Старец Паисий Святогорец: Свидетельства паломников
Шрифт:
Два–три раза я встречал его в монастыре Кутлумуш. Какой он был смиренный! Он стоял в углу со спущенным клобуком, сосредоточенный, так что казалось: это просто маленький смиренный старичок.
Андреаду Деспина, Салоники
С отцом Паисием мы познакомились в 1970 году.
Лефтерис, мой муж, часто ездил на Святую Гору и виделся с ним. Старец его очень любил. Когда мой муж приходил к нему в каливу, старец говорил: «Иди сюда, мой Лефтерис, брат мой», обнимал его и целовал.
Часто, когда старец выезжал с Афона, Лефтерис перевозил его, так что у них была большая сердечность в общении и большая любовь. Где-то в 1982 или 1983 году, когда старец приехал в монастырь в Суроти, мы привезли
Он рассказал нам историю: «Когдая служилв армии, в отряде был один женатый солдат, который напивался. Он пил, бедняга, несмотря на то что был беден и женат, и все время просил у всех нас деньги., Если у меня было две–три драхмы, я давал ему, хотя и знал, что он пропьет их. Я делал это с мыслью, что, может быть, он задумается и скажет: “Человек, который беден и у которого ничего нет, дает мне. Должен ли я брать у него деньги, чтобы идти напиваться? Может быть, это нехорошо?” Так, может быть, он поймет свою ошибку и одумается».
Он рассказал нам следующее: «Я хотел поехать в одно место, но у меня совсем не было денег. Выхожу из келлии, и мой взгляд падает на камень, который лежал недалеко от моего окна. В одной из трещин виднеется свернутая бумажка. Я ее вытащил. Это была купюра в тысячу драхм! Я подумал, что это мне послал Господь, чтобы смог поехать куда хотел». Старец рассказывал нам много таких историй.
Вечером мы пригласили его за стол. У нас было мясо и плов. Поскольку он не ел мяса, Лефтерис мне говорит: «Подогрей плов и положи его старцу». «Я подам ему плов без всего», — ответила я. Старец что-то понял и говорит мне: «Нет, моя хорошая, ничего страшного, я и мясо ем». Он сказал это, чтобы нас не расстраивать. В итоге он съел только плов. Потом мы постелили ему в большой комнате. Это было весной, и у нас тогда не было отопления. Мы постелили ему, но он всю ночь не спал — простыни и подушка не были смяты. Видимо, он всю ночь сидел на кровати, молился и ни разу не прилег. Утром он уехал вместе с Лефтерисом. Когда они вернулись, Лефтерис отвез его в монастырь. Вечером мой супруг вернулся и говорит: «Я расскажу тебе кое-что, но ты никому не говори, он не велел. И я действительно никому об этом не говорила, пока старец был жив. Так вот, Лефтерис мне говорит: «Старец пришел ко мне ночью, взял меня за руку и отвел на небеса!» Он взялЛефтериса, взял его душу, и они вместе поднялись на небеса. «Не могу описать тебе то, что я видел. Какую красоту, какие дворцы, какие богатства! Я не могу тебе описать то, что я видел там, наверху! То, что я тебе говорю, это правда». Еще отец Паисий сказал ему: «То, что я тебе показываю, всего лишь малая часть. В следующий раз поведу тебя еще выше и ты увидишь еще больше!»
Мой супруг скончался примерно через шесть месяцев после кончины старца: 12 июля 1994 года преставился отец Паисий, а 15 января 1995 года — Лефтерис. Мой супруг умер не от болезни, у него ничего не было. Ничего! Необъяснимо! Ему было шестьдесят два года.
Однажды Лефтерис был в каливе у старца, в Панагуде, и увидел лягушку, которая делала то, что ей говорил старец. Он говорил: «Иди сюда, иди туда, уходи отсюда» — и лягушка слушалась, будто бы все понимала.
