Старая столица
Шрифт:
— Пожалуйста. И просить об этом не надо. Разве я не сказал, что готов даже удочерить ее?
— На это она никогда не согласится, но один вечер…
Такитиро с сочувствием поглядел на Тиэко.
Из соседней комнаты донесся стук закрываемых ставен.
— Пойду помогу матушке, — сказала Тиэко и вышла из комнаты.
По черепичной крыше едва слышно застучали капли. Такитиро замер, прислушиваясь к шуму дождя.
Мидзуки — отец Рюсукэ и Синъити — пригласил Такитиро на ужин в ресторан «Саами» в парке
Мидзуки — крупный оптовый торговец в районе Муромати — вел дело солидно и с размахом. Но сегодня этот решительный мужчина старался скрыть свое смущение за пустой болтовней.
Лишь после нескольких чашечек сакэ, когда Мидзуки чуточку захмелел, он приступил к главному, ради чего пригласил Такитиро.
Такитиро догадывался, о чем пойдет разговор.
— Дело в том… — нерешительно начал Мидзуки. — Скажите, господин Сада, дочь говорила вам о предложении моего безрассудного сына Рюсукэ?
— Да я не очень во всем разобрался, но надеюсь, у Рюсукэ добрые намерения.
— Вы так полагаете? — У Мидзуки отлегло от сердца. — Этот упрямец, впрочем, такой же, каким был я в молодости, — если что вобьет себе в голову, его никакими силами не разубедить. Откровенно говоря, я в растерянности…
— Я не против.
— Ну что ж, раз вы изъявляете согласие, с меня словно тяжкий груз свалился. — Мидзуки на самом деле вздохнул с облегчением. — Нижайше прошу прощения за навязчивость. — Он вежливо поклонился.
Хотя торговля у Такитиро шла далеко не блестяще, намерение молодого человека, фактически юноши, прийти к нему из такой же лавки, чтобы наладить дело, могло показаться оскорбительным.
— Мы будем рады принять его помощь, — произнес Такитиро, — но не нанесет ли отсутствие Рюсукэ ущерба вашему торговому делу?..
— Не беспокойтесь об этом. Рюсукэ пока еще не слишком разбирается в торговле. Но как отец могу сказать: он человек настойчивый и с характером.
— Да уж! Помню, пришел в нашу лавку и уселся против приказчика с таким решительным видом… Я поражен был.
— Он неисправим! — Мидзуки выпил еще чашечку сакэ. — Господин Сада…
— Слушаю вас…
— Если вы позволите Рюсукэ — пусть не каждый день — помогать вам в лавке, мне кажется, тогда и Синъити возьмется за ум. Это мне будет большая поддержка. Синъити по натуре мягкий, добрый, а Рюсукэ часто поддразнивает его, называет «послушничком». Для Синъити это самое обидное прозвище. И все из-за того, что в детстве его однажды нарядили послушником и заставили ехать на ковчеге во время праздника Гион.
— Он — красивый мальчик, Тиэко с ним еще в детстве дружила…
— Кстати, о Тиэко, — подхватил Мидзуки и запнулся. — Кстати, о Тиэко, — повторил он и почти сердито продолжал: — Как вам удалось воспитать такую замечательную девушку, к тому
— Это не заслуга родителей. Она стала такой сама по себе, — поспешно ответил Такитиро.
— Господин Сада, наши с вами лавки, в общем-то одинаковые, и учиться друг у друга нам особенно нечему. Надеюсь, вы понимаете, отчего вдруг Рюсукэ так загорелся: он мечтает хоть час, хоть полчасика побыть рядом с Тиэко.
Такитиро кивнул. Мидзуки вытер лоб — такой же, как у Рюсукэ, — и продолжал:
— Мне стыдно за этого мальчишку, но, уверяю вас, он будет работать прилежно. Поверьте, я ни в коем случае не хочу показаться навязчивым, но если, паче чаяния, Тиэко когда-нибудь обратит свое благосклонное внимание на такого безрассудного человека, как Рюсукэ, не согласитесь ли вы принять его в свой дом? В этом случае я готов отказаться от него как наследника. Прошу извинить меня за столь бесцеремонную просьбу. — Мидзуки склонил голову.
— Готовы отказаться от наследника? — ошеломленно воскликнул Такитиро. — От наследника, к которому должно перейти крупное торговое дело?..
— Наверное, не в богатстве счастье… Последнее время, наблюдая за Рюсукэ, я все более убеждаюсь в этом.
— Достойное намерение, но все же предоставим двум молодым сердцам решать свою судьбу, — уклончиво ответил Такитиро. — Вам известно, что Тиэко — подкидыш?
— Ну и что из того?.. Господин Сада, прошу вас сохранить наш сегодняшний разговор в тайне… Вы разрешаете Рюсукэ помогать в вашей лавке?
— Да.
— Премного вам благодарен. — У Мидзуки словно камень свалился с души, и даже сакэ, которое он теперь пил, показалось ему вкуснее.
На следующий день Рюсукэ уже с утра был в лавке Такитиро. Он вызвал приказчика и продавцов и занялся проверкой товаров. Цветные и белые ткани, узорчатые шелка, шелковые ткани хитокоси, омэси, мэйсэн; утикакэ [80] , кимоно с длинными, средними и короткими рукавами; золотая парча, камчатые ткани; выходные кимоно, праздничные кимоно, штучные кимоно по заказу, пояса для кимоно, шелковые подкладки, мелкие принадлежности туалета…
80
Утикакэ — старинная одежда покроя кимоно.
Рюсукэ, не произнося ни слова, смотрел на раскладываемые товары. Приказчик лишь изредка поглядывал на помрачневшего Рюсукэ и сразу же прятал глаза.
Рюсукэ ушел перед ужином, опасаясь, что его пригласят разделить трапезу.
Вечером раздался тихий стук в решетчатую дверь. Его услышала только Тиэко. Она впустила Наэко в дом.
— Спасибо, Наэко, что пришли, хотя к вечеру сильно похолодало.
— Тиэко, можно мне поздороваться с вашими родителями?
— Обязательно! Они будут рады вас видеть. — Тиэко обняла девушку за плечи и повела в дальнюю комнату. — Ужинать будете? — спросила она.