Старший брат моего жениха
Шрифт:
— Добрый вечер! Меня зовут Руслан Валевский и я по уши влюблен в вашу дочь.
Мама громко икает, я замираю с открытым ртом, чуть не падаю с подоконника, а Руслан улыбается еще шире. Совсем мальчишка, несмотря на нашу разницу в возрасте, его статус, миллионы важных дел. Порывистая натура, бескомпромиссная, цельная… вот как им можно не восхищаться?
А Руслан уже отдает мне телефон и, насвистывая, уходит в душ, а я боюсь посмотреть на экран.
— Кира… он сумасшедший? — зловещим шепотом вещает мама, словно
— Тридцать пять, — пищу попавшей в мышеловку полевкой, а мама осуждающе качает головой.
— Дочь, не староват ли жених?
— Наверное, но ты папу на сколько младше? — нахожу контраргументы, а мама качает головой и цокает языком. — На четырнадцать. Это почти одно и то же.
— Кира-Кира… вот бу…
— Да-да, вот будут у меня свои дети, я все пойму.
— Не переубедить? — горестно вздыхает мама.
— Ты же знаешь, что нет.
— Упертая. Вся в бабушку. Ладно, привози своего безумно влюбленного, будем знакомиться. Вообще он смелый… мне понравилось.
И перед тем, как отключиться, я замечаю улыбку на лице мамы. И правда, понравилось.
Эпилог 2
Спустя полгода
Руслан
В аэропорту не продохнуть и не протолкнуться. Впереди рождественские каникулы, новогодние праздники и многие норовят урвать кусочек солнца, обжигающего дальние страны. Люди не хотят мерзнуть, а я хочу подарить Кире кусочек лета.
— Никогда не ездила так далеко, — шепчет мне куда-то в шею Кира, а я прислушиваюсь к объявлениям.
Где же ты, где, рейс на Доминикану?
— Спасибо тебе, — говорю и целую ее в макушку.
Кира поднимает на меня вопросительный взгляд, а я щелкаю ее по носу.
— Ты такая забавная сейчас, честно.
— Так за что спасибо? Я не понимаю… ничего такого не сделала.
— За то, что я научился отдыхать и думать о том, что лично мне нужно в первую очередь.
— И что тебе надо?
— Ты. Ну и отпуск, — смеюсь, а Кира обвивает мою шею руками, становится на носочки и целует в щеку.
Эти ее невинные ласки, шалости действуют на меня, как мощный афродизиак на дембеля: все в штанах горит огнем, и я уже не хочу ни на какой курорт. Киру хочу, но придется потерпеть.
— Смотри! — Кира ерзает в моих объятиях, делает “страшные глаза”, изо всех сил пытается не показывать на что-то пальцем. — Это же Таня, да? Это она? Красивая…
Оборачиваюсь и смотрю на Таню. На плечах соболя, на лице скука, а в руке какой-то журнал. Рядом семенит низкорослый ловелас и поблескивает в искусственном свете лысиной. Не старый, но наша с Кирой разница в возрасте — семечки.
Хмыкаю и отворачиваюсь, а Кира качает головой.
— Это точно не Егор, — замечает скептически, а я усмехаюсь.
— Вряд ли за полгода
— Ты знал? Ну, что она не в Польше? Не с Егором?
Киваю и развожу руками.
— Она даже с ним не поехала. В аэропорту обратно повернула. Это же Таня и Егор, у них всегда все через задницу.
Кира вздыхает тяжело — знаю, что сочувствует Егору. Она вообще добрая.
— Не переживай, в петлю лезть не собирается. Все у него хорошо. Кажется, в этот раз он насовсем с этой любовью попрощался.
Кира льнет ко мне, но знаю, что одним глазком подглядывает за Таней, а та плывет в сторону стойки регистрации, поводя плечами, а мех буквально искрит и переливается. Честно, даже злиться на нее не получается. Просто она вот такая, и даже Егор это уже понял наконец-то.
И теперь я верю, что он сумеет быть счастливым без нее. Научится.
— Хочешь шубу? — зачем-то спрашиваю, а Кира прыскает от смеха.
— Боюсь, на пляже я в ней сгорю.
— Да нет, глупая. Вообще… хочешь?
— Не-а, — кивает головой и улыбается. — Не люблю меха, животных жалко.
— Жалостливая моя… может, маме твоей шубу купим? Папе можем шапку выбрать.
Кира гладит меня по груди, разравнивает складки на свитере и смотрит прямо в глаза.
— Чего ты заладил? Шубу, шубу… не надо оно ни мне, ни маме моей, а папе тем более.
Я крепче прижимаю ее к себе, а на душе как-то удивительно спокойно. Рядом с Кирой мне всегда хорошо, я живой и легкий, наполненный счастьем по маковку. Артем смеется с меня, говорит, что на старости лет самое время было влюбляться в малолетку. Но это Артем, он все равно рад за меня — я-то знаю.
— Кофе хочешь?
Кира кивает, а я усаживаю ее на лавочку и ухожу. Но стоит пройти всего несколько шагов, звонит мой телефон, а на экране номер главного бухгалтера.
— Руслан Артурович, звоню сообщить, что перевод прошел успешно.
— Спасибо. И… отличных праздников, Евгения Александровна.
— И вам того же, — в голосе улыбка и предвкушение.
У Евгении Александровны огромный опыт работы и трое внуков. Ёлка, мандарины, оливье и отпуск, который я в этом году дал всем сотрудники без исключения. Пусть отдыхают.
Телефон пиликает, на него приходит копия отчета о транзакции — последнее дело, которое я поручил Евгении Александровне в этом году. Улыбаюсь и прячу мобильный в карман пиджака. Дело сделано.
Когда возвращаюсь обратно с двумя стаканчиками кофе, Кира с кем-то болтает по телефону и жестом просит подождать. У нее радость на лице искрится улыбкой, а я присаживаюсь рядом и беззастенчиво любуюсь ею. Красавица моя, которая навсегда останется моим личным аленьким цветочком.
— Еще раз поздравляю! — радуется чему-то Кира, а я делаю глоток, и кофейная горечь растекается по языку. — С наступающим!