Стальная империя Круппов. История легендарной оружейной династии
Шрифт:
Круппу это решение далось нелегко. Как всегда в трудных случаях, он обратился к запискам Альфреда. А тот мало что знал о фондах, хотя они с XVI века существовали у бенедиктинцев. К тому же Большой Крупп был решительным противником акционирования, так как был уверен, что акционеры разбазаривают капитал компаний, а кроме того, в таких обществах практически невозможно соблюдать секретность, на которой он был просто помешан, считая ее одним из условий успеха бизнеса. Альфрид Крупп хотел найти выход из затруднительного положения через развитие торговли на Востоке и вдруг наткнулся на послание прадеда времен Франко-прусской войны: «Я рассчитываю на национальный дух каждого из наших людей, которые должны быть озабочены только положением нашей страны и полезностью для фатерланда нашей
Дом Круппов всегда был национальным институтом, а не просто средством по извлечению прибыли. И последний из его руководителей решил, что должен сделать для Германии еще одно большое дело.
В истории всех трех рейхов звучал мотив воссоединения. Нет ничего странного в скрытой политике ФРГ по отношению к Восточной Европе, начатой в результате контактов фирмы, которые были одобрены Бонном. После того как прошел шок поражения, главным национальным вопросом для немцев стала возможность воссоединения с потерянными восточными землями. Западные союзники не могли бы помочь в этом деле. Но вот Бисмарк и Большой Крупп пусть каждый на свой манер, но показывали дорогу. И Бертольд Бейц был намерен двигаться дальше к восточному горизонту. К 1958 году он довел объем торговли с восточным блоком до 10 миллионов долларов. Основным его покупателем была Москва. Анастас Микоян, вновь появившийся в крупповских документах через тридцать лет после того, как приветствовал барона Вильмовски в своих южных степях, прилетел в ФРГ – и прямо к Бейцу. Он напомнил, как Хрущев пообещал всему миру перегнать Америку, и сказал, что это было бы возможно при технологической помощи Запада. Микоян заявил, что в СССР товары Круппа пользуются широкой известностью, и добавил: «Хитрый предприниматель всегда держит на огне два утюга».
«Сближение» началось с выплаты фирме 2 702 702 золотых рублей, сопровождаемой словами премьера Хрущева: «Советский Союз имел в прошлом хорошие торговые связи с фирмой Круппов». Неясно, имел ли он в виду пшеничное фиаско барона или Курскую битву. Но главное состояло в том, что рублевый поток устремился на Запад и что Хрущев, подобно Александру II, пил водку с немцами. Первый визит Бейца в Кремль имел большой успех. Хрущев распорядился вычеркнуть имя Круппа из московских списков военных преступников и прекратить всяческие обличения по его адресу. В марте 1959 года, когда Хрущев посетил ярмарку в Лейпциге, где были представители фирмы, оттуда спешно убрали плакат с надписью: «Уолл-стрит, Рокфеллер и Крупп – поджигатели войны». Хрущев выразил сожаление, что «не смог встретиться с господином Круппом лично», выпил за «успехи и процветание компании» и просил передать Альфриду Круппу «свои наилучшие пожелания».
Конечно, ради Хрущева могли дать распоряжение убрать плакат, но за всем же не уследишь. На Востоке неприязнь к Круппам была еще достаточно сильна. Автор этих строк как раз в то время побывал в Восточном Берлине в историческом музее и видел там картину «Альфрид Крупп на скамье подсудимых». Она действительно изображала Альфрида во время Нюрнберского процесса, но ловкий художник превратил американских негров-охранников в русских, и, конечно, белых. Пояснительный текст гласил, что Крупп был осужден советским судом как военный преступник, но помилован капиталистом Макклоем. Там также говорилось, что «в настоящее время военные преступники освобождены западными державами и сейчас занимают важные позиции внутри режима, существующего в западной зоне». Но как бы ни относились к этому посетители музея, а Хрущев и Аденауэр имели свои соображения. Сильные рейхсканцлеры в истории Германии со времен Бисмарка всегда проводили независимую внешнюю политику, и «старик» тоже сам определил, как он считал, наиболее выгодное направление экономического сотрудничества. Он решил последовать по пути, проложенному Бейцем. Крупп же порадовался вместе с членами правления. Он напомнил им, что в прежние временя капитал обычно следовал за флагом, теперь же будет наоборот – флаг последует за капиталом.
