Старая сказка

Форсайт Кейт

Наконец он оторвался от нее.

— По-моему, ты меня околдовала, — прошептал он, опуская голову рядом с нею на подушку. — Я не могу думать ни о чем, кроме тебя. Я не могу спать, потому что беспокоюсь, как ты здесь одна, и не страшно ли тебе.

— Я тоже не могу спать, потому что думаю о тебе, — прошептала она в ответ.

— Ты околдовала меня? Ты — ведьма?

— Нет! — воскликнула она и оттолкнула его.

Он рассмеялся, обнял ее и вновь поцеловал. Она пылко ответила на его поцелуй, прижимаясь к нему всем телом.

Он застонал и отстранился.

— От твоего присутствия у меня кружится голова.

Я не могу думать больше ни о чем, когда ты рядом. Ох, Маргерита, давай спустимся по веревке со мной! Я отвезу тебя в Лимоне. Ты когда-нибудь плавала на лодке?

Она покачала головой.

— Тебе понравится, вот увидишь. Лодка будет скользить по волнам, как птица, ветер наполнит паруса, так что мы помчимся быстрее лошади, скачущей галопом. Пройдет всего несколько часов, и мы окажемся уже далеко отсюда. А потом поедем ко мне домой, во Флоренцию. Там ты будешь в безопасности. Она никогда не найдет тебя.

— Ой, как было бы хорошо! Я очень этого хочу!

— Ну так в чем же дело? Бояться нечего. Я не уроню тебя. — И он поцеловал ее в шею.

— Заклинание, — пробормотала Маргерита.

Но он не сводил глаз с ее грудей, которые приподнимались и опадали под тонкой тканью ее camicia. Он медленно потянул сорочку с плеч, покрывая поцелуями ее плечи и опускаясь ниже.

— У тебя такая белая кожа, она похожа на просвечивающийся шелк. Я вижу под нею синие прожилки вен, — пробормотал он. Он опустил сорочку ниже, обнажив красное родимое пятно на левой груди. — Ага, родинка в виде венчика петрушки, — прошептал он и наклонил голову, чтобы поцеловать его. Очень медленно он лизнул его языком, а потом легонько прикусил. Она ахнула и крепче прижала к груди его голову, и каким-то образом губы его нашли сосок, и она снова ахнула и выгнула спину.

Лучо резко сел и оттолкнул ее от себя.

— Пожалуйста, не надо, — хрипло сказал он.

Она почувствовала себя уязвленной, с тревогой глядя на него.

— Что случилось?

— Ничего! Просто… неужели ты не понимаешь, как сильно я хочу… а когда ты издаешь такие звуки… и смотришь на меня… Лучше я пойду. — Он встал.

Маргерита села на постели, стараясь запахнуть на горле расстегнутый ворот своей camicia.

— Пожалуйста, не уходи.

Он старательно избегал ее взгляда.

— Я должен. Это неправильно. Ты невинна, как дитя. Ты не понимаешь. — Быстрым шагом он пересек комнату и взялся за веревку.

Маргерита бросилась к нему и обхватила его обеими руками.

— Лучо! Пожалуйста!

Он застонал и привлек ее в свои объятия. Они надолго замерли, слившись в поцелуе и раскачиваясь в такт неслышной музыке небес. Одна его рука потянула вниз сорочку и легла на ее обнаженную грудь, а другая скользнула по талии и накрыла ягодицы. Он развернул девушку и прижал к стене, стаскивая с нее camicia. И тут его пальцы нащупали влажную щель у нее между ног. Он глухо застонал и крепче прижал ее к себе. Другой рукой он завозился с поясом своих рейтуз. У него ничего не получалось, и он схватился за завязки штанов уже обеими руками, но потом опомнился и отстранился от нее. Пальцы его были перепачканы кровью.

— Маргерита… mia bella e blanca…Я не могу. Так нельзя, — пробормотал он.

— Лучо, — взмолилась она, сама не понимая, чего хочет, сознавая лишь, что не вынесет, если он уйдет.

Не глядя на нее, он схватился за веревку и выскользнул в окно.

— Я вернусь, обещаю. — С этими словами юноша исчез.

Освобождение

Скала Манерба, озеро Гарда, Италия — июль 1599 — апрель 1600 года

Дни казались бесконечными.

Еще никогда Маргерита не чувствовала себя такой одинокой. Она страстно жаждала возвращения Лучо, ведь его слова расцвечивали мир, отчего он выглядел огромным и ярким, как никогда раньше. Она жаждала ощутить его поцелуи и прикосновения. Тело девушки преисполнилось новых ощущений — чувственных и женственных. Она целыми днями расхаживала по комнатке, а по ночам металась по постели без сна. На закате Маргерита садилась у окна и пела, вкладывая в песни всю свою тоску и любовь, надеясь, что он услышит ее и вернется.

И он вернулся. Спустя три недели Лучо вернулся.

Когда он взбирался по веревке, Маргерита высунулась из окна, улыбаясь ему сквозь слезы. Ее огненно-рыжие распущенные волосы каскадом обрамляли фигурку. Она не произнесла ни слова, лишь протянула к нему руки, когда он взобрался на подоконник. Он прижался губами к ее губам. На долгое мгновение они замерли в поцелуе, а потом Лучо мягко высвободился, но, спрыгнув в комнату, вновь привлек ее к себе.

— Мне небезопасно целовать тебя, пока я не окажусь на твердой земле. При виде тебя голова у меня кружится так сильно, что я могу сорваться вниз, — сказал он. — Ох, mia bella e blanca, как же я скучал о тебе!

— Я тоже.

И они вновь прильнули друг к другу в поцелуе.

— Я привез тебе кое-что, — сказал он, усаживая ее к себе на колени. — Смотри.

Он достал из кармана маленькое золотое колечко.

— Это тоже нечто вроде приворотного зелья. Если ты наденешь его, оно привяжет тебя ко мне, а все остальные приворотные заклинания будут разрушены.

— Это же обручальное кольцо, — с удивлением пробормотала она, примеривая его на палец.

Он рассмеялся.

— Проведя взаперти почти всю свою сознательную жизнь, ты все равно узнала обручальное кольцо с первого взгляда. Ох, уж эти девушки!

— Такое носила моя мать. — Голос ее дрогнул от любви, боли и страха.

— Если бы я мог, то женился бы на тебе в соборе, со всеми полагающимися песнопениями, воскурением фимиама и слезами, но священника у нас с тобой нет, равно как и собора, так что придется тебе подождать, пока я не привезу тебя во Флоренцию.

Маргерита медленно кивнула. Он наклонился к ней и поцеловал.

— Давай дадим друг другу супружеские обеты, как будто мы поженились по-настоящему? Давай поклянемся, что будем верны друг другу, будем любить друг друга и все такое прочее? Потому что мне очень больно, Маргерита. Ты должна быть моей. Я должен знать, что ты — моя. Я не нахожу себе места с тех пор, как впервые увидел тебя. Нет, с тех пор, как услышал твое пение. Пожалуйста, mia bella e blanca, давай поклянемся друг другу. Любовь разрушает все заклятия, я знаю. Надень мое кольцо и скажи…