Стальной сапог
Шрифт:
Поднялся спокойно посол:
– Пусть будет так, как желает его светлость. Мы покинем Корё. Но только послезавтра. А коли попытаетесь выгнать нас силой – не обессудьте…
…И даже не поклонился напоследок…
…Министр ворвался в свой кабинет в Тобане разъярённым до крайности – да что эти чужаки о себе возомнили?! Немедленно вызвал к себе зятя и командующего. Пока те доберутся из дома, велел принести себе вина. Залпом выпил две чашки, немного отлегло. И когда верные ему люди переступили порог кабинета, Чхве У почти успокоился и сразу, без прелюдий перешёл к делу:
– До меня дошли верные сведения, что осада наших крепостей на севере – лишь отвлекающий манёвр. Военные действия там ведут лишь небольшие отряды, а сама Орда быстро и скрытно приближается к столице. Потому приказываю – немедля выслать лазутчиков
– Но это же… Сколько у нас времени?
Як Сон, зять министра, побелел от того, что услышал.
– Сутки.
– А чужаки, они нам помогут? Их ведь целая тысяча!
Министр отрицательно качнул головой:
– Нет. Мы не договорились, и через два дня круглоглазые уберутся из Корё. Больше никаких припасов им не отпускать.
– Взять лагерь под охрану?
Дёрнулся Пак Со, но чиновник отрицательно махнул рукой:
– Не стоит. У нас нет на это ни сил, ни времени. Выгнать всех простолюдинов на оборонные работы – пусть рубят засеки, таскают камни, строят стены. А славяне обещали уйти через два дня сами.
– Вы им верите?
Вновь молчаливый кивок.
– Думаю, что им просто нужно дать своим коням отдых перед дорогой.
– Вполне резонно. Но они знают о приближении Орды?
– От них я и узнал об этом. Об остальном не спрашивайте. Но их требования безмерно наглы!
Оба находящихся в кабинете, кроме него, послушно опустили головы в знак почтения.
– Чего вы сидите?! Действуйте! Времени и так почти нет!
Вызванные торопливо вскочили и поспешили выйти из кабинета…
– Кого пошлёшь?
Як Сон вздохнул:
– Кроме Ким Чжуна – некого. Он столько лет наблюдал за монголами… Знает все их ухватки… Так что… А ты?
– Немедля разошлю гонцов по округе. Только вот войск у нас тут… Около трёх тысяч новобранцев, которые даже не умеют держать в руках копьё. Примерно две тысячи дворцовой гвардии. Пятьсот человек личной армии рабов его светлости. Если заберём охрану аристократов – может, наберём ещё порядка тысячи.
– А вооружить народ?
– Кто нам позволит?
Оба горько усмехнулись…
…Доброга, улыбаясь вышел из шатра – этот корёсец рванул из лагеря славов, словно ужаленный! Тем лучше. Откровенно говоря, наместник Провинции Восходящего Солнца перестраховывался. Воевода почему то думал, что здесь сильное и могучее царство. А в реальности – истощённая непрерывной засухой, непрекращающейся войной и беспределом аристократии страна и измученный до последнего предела народ… Так что просителями славы выступать не будут. Просто возьмут то, что им требуется. Тайники уже добыли карты Корё, поскольку местные чиновники очень серебролюбивы. И одно место ему, Доброге, нравится. Пожалуй там и будет поставлена крепость Державы… Снова усмехнулся. Нет, таких, как этот Чхве У, надо ломать! И сразу. Привыкли тут… И почему все перед ними так лебезили? И Си Ся, и Ляо, и чжуржэни… Но не славы!.. Взглянул на скрытый, с редкими огнями город, поднимающийся где-то там вдалеке в гору. Ему кажется, или в Тобане, расположенном почти на вершине, началась суета? Нет. Действительно. Крохотные точки факелов начали двигаться. Ага! Засуетились! Ну-ну! Завтра, ближе к полудню монголы уже будут под стенами вашей столицы. И тогда посмотрим… Врагов подойдёт порядка тридцати тысяч. Около десяти тысяч конницы, и двадцать тысяч пеших. Остальные – осаждают крепости, добывают рабов и пищу. Это ещё порядка семидесяти тысяч воинов. Местные смогут выставить против этих не больше пяти тысяч солдат. Так что победить корёсцы никак не смогут. Будет мясорубка… Доброга вспомнил, как пять лет назад он был у чжурчжэней с торговым караваном луров. Как раз армия освободила город, перед тем захваченный монголами… Эту картину славу не забыть в страшных снах. Разозлённые упорным сопротивлением монги вырезали население города подчистую. Иссечённые тела, расчленённые туши животных, подвергнутые изощрённым пыткам трупы детей, женщин, стариков… Живых не было. Привычная для степняков тактика запугивания. Как ни противно, но придётся молча стоять и смотреть, как монголы вырезают население Согёна… Всегда во время войны больше всего страдают простые люди. А здесь, в Корё – все они ещё и рабы! Свободны лишь аристократы, да богатеи с монахами. И то – не все. Что за проклятое место… Однако… Город оживает… Загораются огни внизу, в бедных кварталах, да и повыше – в богатых… Даже нищий сарай их императора осветился. Вот и гул голосов начал помаленьку, возникнув, нарастать… Поднёс к глазам дальнозоркую трубу, навёл резкость. Точно – из распахнувшихся ворот Согёна в разные стороны помчались всадники. Послали гонцов. Но вы, ребята, опоздали… Вам точно не отбиться…
От наблюдений и раздумий посла оторвали вернувшиеся тайники.
