Стальные короли
Шрифт:
Мертвой Луне хотелось верить, что все вокруг плетут заговоры против него и хотят совершить то, что на самом деле он собирался сделать сам.
Наконец Мертвая Луна поднялся со стула.
— Ну, что ж, допрос оказался очень продуктивным. Ты произвел на меня благоприятное впечатление, юноша. Если будешь продолжать сотрудничать, ты останешься в живых после этого испытания. А, еще одно, последнее. — И он повернулся лицом к лестнице.
Голова Каирна пошла кругом. Арест, ужас, боль, отчаяние, потом надежда. Мертвая Луна решил, что он полностью успокоился, и собирался нанести последний, решительный удар. Каирн собрался с силами. Что это будет?
— Ты явился сюда в поисках этого человека, — сказал Мертвая Луна. — Зачем?
Каирн старался, чтобы лицо выражало только слабость и поражение. Все зависит от того, как поступит Гейл, узнав сына. Знакомая фигура шагнула в пятно света. Лицо Гейла было неподвижным и безжалостным. Оно не выражало ничего, кроме отвращения.
И тогда Каирн понял. Гейл видел его вчера на уступе скалы! Если отец сумеет быстро перехватить инициативу, они оба будут спасены.
— Я скажу вам, зачем он меня ищет, — сказал Гейл, не обращая внимания на призывающие к молчанию знаки Мертвой Луны. — Он прибыл сюда, чтобы убить меня! Гейл знает, что я шпион королевы Лерисы. Должно быть, ему сообщили, что я отправился в Мецпу, и он надеется устранить угрозу в моем лице.
— Я бы предпочел услышать это от него, — процедил Мертвая Луна сквозь стиснутые зубы. Он повернулся к Каирну. — Ты скрыл это от меня.
— Вы не спрашивали меня, сударь. Я боялся сообщать что-либо самостоятельно.
Он впервые услышал, как смеется Мертвая Луна, и был потрясен. Раздавались сдавленные, фыркающие звуки, как если бы человек редко смеялся.
— О, это был замечательный день! Вы двое по-настоящему развеселили меня! Скажи, мальчик, так это и было?
Каирн кивнул.
— Да. Король сказал, что здесь может оказаться шпион или посланник шессинов, пытающийся что-нибудь разнюхать, и обнаружить его, скорее всего, можно в столице.
— Король назвал его имя?
Каирн не имел ни малейшего представления, каким именем воспользовался его отец. Он покачал головой.
— Нет. Я думаю, он и сам не знал. Просто он сказал, что любой шессин здесь — это не к добру. Я должен был убить любого, кого встречу здесь, если сумею сделать это осторожно. — Мертвая Луна смотрел недоверчиво, но Гейл отвлек его, с осуждением фыркнув.
— Послать неопытного мальчишку убить воина-шессина! Гейл действительно повредился головой, как и сказал Гассем. И что вы собираетесь сделать с этим юным глупцом, сударь?
— О, пока пусть побудет здесь. Кто знает, какой еще полезной информацией он обладает. Никто не выбросит книгу только потому, что уже прочел ее.
Они вышли из камеры, беседуя вполголоса.
Каирн привалился к стенке, страдая от боли, но с легкостью в душе. Он был почти уверен, что им удалось одурачить Мертвую Луну. Если бы отец не заметил его вчера, если бы выдал свои чувства, увидев сына в таком положении — о, он не осмеливался даже думать об этом! Каирн был в восторге от того, как быстро отец сумел восстановить душевное равновесие и сочинить историю, удовлетворившую Мертвую Луну и объяснившую появление здесь их обоих.
Что теперь? Он лениво погремел керамическими цепями. Теперь, конечно, следующий ход за Гейлом. С этой мыслью он устроился поудобнее и провалился в тревожный сон.
Проснулся Каирн от шороха. Все окружающее, цепи, сковавшие его — все выглядело так абсурдно, что сначала он не понял, где находится. Потом быстро прокрутил в голове последние дни и вспомнил. Медленно, стараясь не шуметь, он сел. Через маленький прямоугольник окна было не видно, что происходит на улице, но он чувствовал, что сейчас далеко за полночь. Угли, тлеющие в жаровне, и одинокая свеча с трудом позволяли разглядеть ту, дальнюю камеру. Там дремал единственный стражник. Звук, разбудивший Каирна, не нарушил сна стражника. Звук раздался снова, громче. На этот раз стражник встал. Каирн увидел чью-то тень внизу лестницы. Стражник начал поворачиваться.
— Стражник, — позвал Каирн приглушенным голосом.
Тот повернулся к нему, и большая тень замаячила за его спиной. Приглушенный удар — и стражник с долгим вздохом осел. Гейл поковырялся у двери камеры, она распахнулась со щелчком, и Каирн оказался в объятиях отца.
— Сын мой! Как ты попал сюда, юный глупец? — он отпустил Каирна, вытащил связку ключей странной формы и начал возиться с его оковами.
— Отец, у меня известие…
— Позже, сначала надо выбраться отсюда. От твоего сообщения не будет проку, пока мы не окажемся на свободе. — Последние оковы спали. — Ты можешь двигать конечностями? — Каирн стоял и пытался шевелить затекшими руками и ногами.
— Я цел.
— Это хорошо, потому что придется ими поработать, пока мы не окажемся в безопасности.
— Как ни странно, — сказал Каирн, когда они выходили из камеры, — больше всего у меня болит голова.
— Странно. Ею ты работал меньше всего.
— Что случилось со стражниками?
— То, что обычно случается с вражескими часовыми, когда они чересчур беспечны… — Они поднялись по ступеням и вошли в комнату стражи. Два стражника неподвижно лежали на полу. Гейл указал на какую-то кучу в углу, и Каирн подавил возглас ликования, увидев свои вещи.
— Бери только оружие и то, что поможет тебе взбираться по стенам. Ты не сможешь нести седло и мешки. Оставь также копье.
С сожалением, но понимая, что это необходимо, Каирн повиновался. Он всегда сможет достать другое седло и копье. Лук и стрелы висели на спине неуклюжим, но легким грузом.
Он прицепил на пояс меч и нож, засунул кое-какие мелочи в поясной кошель, и был готов идти.
Передвигаясь молча, как охотники диких земель, они перешли в главную часть крепости, сочетание замка и дворца, с узкими залами и относительно просторными комнатами. Пересекая залы, Каирн заметил поверженных стражников, которых отец встретил по пути в подвалы.
Потом они попали в комнату, освещенную множеством свечей. Гейл взял несколько предметов, среди них — сверток трех футов длины, который закинул за спину. Каирн заметил открытый балкон. Это, должно быть, тот самый, на котором он увидел отца и Мертвую Луну. Каирн пошел к балкону, но отец схватил его за плечо.
— Не раньше, чем я задую свечи, — сказал он вполголоса. — Не надо, чтобы нас разглядели стражники наверху. Мы пойдем в эту сторону.
Желудок Каирна перевернулся, когда он понял, что имеется в виду. Одновременно сердце его возликовало. Вот этим можно будет хвастаться по возвращении домой. Конечно, если он останется в живых.