отдельными частями – сначала губы, брови, потом нос, глаза, прядь волос, выглядывающая из-под оклада. И вот уже совсем иной образ смотрел на нас из искрящейся бриллиантами ризы… Она не была похожа ни на одну из известных богородиц или мадонн, не напоминала ни одну из картин итальянского Возрождения, и если что-то и роднило Ее с теми образами, то это черты человеческой чистоты. Это была смуглая Девушка ярко выраженного восточного типа, Девушка лет пятнадцати, шестнадцати. Здоровье, физическое и духовное, как бы проступало сквозь смуглоту кожи. Продолговатые глаза, большие, миндалевидные, несколько изумленно смотрели на нас…»
44. Ялта, Померания, Кенигсберг
Зависимость авторитета от побед оставалась однозначной. Для следующей конференции Большой Тройки не искали даже «нейтральных» мест. Сталин пригласил союзников к себе, и Рузвельт с Черчиллем сочли за честь, прилетели в Крым. 4 февраля 1945 г. открылась Ялтинская конференция. Точнее, она проходила в Ливадии, в загородном дворце Николая II. Это было символично. Советский Союз становился преемником Российской империи и успешно завершал войну, которую не удалось завершить государю.
Согласовывались последние удары, чтобы добить Германию. Но Япония могла сопротивляться еще долго. США и Англия были заинтересованы, чтобы Советский Союз присоединился к боевым действиям против нее. Что ж, причин заступаться за японцев у нашей страны не было. Сталин пообещал, что СССР вступит в войну через четыре месяца после капитуляции Германии.
Обсуждались и проблемы послевоенного устройства Европы. Намечали зоны, которые предстояло оккупировать советским, американским, британским, французским частям, шли споры по поводу государственных границ. Например, Люблинское правительство Польши, созданное под эгидой Москвы, уже подписало соглашение, что граница с СССР должна пройти по «линии Керзона» (примерно совпадающей с границей 1941 г.). Эту границу признала и Тегеранская конференция. Но лондонское правительство Миколайчика до сих пор настаивало на возвращении Западной Украины и Белоруссии. Исподволь подобные требования поддерживал Черчилль. По его поручению был даже разработан секретный план о последующей войне против русских в защиту поляков – а на сторону Англии и Польши предполагалось привлечь побежденных немцев.