Станешь моей сейчас

Коллинз Дэни

Несколько минут спустя, ощутив комфорт и успокоение, она попыталась немного поправить свой внешний вид. Дело оказалось гиблым. Из-за шапки тонкие каштановые пряди наэлектризовались и торчали во все стороны, образуя нимб вокруг ее лица с красным от холода носом.

К счастью, подумала Ханна, когда она выйдет из дамской комнаты, ее спасителя в коридоре уже не будет. А вот если бы она снова столкнулась с ним, она бы предложила ему свои услуги по проведению какого-нибудь сложного исследовательского проекта. Проведение исследований – это был ее единственный профессиональный талант, востребованный на рынке,

и она его успешно применяла, занимая должность университетского библиотекаря. Интересно, спросила она себя, кто ее рыцарь? И кто те двое других, что были с ним? Похоже, телохранители. Судя по многим признакам, он богат, поэтому неудивительно, что ему нужна защита. Но зачем он пришел в репродуктивную клинику? Чтобы сделать пожертвование?

Ханна посмеялась над собственным предположением и решила больше не думать о незнакомце. Он сам наверняка уже давно забыл о ней. Что тоже неудивительно. В том, что ее легко забыть, она убедилась примерно год назад, когда случайно столкнулась с молодым человеком, который в первый год ее учебы в университете лишил ее девственности. Она окликнула его по имени, и он тупо уставился на нее, пораженный этим. Униженная, она отговорилась тем, что они якобы познакомились на факультетском мероприятии.

Игнорируя душевную боль, навеянную воспоминанием, Ханна натянула на живот толстый коричневый свитер, однако он тут же задрался вверх и открыл на всеобщее обозрение черную майку, заправленную под эластичную вставку джинсов для беременных. Просто класс.

Ханна была не из тех женщин, которые расцветают во время беременности и чей живот кажется аккуратным, размером с мускусную дыню. Нет. Ее живот был размером с мяч для йоги, а попа – с развозной грузовик; грудь уже не умещалась в чашках бюстгальтера. Ее фигура, прежде изящная, с тонкой талией, стала напоминать яйцо. Не добавляли ей привлекательности и туристические ботинки – Ханна не переобулась после того, как заехала к бабушке на кладбище. Эта обувь как нельзя лучше подходила для того, чтобы бродить между надгробиями и читать надписи, но при этом напрочь лишала женщину красивой осанки и грации.

«У тебя девочка, – сказала бы бабушка. – Девочки крадут красоту матери».

Ханна вздохнула, сожалея о том, что бабушка не увидит своего праправнука. Хотя бабуля, сказала она себе, вряд ли одобрила бы тот способ, каким забеременела ее внучка.

В двадцать пять Ханна перестала ждать прекрасного принца. Она никогда не обладала красотой, которую можно украсть. Мальчики поступали с ней жестоко, мужчины легко забывали о ней. Даже продавщицы не замечали ее и не бежали к ней с вопросом: «Вам помочь найти свой размер?»

Ханна давно превратилась в стереотип библиотекарши – старой девы. Однако в какой-то момент она решила взять будущее в свои руки. Она всегда хотела иметь семью и не сомневалась в том, что детям будет безразлично, кривые ли у нее зубы, веснушчатая ли у нее кожа, сколько у нее лишних килограммов и насколько сильная у нее аллергия. Да, быть матерью-одиночкой непросто, но это все равно легче, чем быть одинокой.

Впервые в жизни она взглянула на свое будущее с оптимизмом. С радостью и уверенностью в успехе.

Ханна прекратила с горечью рассматривать свое отражение и вышла из туалета. У регистратуры ее уже ждала медсестра.

Наследный

принц Бааки, шейх Акин бен Раджу бен Дагар аль-Шарраф, всеми силами пытался отмахнуться от того, во что трудно было поверить, но он вряд ли с таким успехом командовал бы вооруженными силами своей страны, если бы отказывался признавать очевидное. Его всегда отличали острый ум и умение распознавать и сглаживать мелкие конфликты до того, как они перерастали в войну.

Факты, которые он собирал в последние несколько дней, предрекали только один исход, катастрофический и взрывоопасный. Это обстоятельство выводило его из себя, и он искал иные объяснения, хотя в глубине души знал, что зря тратит на это время. Образец спермы куда-то пропал, и ради срочной встречи с руководством клиники ему пришлось оставить больного отца.

Вместе с медсестрой Акин ждал, когда беременная выйдет из дамской комнаты в коридор. Странная женщина. Пребывая в счастливом неведении относительно тяжести того положения, в котором они оказались, она открыла свой полный металла рот и заявила: «Спасибо за вашу помощь». Его телохранители очень встревожились, когда она начала гудеть и звать их. Он же догадался обо всем, едва увидел, как в клинику к назначенному часу прибыла одинокая женщина. И знал, что следующие несколько минут проделают зияющие бреши в его жизни. Он знал это наверняка.

Когда она снова появилась в коридоре, впечатление Акина о ней не изменилось. Грузная, неуклюжая, она держала куртку на согнутой руке. На голове у нее было нечто напоминающее асимметричную стрижку панк, что совсем ее не красило. Круглое лицо казалось голым без макияжа, а очки в темной оправе превращали ее глаза в коричневые бусинки. Ее губы были сжаты в тонкую линию – вероятно, предположил Акин, таким образом она привыкла прятать свои зубы.

– Здравствуйте, Ханна, – поприветствовала ее медсестра. – Доктор Питерс сейчас примет вас.

Ханна одарила Акина еще одной нервной улыбкой. Он отдал короткие приказы Омиду. Омид кивнул и достал телефон.

Ханна пошла по коридору. Акин двинулся за ней. Она оглянулась и озадаченно посмотрела на него.

– Вы здесь работаете?

– Нет, – ровным голосом ответил он.

– Тогда зачем…

– Мы пришли. – Медсестра постучала и толкнула дверь кабинета.

Доктор Питерс встал и приветствовал вошедших сдержанным кивком. От напряжения его лысина покрылась испариной и блестела. Дрожащими руками он разгладил лацканы белого халата и сделал шаг к Акину, намереваясь обменяться с ним рукопожатием. Однако Акин остановил его коротким жестом, давая понять, что нечего тратить время на ненужные любезности.

– Ваше королевское высочество, – доктор слегка поклонился, – вы уже познакомились с мисс Микс?

Мисс, не миссис. Может, хоть тут повезло? Акин лихорадочно обдумывал свои следующие шаги.

– Зачем так официально? Называйте меня просто Ханной. А вы, значит, королевское высочество? – Ханна в замешательстве переводила взгляд с одного мужчины на другого. Щелчок двери, закрывшейся за медсестрой, заставил ее вздрогнуть.

– Шейх Акин Шарраф. – Так как им с Ханной предстояло познакомиться поближе, он представился упрощенным вариантом своего имени и избавил доктора от необходимости произносить его полное имя.