Стальные волки Крейда
Шрифт:
– Но-о-о…
– Поклянись мне истинной кровью, и я, когда все закончится, помогу восстановить тебе все то, что ты потеряешь во время смерти!
– Стоп! – тихо произнес я.
От нее настолько приятно пахло коньяком и какими-то травами, что у меня закружилась голова. Огромные зеленые глаза, казалось, закрыли собой весь мир, губы находились в такой манящей близости, но… Сколько уже нашего брата погорело на этом. И не хочу, чтобы меня использовали просто так, вслепую. Спасибо Альтусу за его ментальную защиту, которая мне позволяет в подобных случаях трезво мыслить.
Что мы имеем?
– Моя смерть будет окончательной или я потом смогу ожить? – спросил девушку я.
– Не знаю, – еле слышно выдохнула Сата и, убрав руки с моих плеч, с грустным вздохом опустилась в кресло. Помолчав, она сказала уже громче: – Я, честно, не знаю, но если ты поклянешься, я сделаю все возможное, чтобы вытащить тебя оттуда, куда ты попадешь.
– Ясно. А тем, кто мне близок, что-то будет при этом угрожать?
– Если ты имеешь в виду сестру и друга, то даю слово, что нет, – пожала плечами она. – Поверь, смерть этой твари решит очень многое. Ты поможешь не только мне…
– Ни имени твари, ни названия замка ты мне, конечно, не назовешь?
– Нет, не могу, – подтвердила мою догадку Сата, – но ты сразу узнаешь его.
Весь этот первоначальный концерт с последующим ментальным воздействием был рассчитан на то, чтобы я согласился. Сейчас богиня расстроена, видимо, решив, что я, почувствовав попытку манипулирования, уже точно откажусь и повлиять на меня она не сумеет. А что сделает она, когда я перестану быть участником этого действа? Если вдруг случится то, чего она боится? Ничего хорошего меня в том случае не ждет. С другой стороны, Алена и Макс в безопасности – слово богини – не пустой звук, а насчет моей смерти еще бабушка надвое сказала! Не дождетесь! Эх, как же меня все это достало! Я взял со стола нож, разрезал себе запястье и, глядя, как вытекает на доски пола кровь, тихим голосом произнес:
– Клянусь истинной кровью, что не оставлю замок с четырьмя красными башнями тогда, когда его будет осаждать Древняя Тварь! Приложу все силы для того, чтобы ее уничтожить, и покину замок, лишь когда Древняя Тварь будет мертва!
Это только кажется, что такую размытую клятву можно истолковать как угодно. Не все так просто. Нет тут пока юристов, увы. Я обязательно узнаю и Чудовище, и место и, проассоциировав их со своей клятвой, вынужден буду поступить в соответствии с обещанным.
Девушка молча выслушала слова моей клятвы, удовлетворенно кивнула и поднялась из кресла.
– Ты знаешь, Черный, я почему-то знала, что ты мне не откажешь. Ты похож на своего друга, или он похож на тебя. – Глаза ее лукаво прищурились, и она с улыбкой продолжила: – Ты выполнил мое желание… почему бы мне не выполнить твое? К тому же я только что заметила еще один вариант развития дальнейших событий.
Оказавшись в одно мгновение на моих коленях, Сата закинула мне руки на плечи и приобняла за талию своим хвостом.
– Твой друг с твоей сестрой, и ему нельзя. Но тебе можно, – тихо прошептала она. – К тому же ты ведь не выгонишь пьяную женщину в ночь?
«Какая тут, на фиг, ментальная защита?» – мелькнула на краю сознания мысль. И я, целуя требовательные губы сидящей у меня на коленях
Проснулся я утром от крика дежурного по лагерю офицера. Открыв глаза, тут же припомнил события прошедшей ночи и сладко потянулся. «Как же здорово, что на моем шатре висит защита от прослушки», – подумал я и поднялся с постели. Несмотря на то что поспать пришлось не больше часа, настроение было превосходное. Да и что говорить, эта ночь была лучшей со дня моего появления в этом мире. Я улыбнулся сидящей в кресле девушке и стал неторопливо одеваться.
Лисий хвост и уши, исчезнувшие волшебным образом ночью, вновь появились на своих местах. На лице моей Госпожи Удачи лежала тень каких-то не совсем простых размышлений.
– Ты знаешь, в том мире, откуда я пришел, у некоторых народов существуют легенды о девятихвостых лисицах, – просто так, чтобы нарушить молчание, сказал девушке я.
– Да ладно! – наконец улыбнулась моя ночная подруга. – Это ж какая при этом должна у них быть задница, – рассудила она, раздвигая руки в стороны на манер тщеславного рыболова и показывая тем самым ширину предполагаемой части тела у представительниц японских и китайских сказок. – Может, ты лисиц перепутал с крысами?
– За что купил, за то и продаю, – засмеялся я, разглядывая сидящую в кресле красавицу и мысленно благодаря при этом всех японских мультипликаторов разом.
– Ты знаешь, Черный… – задумчиво произнесла она и продолжила: – Тот последний вариант, о котором я говорила перед тем, как мы… – Она мило покраснела и несколько раз ударила по полу хвостом. – Так вот, этот вариант вполне имеет право на жизнь. Только для этого мне тоже необходимо рискнуть.
– Ты о чем?
– Неважно, – с видом человека, принявшего наконец какое-то важное для себя решение, ответила мне она. – Рано тебе еще об этом знать.
– Ну, удачи тебе тогда в этом деле, – ляпнул я и, только услышав ее заливистый смех, понял, какую только что сморозил глупость. Отсмеявшись, девушка легким движением поднялась с кресла и закинула руки мне на плечи.
– Мне пора, Черный, – с грустной улыбкой произнесла она. – Я и так уже задержалась.
Сата поднялась на цыпочки, дотянулась губами до моих губ, и… и в этот момент в шатер вошли Горм, Эйнар и Ваесса… Утреннее совещание, м-мать…
– Это правда была чудесная ночь. При случае надо бы повторить, – оторвавшись от моих губ и словно не замечая вошедших, нежно произнесла девушка. – Я пойду, до встречи, милый, и удачи, – Сата улыбнулась мне, хитро подмигнула и растворилась в моих руках. Занавес!
Примерно с минуту в наступившей тишине я стоял и тупо пялился на трещины в половых досках.
Понимая, что долго так продолжаться не может, я, наконец, оторвал взгляд от пола и посмотрел на непрошеных визитеров.
Картина маслом! Наверное, если человека приковать на пути несущегося на полной скорости поезда, картина будет менее выразительной. А вот если еще этот поезд окажется ни с того ни с сего нематериальным и пролетит сквозь этого человека, не причинив ему вреда, – это как раз то, что я сейчас как раз перед собой видел.