Старая ратуша
Шрифт:
— Я еще минут пять подожду — может, будут другие опоздавшие, — отозвался он и, отвернувшись, вытащил из лежащей возле него пухлой стопки газету.
Кенникот часто дышал.
— Офицер Дэниел Кенникот, — представился он, вытаскивая свой жетон. — Полиция, дело срочное, сэр.
Нехотя повернувшись, Уолтер взглянул на жетон Кенникота, однако это не произвело на него впечатления.
— А Хэп Чарлтон заплатит мне вместо одного за четверых, которых я, возможно, и дождался бы?
— Даже за восьмерых. Я заплачу вам прямо сейчас, —
Уолтер не спешил.
— Я ничего никому не должен… — вновь отворачиваясь, сказал он.
Кенникот стиснул кулаки и мысленно прокрутил свои дальнейшие действия. Повысить голос. Вытащить пистолет. Тут он услышал, как завелся мотор.
— …но если вам так угодно… — Лодка резко тронулась с места, отбросив Кенникота к жесткой спинке деревянного сиденья. Он взглянул на часы: 9:35.
«Водное такси Уолтера» лихо бороздило воды гавани. Подпрыгивая на волнах, Кенникот вытащил из кармана галстук. Уолтер посмотрел на него в зеркало заднего вида.
— Хорошо одеты для полицейского, — заметил он.
Ничего не ответив, Кенникот лишь кивнул.
— Дэниел Кенникот, — вспоминая его имя, сказал Уолтер. — Почему вы кажетесь мне знакомым?
Глядя на приближающийся город, Кенникот стал завязывать галстук. Он знал, что за этим последует. Такое случалось с регулярностью примерно раз в месяц.
— Вспомнил. Вы тот самый адвокат, ставший полицейским, да?
Кенникот затянул галстук потуже.
— Да, — ответил он без энтузиазма. — Откуда вы знаете?
Уолтер пнул лежащую рядом стопку газет.
— Я газетный червь. Запоминаю все лица.
— Я не стремился к такой популярности, — отозвался Кенникот.
Уолтер равнодушно кивнул.
— Я тоже потерял брата, — сказал он. Впервые за все проведенное с ним в лодке время Уолтер посмотрел ему в глаза. — Двадцать лет назад. А до сих пор больно.
Кенникот кивнул.
— Долго еще? — поинтересовался он, показывая в сторону приближающихся городских высоток. Они только обогнали паром.
— Минут пять — чуть больше.
Они причалили в 9:45. Кенникот выскочил из лодки, едва она коснулась причала.
— Спасибо, Уолтер! — крикнул он уже на бегу. Хотел всучить ему сотню долларов, но Уолтер отказался от денег.
Возле пристани была уйма народу.
— Прошу прощения, простите, — направо и налево извинялся Кенникот, проталкиваясь сквозь толпу. Он добрался до Королевской набережной — широкой улицы, окаймляющей озеро. Не дожидаясь сигнала светофора, выскочил на дорогу и замелькал между гудящими машинами. Впереди был тоннель под Гардинер-экспресс-вей. С правой стороны узкий тротуар был отделен от проезжей части бетонным барьером, и устремлявшиеся туда люди образовали пробку.
Кенникот не мог рисковать. Он перешел на другую сторону дороги и побежал по проезжей части навстречу движению. Казалось безопаснее, если видеть приближающиеся машины. Для большинства водителей было настолько неожиданно
Выскочив из северного конца тоннеля, он зажмурился от солнца и стал подниматься в направлении Фронт-стрит. Слева остался центральный железнодорожный вокзал. Впереди он увидел возвышающиеся над широким тротуаром часы. Они показывали 9:48. Несколько таксистов-сомалийцев толпились возле одной из своих машин. Заметив бегущего по улице Кенникота, один из них крикнул ему:
— Такси, сэр? Такси?
Кенникот бросил взгляд на Бей-стрит. Улица забита машинами. И людьми. Многие отчаянно размахивали сине-белыми флажками «Мэпл лифс».
— Нет, спасибо, — запыхавшись, отозвался Кенникот. — Нет времени.
Он пересек Фронт-стрит. В районе Бей-стрит ему была видна башня старой городской ратуши с часами, возвышающаяся где-то посередине пути. Минутная стрелка приближалась к цифре 10.
Празднество по случаю победы «Листьев» началось. Крик стоял повсюду. Спутниковые тарелки расположившихся в ключевых точках телевизионных грузовиков высились над толпой точно головы жирафов.
Только толпа никуда не бежала. Наоборот. Кенникот едва мог двигаться в этом столпотворении. Толкаясь и изворачиваясь, он умудрялся как-то продвигаться в северном направлении, но в двух кварталах от Куин все же застрял. Большой циферблат казался уже ближе, но еще так далеко: 9:55.
Справа от него была большая стройка. Возводилось новое здание Доналда Трампа. Кенникот протиснулся к сетчатому ограждению и перебрался через него. Как только он тяжело приземлился на другой стороне, к нему тут же подоспел здоровый полисмен:
— Извините, сэр. Здесь закрыто, прохода нет.
Тяжело дыша, Кенникот полез в карман и извлек жетон.
— Я думал, вы адвокат, — сказал полицейский.
«Адвокат-полицейский — или наоборот», — подумал Кенникот.
— Мне надо в ратушу! — едва отдышавшись, выпалил он.
— Давайте за мной, — сказал полисмен.
Они пересекли стройку в северном направлении. Полицейский распахнул металлические ворота.
— Спасибо, — крикнул Кенникот, бросаясь через улицу. Он оказался перед боковым служебным входом в «Бей», куда проходил кто-то из сотрудников. Кенникот успел протиснуться в дверь, прежде чем она захлопнулась.
— Извините, сэр, мы закрыты, — окликнул охранник устремившегося к старой мраморной лестнице Кенникота.
— Полиция, срочно, — отозвался Кенникот, показывая жетон. Он даже не остановился.
Нижний этаж «Бей» заполняли прилавки с косметикой вперемешку с огромными плакатами, где роскошные модели рекламировали известнейшие мировые бренды. Проносясь мимо ухоженных женщин, готовящихся к началу трудового дня, Кенникот вдыхал ароматы духов. Его взгляд случайно упал на один из плакатов. На нем в весьма откровенном неглиже красовалась его бывшая подружка Андреа.