Старая сказка

Форсайт Кейт

Она закрыла ему рот поцелуем, а потом взяла лицо в ладони. Отпустив его, она показала юноше кольцо на пальце.

— Я клянусь тебе во всем. Так хорошо? Потому что я хочу, чтобы ты поцеловал меня.

Лучо нежно поцеловал ее.

— Клянусь…

— Ш-ш, — сказала она и положила его руку себе на грудь.

У него перехватило дыхание, и рука его сжала нежное полушарие. Он поднял ее на руки и перенес на кровать.

Ночь раскинула над ними свои объятия, и все было замечательно. Они любили друг друга так страстно и самозабвенно, как никто и никогда раньше. Во всяком случае, так они говорили себе, вглядываясь в глаза

друг другу и став одним целым в мягком свете свечей. А потом наступил рассвет, и Лучо встал, собрал одежду и сказал:

— Любимая, пойдем домой.

Но уйти Маргерита не могла.

Лучо умолял ее, соблазнял и приказывал. Все было напрасно. Она отказывалась сделать хотя бы шаг к окну.

— Я не могу, не могу, — беспомощно повторяла она, пока он кричал, неистовствовал и даже плакал. А когда он подхватил ее на руки и понес к окну, она громко вскрикнула и повалилась на пол.

— Я не могу остаться. Я должен уйти, — гневно вскричал он. — Неужели ты не понимаешь? Я и так задержался здесь слишком долго. Эта поездка должна показать моему дяде, что я стал взрослым мужчиной, способным нести ответственность за свои поступки. А он сочтет меня бестолковым глупцом, которому понадобился целый месяц, чтобы добыть несколько жалких лимонов. Он меня не поймет. Я собирался взять тебя с собой, чтобы ты ослепила его своей красотой и голосом, чтобы показать, сколь серьезны мои намерения по отношению к тебе. Мои люди уже заподозрили, что я тайком ускользаю от них к женщине. Они все ему расскажут. И он сочтет это мальчишеской влюбленностью, глупой выходкой. Маргерита, пожалуйста, я тебя умоляю. Мне нужно, чтобы ты ушла со мной!

Но она не могла.

После его ухода она горько проплакала весь день. Солнце скрылось за горами, и башня погрузилась в темноту. Она развела огонь в очаге и приготовила себе скудный ужин, смахивая слезы, безостановочно катившиеся по щекам, а потом уселась на подоконник и стала есть.

Взошла луна. Она была почти полной.

Маргериту охватила паника. Она вскочила на ноги и обвела взглядом комнату, повсюду замечая признаки того, что здесь побывал Лучо. Золотое кольцо на пальце. Изобилие продуктов. Простыни, запачканные его семенем. Веревка, все еще привязанная к крюку. Кинжал, который она оставила себе по его настоянию, чтобы защититься, если в том возникнет надобность.

Навещая ее, всякий раз La Strega ужасно сердилась, даже если подсвечник стоял не на своем месте. Ее золотистые глаза львицы подмечали любую мелочь.

Маргерита заметалась по комнате, наводя порядок. Она выстирала простыни, хотя ей было невыносимо жаль смывать запах Лучо. Отвязав веревку, свою единственную и последнюю надежду убежать отсюда, она смотала ее, всхлипывая от отчаяния. Она уже решила спрятать ее под кроватью, но потом испугалась, что колдунья найдет ее. Кроме того, она не знала, что делать с провизией. Чужие мешки, незнакомая посуда, еда, которой раньше не было. Конечно, можно было сбросить все в яму в уборной, но ведь La Strega может заметить их внизу, на камнях.

В конце концов Маргерита с огромным трудом расковыряла свой импровизированный бетон вокруг потайного люка и вновь приоткрыла его. От запаха, ударившего снизу, ее едва не стошнило. Это был запах смерти и забвения. Но она нашла в себе силы зажечь свечу, а затем вновь и вновь спускалась по ступенькам, перетаскивая вниз мешки с провизией. Отправив вниз последний из них, она долго сидела на краю потайного люка, чувствуя, как к горлу подкатывает тошнота, а руки и ноги дрожат от усталости. Она погрузилась в пучину самой черной меланхолии и покорности судьбе. Ей представился случай убежать отсюда, но она не смогла разорвать заклинание, которое ведьма наложила на ее душу. Ей была дарована любовь, страсть, свобода, будущее… но даже магия любви Лучо оказалась бессильна помочь ей.

Она останется здесь, в башне, до самой смерти.

Как всегда, La Strega появилась, когда на небе взошла полная луна. Кажется, она моментально учуяла что-то, стоя на подоконнике и обводя комнату пристальным взглядом золотистых глаз. Маргерита, с выражением полнейшей покорности на лице, глядела себе под ноги.

— Ты скучала по мне, Петросинелла? — осведомилась ведьма.

— Да, конечно… мама, — отозвалась Маргерита, чувствуя, как горит лицо, а тело стало слишком большим и неуклюжим.

— Мама? Это на тебя не похоже, Петросинелла. Ты стала слишком мягкой и покорной.

— Простите меня! — вскричала она, в отчаянии заламывая руки.

— Что случилось? — голос колдуньи стал жестким и неприятным.

— Ничего! Просто… просто мне было очень одиноко. Месяц тянулся невыносимо долго. Солнце летом заходит очень поздно, а встает так рано, что дни кажутся бесконечными. Простите меня, я не собиралась жаловаться. Я всего лишь рада видеть вас. Почему вы не садитесь? — безостановочно тараторила Маргерита, обмирая от страха.

— Я проголодалась. Давай поднимем наверх еду, и ты приготовишь мне что-нибудь поесть. Разве ты не хочешь узнать, что я принесла тебе в подарок?

— Конечно, хочу, — безучастно отозвалась Маргерита, но потом спохватилась и изобразила на лице живейший интерес. — Еще бы! Я хорошо себя вела! Что вы мне принесли?

La Strega оглядела комнату. В ней царила безупречная чистота. Все мешки и горшочки стояли на своих местах в строгом геометрическом порядке. Кровать была заправлена очень аккуратно, без единой морщинки. Но все равно она нахмурилась.

Маргерита молитвенно сложила руки перед грудью и изо всех сил постаралась напустить на себя невинный вид нетерпеливого ожидания и нечаянной радости.

— Я принесла тебе сласти и новый сборник песен, — медленно проговорила La Strega, не сводя глаз с лица Маргериты.

— Ой! Большое вам спасибо! — Всего месяц назад Маргерита и впрямь была бы на седьмом небе от счастья и благодарности, но Лучо разорвал границы ее мирка и раздвинул их, словно взорвав бочку с порохом. Она вперила безмятежный взор в колдунью и улыбнулась так, что у нее заболели щеки. Затем она привязала к крюку веревку, которуя принесла с собой La Strega, и сбросила ее вниз Магли, щебеча без устали, как ребенок, пока колдунья наконец не отвела глаза и не расслабилась.

Они съели непритязательный ужин, и Маргерита стала греть воду для ванны ведьмы. Сердце гулко стучало у нее в груди, и она со страхом думала о том, как она вытерпит прикосновение колдуньи к своему телу сегодня ночью, теперь, когда она познала настоящую любовь.

Когда La Strega блаженно вытянулась в теплой воде, по поверхности которой плавали розовые лепестки, Маргерита покорно протянула ей свое запястье.

— У тебя было кровотечение в этом месяце? — осведомилась La Strega.

— Нет, — солгала Маргерита.