Стальные короли
Шрифт:
— Ты думаешь, он все равно это сделает? Ведь теперь ему известно, кому он поведал о своих планах.
— Это сложная проблема, — сказал Гейл, приподымаясь в стременах и оглядываясь назад — не видно ли погони. — Он не знает точно, кому все выложил. Держу пари, ему еще неизвестно, что я — король Гейл. Он может до сих пор считать, что я работаю на Лерису, хотя как это согласуется с тем, что я помог тебе бежать, непонятно. Он может решить, что я работаю на себя и продаю информацию тому, кто предложит большую цену. Насколько я мог понять, придя к какому-то решению, он держится за него, даже если это глупо.
— А что ты будешь делать по поводу союза его с Гассемом?
— Так или иначе, но я должен выяснить, где и когда он встретится с Лерисой. Я должен знать, о чем пойдет речь на этой встрече.
Каирн немного подумал об этом, и ему пришла в голову идея. Чем больше он об этом размышлял, тем сильнее возрастало его возбуждение.
— Отец, если мы узнаем, где и когда они встретятся, почему бы не устроить набег? Мы могли бы взять обоих в плен.
— Мысль соблазнительная, но формально я сейчас не воюю ни кем из них. Это не имеет значения, когда мы говорим о Гассеме, потому что он постоянно в состоянии войны со всем миром, но пока еще не было никаких военных действий между моим королевством и Мецпой.
— Но ты же знаешь теперь, что они устраивают заговор против тебя! — возразил Каирн.
— Что с того? Короли постоянно интригуют. Это просто слова. Действие подтверждается действием. А если похитить или даже убить Мертвую Луну, это не решит проблему. Ассамблея Великих Мужей просто выберет другого Старейшину, и этот новый может оказаться таким же враждебным и честолюбивым, как Мертвая Луна.
— Захватив Лерису, ты сможешь диктовать свои условия Гассему. Он вернет тебе стальную шахту в обмен на нее.
Лицо Гейла выражало душевную боль.
— Возможно, ты и прав. Но это недостойно.
Каирн взвесил это.
— Как воин, я обязан уважать законы чести и повиноваться им, но если подумать, что поставлено на кон, может, стоит пересмотреть значение нравственных принципов.
На это Гейл рассмеялся.
— Ты учишься искусству управлять государством, сын мой. Да, король обязан легко приспосабливаться к ситуации и принимать интересы подданных близко к сердцу, а не нянчиться со своей честью. Это глупое тщеславие. Однако торговать людьми других монархов… с этим надо быть предельно осторожным. Дай подумать об этом. Должны быть другие способы, чтобы использовать предполагаемую встречу в нашу пользу.
Они ехали и ехали, день и ночь, стараясь по возможности избегать поселений. Когда возникла необходимость остановиться в деревне и пополнить запас продовольствия, они не заметили никаких следов тревоги. Они оказались в местности, очень удаленной от столицы, и контакты с правительством там всегда были редкими.
Местность повышалась по мере их продвижения вперед, они уже покинули поросшие густыми лесами долины и скакали теперь среди невысоких холмов, граничащих с великим равнинным государством. Здесь в изобилии имелась дичь, и им больше не приходилось останавливаться в поселениях в поисках еды. Кабо, за долгую дорогу сильно исхудавшие, с удовольствием щипали высокую траву. Они ночевали под звездами, но, приготовив ужин, сразу гасили костер. Им негде было укрыться, и очень часто они промокали насквозь под сильными сезонными дождями, но на это жители равнин никогда не жаловались.
Их положение было весьма опасным, и народ их переживал тяжелый кризис, но Каирну казалось, что он никогда не был более счастлив. Он никогда не проводил столько времени наедине с отцом, и пока они ехали, говорили об очень многих вещах, не только о войне и искусстве управления государством. Когда Каирн рассказал Гейлу о своих приключениях на реке и о встрече со Звездным Оком, король был заинтригован.
— Тебе не приходило в голову, — сказал Гейл, — что, будучи тяжело раненным, ты мог умереть где угодно? И все-таки кабо привез тебя прямо к ней, и ты упал буквально на ее порог. Единственная целительница на много миль вокруг, и ты нашел ее!
— Я много раз думал об этом, — ответил Каирн.
— Ты знаешь, я не верю в богов, — сказал Гейл, — и не верю, что духам есть дело до людских проблем. Но я точно знаю, что есть судьба, которая втягивает нас в свои планы, как поток втягивает листву, и ведет нас туда, куда захочет. Некоторым из нас перепадает больше этой власти судьбы — мне, например, или Гассему. Я думаю, судьба и тебя выделила из прочих.
— Я не хочу быть избранным судьбой, видя твой пример.
— Что человек решает? Я был таким счастливым воином-пастухом там, на островах. Но наши собственные желания на самом деле ничего не значат.
Каирн тревожно поерзал в седле.
— Мне не нравится думать, что чья-то невидимая рука управляет мной. И вообще, что такое судьба, если нет богов?
— Этого я тебе сказать не могу. Я думаю, это что-то вроде совокупности всех сил духов в мире, что-то, о чем отдельные духи даже не подозревают. Ты же знаешь, у духов, в сущности, нет разума.
— Вообще-то я не знал, — сказал уязвленный Каирн. — Я никогда не разговаривал с духами. Мы постоянно говорим о них, но только вы, говорящие-с-духами, разговариваете с ними.
— В действительности мы не разговариваем с ними, — заявил Гейл. — Создание, не обладающее разумом, не может поддерживать разговор. Нет, мы общаемся с духами.
— Отец, — нетерпеливо сказал Каирн, — вы не такие, как другие люди. Когда ты говоришь мне, что общаешься с духами, это все равно, что объяснять слепцу, что такое цвет. Вы с духами чувствуете себя свободно, но меня они тревожат. Я предпочитаю иметь дело с вещами, которые могу увидеть и потрогать.
— Я надеялся, что один из моих сыновей станет Говорящим с Духами, — печально сказал Гейл, — но этому не бывать. Вот ваша сестра — не такая. Я уже обнаружил в ней способность общаться с духами.
— Калиме еще и четырнадцати нет, — сказал Каирн.
— Я был гораздо младше и уже отличался от других, — сообщил Гейл. — Мне едва исполнилось восемь, когда наш старый Говорящий с Духами отделил меня от других и начал обучать своему искусству, хотя и знал, что я никогда не смогу пойти по его следам.
Каирн вздохнул. Он уже много-много раз слышал эту историю. Вдруг он увидел что-то впереди. Они были на возвышенности и могли видеть окрестности на много миль вокруг. На горизонте Каирн разглядел множество мелких точек на фоне заходящего солнца.