Однажды Лефтерис говорит мне: «Деспина, этот человек святой. Знаешь, когда мы вместе шли, от него исходило благоухание, и какое благоухание! Оно было настолько сильное, что у меня закружилась голова!» Я не поверила, думала: «Возможно ли такое? Наверное, у старца был с собой ладан, а Лефтерис этого не знал». Но когда мы как-то раз привезли его к нам домой, то, как только он переступил через порог, распространилось поразительное благоухание. Он весь благоухал. Тогда я поняла, что Лефтерис говорил правду. Да, тогда и я увидела, что он святой. В тот день к нам домой пришла моя свекровь. Увидев его, она подошла и поцеловала ему руку. Он произвел на нее большое впечатление. Когда старец уехал, она мне говорит: «Деспина,
Зурнатзоглу Николаос, майор авиации в отставке, Салоники
В июле 1987 года под влиянием своего двоюродного брата Апостолоса Коросидиса, который рассказал мне о Святой Горе, где подвизаются старцы и аскеты ради спасения человеческого рода, мы вместе с моим племянником Василиосом поехали к старцу Паисию. Однако встретить его нам не удалось. И все-таки, отходя от его келлии, я почувствовал ликование, мир и радость. Что-то необъяснимо тянуло меня к нему. А ведь до того я не имел представления об истинной жизни во Христе.
Второй раз я приехал на Афон в июле 1988 года. Когда зашел к старцу в келлию, в Панагуду, ощутил тепло, как если бы находился у себя дома. Пришло время для беседы наедине. Старец увел меня, и мы сели в восточной стороне его сада. Я излил свое сердце бурным потоком и начал говорить о скорбях и бедах — личных и семейных. Мои родители были в разводе уже двадцать лет.
Во время нашей беседы мне стало очень грустно. Старец обнял меня и сказал: «Дорогой мой, твои родители воссоединятся». Когда мы уходили, он обнял меня и поцеловал, произнося с болью: «Ах, Николаос, Николаос!» Я тогда задумался и недоумевал, почему старец оказал особое сочувствие моей персоне. Последующие события объяснили его поведение, ибо по благодати, которую имел, он предвидел грядущую трагедию, которая должна была обрушиться на мою измученную и разрозненную семью.
10 февраля 1989 года в немецком городе Франкфурте во время пожара, вспыхнувшего в доме, трагически погибли моя сестра Мария, тридцати четырех лет, и два ее сына, Василиос, шестнадцати лет, и Христос, четырнадцати лет. Боль, которую испытала наша семья, невозможно описать. Во время этого великого испытания, накануне нашего отъезда из Франкфурта в Грецию, 20 февраля 1989 года (когда мы перевозили троих усопших), в семь часов утра, перед тем как пойти в церковь, моей матери явилась в видении Пресвятая Богородица на троне, в юном возрасте, примерно пятнадцати лет, очень красивая, одетая в царскую порфиру темно–красного цвета. Она обратилась к моей матери, которая лежала на кровати с закрытыми глазами и плакала, и сказала ей: «Ты плачешь! А знаешь ли, где находится твоя дочь?» Видимо, Она подразумевала, что нашли место упокоения, одновременно давая надежду моей матери и весть утешения всем нам, призывающим Ее пресвятое имя. Я убежден в том, что старец своими молитвами поспособствовал явлению Богородицы моей исстрадавшейся матери.
В сентябре 1990 года, через несколько дней после смерти деда, в то время как я находился в монастыре Святой Анастасии Узорешительницы вместе со своей матерью и бабушкой, какая-то сила стала тянуть меня поехать в монастырь святого Иоанна Богослова в Суроти. Мы прибыли туда, и нам сообщили о приезде старца. Он нас сразу же принял. Моя мать приготовилась отдать ему бумажку с именами усопших (моей сестры и двух ее сыновей), а старец ей ответил: «Зачем мне их поминать? Они причислены к мученикам. Это они теперь молятся и заступаются за вас». Он благословил мою мать и долго держал руку на ее голове. Потом позвал по имени мать моей матери, которая родом из места Тсухур в Каппадокии: «Иди сюда, госпожа Елена, поговорим о нашей родине». С тех пор я часто встречался со старцем — в его келлии в Панагуде и в монастыре Иоанна Богослова в Суроти.
Вот еще один случай, который подтверждает дерзновение старца и дар исцеления, которым он обладал. Шесть лет я страдал от сильных головных болей, ни один врач не мог меня излечить. Я сообщил старцу о своей проблеме и в скором времени получил чудесное исцеление. Он сказал обо мне моему двоюродному брату Апостолосу Коросидису: «Сейчас твой двоюродный брат должен быть здоров».
Во время другого моего посещения, летом 1991 года, я спросил старца, как его здоровье. Он ответил: «Святые уходили из жизни от меча, топора и колеса. Мы должны пострадать в жизни, чтобы получить награду от Бога».