Глава 33
Крупп умер!
Можно спорить
Западная пресса широко освещала деятельность заместителя Круппа на Востоке и строила догадки, можно ли это связывать с официальной политикой страны. По мнению «Балтимор сан», «Бейц, очевидно, не имел официальных полномочий, но, поскольку Круппы во многом отождествляются с Германией, его визиты, конечно, обращают на себя особое внимание». Лондонская «Таймс» подчеркивала, что Бейц «тесно сотрудничает с д-ром Аденауэром», а «Нью-Йорк таймс» ссылалась на утверждение самого Американца, что торговля с Восточной Европой может и должна привести к более широким контактам.
Между тем сам Альфрид Крупп осенью объявил о том, что ведутся переговоры с целью заключения нового экономического договора с СССР. Еще через полгода он сообщил на встрече с юбилярами, что удельный вес стран – сателлитов Советского Союза в зарубежной торговле фирмы составляет 6 процентов, и эта доля будет расти. Так и произошло. В 1966 году на долю ФРГ, представленной в первую очередь Круппом, приходилось до половины торгового оборота Общего рынка с Восточной Европой. Для немецких промышленников «полномочный представитель» превратился в творца нового «экономического чуда». Весной 1967 года пресса отметила, что «благодаря его усилиям экспорт фирмы Круппа в страны восточного блока возрос с 5 до 23 процентов». С цифрами, конечно, не поспоришь.
И тут в «Шпигель» появилось неожиданное сообщение: «В течение шести недель министры и банкиры скрывали под буквой «К» некий секрет… Наконец, новое правительство Кизингера обнародовало факт, что крупнейшая немецкая компания, находящаяся в единоличной собственности, попала в финансовую переделку».
Немедленно откликнулся «Капитал»: «31 декабря 1968 года единоличная фирма «Фрид. Крупп, Эссен» перестанет существовать. С этого времени частная компания с единственным собственником во главе будет преобразована в фонд. Решения будут приниматься не правлением, а административным советом».
Новости бизнеса редко печатаются на первых полосах, но эта новость напала во все газеты как важнейшая. Что же произошло? Ведь Альфрид и его сын сохранили всю лично им принадлежавшую собственность, так же как и другие члены семьи. Непосвященным казалось, что могущество Круппов даже возросло. Ответ на эту загадку можно найти у Шредера, некогда писавшего, что ликвидность может быть дорогой, но еще дороже обходится неликвидность, особенно когда превращается в угрозу существованию фирмы. Теперь концерн лишился своих ликвидных активов, а вместе с ними и источника силы. Бейц мрачно прокомментировал случившееся: «Мы стали жертвой стечения обстоятельств».
В каком-то смысле это верно: без кризиса 1966–1967 годов империя Альфрида могла бы благополучно существовать и дальше, как жила империя Альфреда Великого до биржевого кризиса 1873 года. Каждый кризис обнаруживал слабые места концерна, и причиной всегда была чрезмерная экспансия. Каждой весной европейские промышленники, вернувшись из Ганновера и Лейпцига, жаловались, что Бейц оттесняет их от самых выгодных восточных сделок, предлагая партнерам особые условия. Действительно, пока концерн лидировал в экономике ФРГ, красные получали четверть долгосрочных инвестиционных кредитов, покупая только 4,1 процента немецкого экспорта. Такое «чудо» не могло продолжаться вечно, и, когда оно пришло к концу, Крупп попал в ловушку, которую ему, сам того не желая, готовил Бейц и, возможно, вполне сознательно, Хрущев.