Старые обиды и предательство
Шрифт:
– Так не положено, лорд, - обозвался водитель, более опытный и старый страж порядка.
– Плевать! Время! – Я почти, что толкнул молодого к кэбу и занял его место в полицейской машине. – Время! И даже не пытайся включить сирену.
Водитель был старше молодого констебля, значительно старше меня, лет сорок, примерно как кузену Эвану, но командование давалось мне неожиданно легко. Копу подчиниться сопляку было гораздо тяжелее. Он тронул машину с места, но неохотно, да еще и возражать начал.
– Сирена должна…
– Она его пугает, заставляет убегать! – перебил я. – А я хочу, чтобы он уверился, что оторвался и бросил машину.
– А как мы его без машины найдем?
– Есть способы, - уклончиво ответил я. Хотя на самом деле, был только один, очень ненадежный – просить Эйли, вынюхать его. Она не из псовых, но у косуль нюх тоже должен быть неплохой, это я как потомственный охотник говорю. По крайней мере, хищники всегда подбираются к ним с подветренной стороны, чтобы их не унюхали. Оборотень – однозначно хищник, а Эйли, однозначно, не учили идти по запаху.
Нам еще трижды пришлось уточнять направление у прохожих, пока не увидели искомый Купер на тротуаре Старого города, без водителя, естественно. Надеюсь, он не сменил авто. Такая мысль приходила мне в голову, и сильно нервировала.
Старый город Авока отличался от Старого города Фарнелла хотя бы тем, что рядом не было замка. Каждому графу Бремора лучше любого замка служил лес. История знала примеры, когда в нем не случайно потерялась вражеская армия. Но в те времена никакого Авока еще не было, подзащитная клану деревушка появилась позже. В поселение клана тогда никого не пускали, а изделиями стали торговать в Авоке. Вокруг пары специализированных лавок, выросла целая ярмарка, а за ней появились ремесленные мастерские. То, что у нас звалось Старым городом, на самом деле было домами зажиточных торговцев и ремесленников, тогда как в Фарнелле это были дома старой морской, я бы даже сказал, пиратской аристократии. Ведь еще каких-то три века назад, королева Елизавета жаловала титулы особо удачливым каперам, если они процент в казну сдавать не забывали. Правда, в те времена их процент равнялся годовому доходу этой самой казны. Вот и отображалось это на архитектуре Фарнелла, некоторой хаотичностью и щегольством, тогда как в Авоке предпочитали строгость и порядок. Улочки ровные, все повороты под прямым углом, дома небольшие, аккуратные, как на подбор одинаковые.
Полицейская машина остановилась, за ней тормознул кэб, я выскочил, но побежал не к Куперу, а к единственному прохожему, что был на короткой улочке.
– Мистер, видели водителя этого автомобиля? – спросил я, указав на разбитое заднее стекло Купера.
– Нет, молодой джентльмен, - он подозрительно посмотрел на меня, и полицейских с друзьями, что выглянули из машин.
Логично, оборотень покинул машину, когда на улице не было никого. Я подлетел к кэбу, дверце из которой вышла Эйли.
– Милая моя, ты ведь сможешь унюхать его запах?!
– Я никогда… - ответила девушка, но я схватил ее за руку и потащил за собой к Куперу, открыл водительскую дверцу.
– Просто попробуй!
Эйли оглянулась, посмотрела на копов, друзей, что ждали дальнейшего развития событий и шепнула.
– Я не умею изменять только нос.
Я вспомнил, как мастерски она проделывала трюк с ушами. Большинство перевертышей и такого не умели.
– Полное превращение, - предложил я.
Эйли крайне неохотно вздохнула. И чего? При частичном преображении она никогда не теряла очарования. Не котенок, которого хотелось погладить, косуля ведь, но все же симпатичная. Ушки поползли в стороны, удлиняясь и сворачиваясь трубочкой, вздернутый носик расплылся по лицу, слился с верхней губой и почернел, челюсти сжались и поползли вперед, глаза увеличились вдвое, за оранжевыми огнями расплескалась блестящая чернота. Уши переползли ближе к макушке, щеки сильно втянулись, под нижней губой появился редкий белый мех, а на щеках и выше – серый, но ей даже шло…
Что за мысли в такую минуту!?
Эйли сунула голову в салон и шумно потянула воздух, отошла, постояла, сделала пару шагов в одну сторону, пару в другую.
– Что-то вроде едкого пота, псины и дешевого одеколона. Я смогу! – сказала она и рванула к ближайшему повороту. Саймон бросился за ней.
– В машину, дурень, - рявкнул я. – Едем! – соревноваться в беге с перевертышем и оборотнем – глупая затея. Да и силы на драку нужно приберечь.
Эйли бежала, а оборотень, должен был идти шагом, чтобы не привлекать внимания. По крайней мере, я на это надеялся. Он двигался по заученной траектории: поворот направо, поворот налево. Никакой фантазии, но это почти сработало. Мы нагнали его в последний момент, за четвертым углом. Эйли свернула за угол первой и первой же его заметила. Девушка рванула вперед, как ядро из старой пушки.
– Гони! – рявкнул я копу, поняв, что через мгновение Эйли окажется один на один с опасным хищником. Полицейский автомобиль взвизгнул покрышками и рывком влетел в поворот. Оборотень в сотне метров от нас садился в другой кэб в качестве пассажира. Еще чуть-чуть, и мы бы его потеряли.
Эйли всерьез он не воспринял, подумаешь какая-то коза по улице несется, а вот на полицейскую машину среагировал, обратился и с ревом нырнул на заднее сиденье, чтобы перелезть на переднее и выбросить водителя. Кэбмен распахнул дверцу и выскочил, как пробка из шампанского, раньше, чем зверь успел его достать. Драпанул так, что мог бы все рекорды побить, но запнулся о бровку тротуара на противоположной стороне улицы и полетел кубарем. Что там было с ним дальше, я не смотрел, история догонялок повторялась, только теперь мы были на ходу, кэб оборотня стоял, а Эйли была почти рядом. Еще до того, как он тронулся с места, девушка прыгнула, оказалась рядом с открытой пассажирской дверцей и, слава Богу, не полезла внутрь, подняла мой бульдог и трижды спустила курок, заставляя оборотня пригибаться. От резкого рывка тварь едва не вывалилась через открытую водительскую дверцу на дорогу, но удержалась лапой за руль.
– Тарань! – приказал я копу. Констебль, наверное, хотел просто заблокировать кэбу дорогу, но поддался моей команде и, не раздумывая, выкрутил рулевое колесо. Нос полицейского автомобиля снес открытую дверцу, смял стойку, а вот оборотня придавить не успел. Тварь мгновением ранее убралась на сторону пассажира, пропуская над головой новые пули.
Нас с констеблем-водителем изрядно тряхнуло, но к удару мы подготовились, держались кто за что и не пострадали. Я вытащил ФН, выбил рукоятью стекло и выстрелил, не давая твари поднять голову, Эйли прижала его с другой стороны, не давая покинуть салон кэба. Это дало время выйти моему водителю и ребятам, что тормознули сразу за нами, но оборотень все же нашел выход, он подобрал ноги под себя, сложил руки над головой, направив ее в лобовое стекло и резко выпрямился, вылетев на капот кэба вместе со стеклом.
Эйли прыгнула, приземлившись в десятке метров перед капотом кэба, блокировала отступление дальше по улице. Пару пуль выпустил мой водитель, заставив оборотня сползти по капоту. Второму копу и Саймону с Финеллой вид перекрывали автомобили, и они начали обходить, а я просто пустил пару пуль сквозь лобовое. От первого выстрела и жара зачарованной пули стекло оплавилось, от второй пошло трещинами, я перестал видеть, что происходит снаружи, поэтому покинул автомобиль так же, как и оборотень – через лобовое. Только мой выход был более контролированным, я твердо стал ногами на капот, когда он поднимался с асфальта, и последняя пуля бульдога Эйли вырвала клочок мяса из его плеча. Считать пули девушка не умела, и в следующий раз боек просто сухо клацнул по капсюлю. Мы с копом выстрелили одновременно: его пуля рванула раненное плечо, а моя разорвала щеку и сломала пару желтых острых зубов.
Оборотень взревел и неожиданно достал свой револьвер из-под пиджака. Первая его пуля заставила копа нырнуть в укрытие, вторая пришлась по моему щиту, а третья… Эйли увидела что мы в беде и бросилась на оборотня с тесаком, но он успел повернуть ствол на мгновение раньше, чем сталь опустилась на его запястье. Грянул выстрел и третья пуля вошла девушке в живот, отточенная сталь опустилась на мохнатое запястье и отсекла когтистую ладонь с зажатым в ней револьвером. Эйли и оборотень отшатнулись одновременно: девушка на землю полетела, тварь на капот. Машина не дала ему свалиться, и оборотень первым пришел в себя, занес над собой здоровую когтистую лапу.