– Воевода, местные встревожены.
– Я им сказал о приближающихся монгах. Вот и засуетились.
– А мы…
– Смотрим и наблюдаем. Если ордынцы попробуют на нас напасть – ответим!
– И позволим степнякам вырезать всех?!
– Они не хотят иметь дела с Империей. Потому – просто смотрим, и ничего не делаем.
Он нажал на последние слова. Потом, после короткой паузы, распорядился:
– Пусть собирают Охранный Город. Времени у нас не так много. И воды побольше запасите.
– Сделаем, воевода.
…Исчезли в темноте, словно их и не было. Через минуту задвигались люди. Большая часть, конечно, продолжала отдыхать. Работала лишь малая толика из тысячи – всего то семьдесят человек. Да три десятка несли охрану лагеря. Так что девять сотен свежих воинов – это сила, о которую и пятьдесят тысяч монгов обломают зубы. Уже проверено. И почему Император не хочет просто разбить Орду, послав туда армию? Впрочем, большая политика не его ума дело. Он, Доброга Ковалёв, всего лишь тысячник частей особого назначения. И ему поручено выполнить приказ. А вот какой приказ отдан ему на самом деле, знают лишь сам Наместник, да он. И, естественно, Император… Пластина за пластиной снимались с возов, быстро соединялись между собой особыми замками, образуя металлическую стену вокруг лагеря славов. Выгрузили с телег огнебои, установили на лафеты, подкатили к бойницам, пока закрытым заслонками. Потащили к стенам ящики с зарядами для стрелков. С характерным треском защёлкнулись замки вышки, и вот уже один из караульных лезет по коротким ступенькам наверх, в гнездо, расположенное в пяти косых саженях над землёй, запускает голубя. Тот, хлопая крыльями, исчезает в звёздной ночи. Завтра будет бой. Страшный и кровавый. Но он, воевода славов, абсолютно спокоен. Ибо Доброга – воин. А тот редко умирает в своей постели…
Глава 5
…Давно не был так доволен Саратай! Очень и очень давно! С той поры, как его армия вошла в Корё, казалось, сплошные неудачи валились на его голову: с большими потерями захватил первые две крепости, потеряв множество рабов. Потом застряли возле трёх больших крепостей, где корёсцы дрались жестоко и упорно. Возникли проблемы с продовольствием, которое пришлось везти из Син – завоёвываемая страна была практически разорена. Если бы не вещий сон, когда сам Сульдэ подсказал ему эту идею – обложить три крепости небольшим количеством солдат, а лучшие силы двинуть на столицу, неизвестно, удалось бы ещё исполнить заветы Чингиза… И вот – уже утром Орда нападёт на ничего не подозревающий Согён, где новые рабы пополнят армию, искусные ремесленники починят испорченное в боях оружие. Где покорные девы, много пищи и сладких вин дожидаются, когда рука Властителя Вселенной коснётся их. Сейчас же воины и всадники отдыхают. Так всегда делается перед битвой. Даже если грязные корёсцы обнаружат армию монголов, всё-равно ничего не успеют сделать. А как только солнце осветит землю – с криком "Урагх", сотрясающим небо, лучшие из лучших, принадлежащие к истинному племени, давшего народам великого Чингис-Хана, устремятся на город…
…Ким Чжун осторожно отпустил ветки ивы, которые раздвинул прежде, рассматривая лагерь монголов – чужаки сказали чистую правду. Но как же много врагов! Согён падёт, в этом нет сомнения. Что же ему делать?! В любом случае нужно сообщить в Тобан… Он бесшумно двинулся назад, мягко перекатывая ступню с пятки на носок, чтобы не шуршать сухими листьями…
…– Ваша светлость! Ваша светлость! Прибыли вести!
Чхве У поднял голову – Пак Сон был встревожен не на шутку.
– Что?
Почти выкрикнул министр, и командующий обречённо промолвил: