Star Wars: Возрождение тьмы
Шрифт:
В центре помещения, лицом к ней, молча стояли в ряд пять ногри.
Лея судорожно сглотнула, чувствуя, что первыми должны заговорить они. Хабарух шагнул к центральной фигуре этого ряда, опустился перед ней на колени и поклонился до земли, неуклюже прижав свои гибкие руки к бокам. Таким же образом он выказывал уважение ей, вспомнила она, когда падал ниц перед ней в камере предварительного заключения на Кашууке.
– Илир'уш мир лакх сворил'лай, – сказал он. – Мир'лай карах сив Мал'ари'ух вир'ай Вейдер'уш.
– Ты что-нибудь понял? – шепнула Лея Трипио.
– До некоторой степени, – ответил дройд. – Это, должно быть, одно из наречий древних купеческих языков…
– Ша'вах! – строго промолвила центральная фигура в шеренге. Трипио отшатнулся.
– Она сказала "замолчите", – перевел он, в чем не было необходимости.
– Я поняла это по ее жесту, – сказала Лея, расправляя плечи и принимая осанку, с которой должно было появляться перед чужаками в бытность Царственного Альтераанского Двора. Уважение местных обычаев и авторитетов – дело хорошее и нужное, но она – дочь их лорда Дарта Вейдера, и это определенно будет воспринято как проявление невоспитанности, если такая важная персона оставит инцидент без внимания. – Вы смеете подобным образом разговаривать с Мал'ари'ух? – требовательным тоном спросила она.
Шесть голов разом повернулись в ее сторону. Простирая свои ощущения с помощью Силы, Лея попыталась прочитать скрывающиеся за этими взглядами чувства; но, как всегда, именно этот чужеземный разум, казалось, полностью закрыт для нее. Ей оставалось полагаться в своей игре на их слух.
– Я задала вопрос, – разорвал тишину ее голос.
Фигура, стоявшая в центре шеренги, сделала шаг вперед, и во время ее движения Лея впервые заметила две небольшие твердые выпуклости на ее груди под блузой. Женщина?
– Майтакха? – шепнула она Трипио, вспомнив услышанное недавно от Хабаруха слово.
– Женщина, которая возглавляет семью или какую-нибудь внутриродовую структуру, – перевел дройд, его голос звучал нервозно и был слишком низким, едва слышным. Трипио терпеть не мог, когда на него кричат.
– Благодарю вас, – сказала Лея, не спуская глаз с ногри. – Вы и есть Майтакха этой семьи?
– Да, это я, – ответила ногри с сильным акцентом на вполне доступном пониманию интерлингве.
Лея молча протянула руку. Майтакха заколебалась, затем подошла к ней и осторожно втянула носом воздух.
– Не то же ли самое я говорил? – спросил Хабарух.
– Помолчи, правнук, – сказала Майтакха и подняла голову, чтобы взглянуть Лее в глаза. – Приветствую вас, леди Вейдер. Но не говорю вам – добро пожаловать.
Лея смотрела на нее твердым взглядом. Она по-прежнему не чувствовала ни мыслей, ни эмоций ни одного из этих чужеземцев, но, благодаря расширению сферы собственного разума, точно знала, что Чубакка покинул корабль и приближается к зданию. Приближается довольно быстро и определенно возбужден. Она надеялась, что он не ворвется сюда сломя голову и не превратит в руины то немногое, что осталось от этой цивилизации.
– Могу я спросить почему? – задала она наконец вопрос Майтакхе.
– Вы служили Императору? – ответила она вопросом на вопрос. – Служите ли вы теперь нашему лорду, Великому Адмиралу?
– Ответ – нет, на оба вопроса, – сказала ей Лея.
– Значит, вы посеете разлад и ненависть среди нас, – сделала мрачный вывод Майтакха. – Разлад между тем, что было, и тем, что есть сейчас.
Она отрицательно покачала головой.
– Нам больше не нужны раздоры на Хоногре, леди Вейдер.
Едва с ее губ сорвались эти слова, двери позади Леи широко распахнулись и в помещение ввалился[ ]Чубакка.
Майтакха вздрогнула при появлении вуки, а один из оставшихся стоять ногри издал какой-то испуганный возглас. Но всякая реакция на его появление прекратилась, как только вуки издал предостерегающий рев.
– Ты уверен, что это имперцы? – спросила Лея с колотящимся холодным комом в груди вместо сердца. Нет, взмолилась она молча. Не сейчас. Еще не сейчас.
Вуки зарычал более членораздельно: пара шаттлов класса "лямбда" подходит с орбиты и со стороны города Нистао, никого, кроме имперцев, в них быть не может.
Хабарух подошел к Майтакхе и настойчиво заговорил о чем-то на своем языке.
– Он говорит, что поклялся предоставить нам защиту, – перевел Трипио. – Он просит помочь ему выполнить обещание.
Время остановилось для Леи, ей казалось, что Майтакха намерена отказать. Наконец, со вздохом, та слегка кивнула головой.
– Пойдемте со мной, – сказал Хабарух Лее, метнувшись мимо нее и Чубакки к двери. – Майтакха согласна спрятать вас от нашего лорда Великого Адмирала, по крайней мере сейчас.
– Куда мы идем? – спросила Лея, когда они вышли из помещения в ночь.
– Вашего дройда и приборы-анализаторы я спрячу среди дройдов, занимающихся обеззараживанием, которые убираются на ночь в сарай, – объяснял ногри, показывая на строение без окон метрах в пятидесяти в стороне. – С вами и вуки дело обстоит сложнее. Если имперцы захватили с собой сканирующую аппаратуру, то характеристики ваших форм жизни будут зарегистрированы, как отличающиеся от ногри.
– Я знаю, – сказала Лея, отыскивая на небе ходовые огни кораблей и пытаясь вспомнить все, что можно, об алгоритмах идентификации форм жизни. Одним из параметров является частота сердцебиения, это она знает точно, кроме того, окружающая атмосфера, побочные продукты дыхания и эффекты электромагнитной поляризации молекул-цепочек. Но главный, доступный длительному наблюдению параметр… – Нам нужен источник тепла, – сказала она Хабаруху. – Самый большой, какой у вас найдется.
– Пекарня, – сказал ногри и показал на третье от того места, где они стояли, сооружение без окон. Позади него была невысокая труба, из которой вились струйки дыма, видимые в потоке света, лившегося из окружающих строений.
– Похоже, это лучший наш шанс, – согласилась Лея. – Хабарух, вы прячете Трипио; Чуви, пойдем со мной.
Ногри поджидали их у трапа: три стоявшие бок о бок женщины и два ребенка в почетном карауле у дверей помещения дукхи рода. Траун бросил взгляд на эту группу, обвел оценивающим взором местность и повернулся к Пелеону.