Старый Петербург. Адмиралтейский остров. Сад трудящихся

Столпянский Пётр Николаевич

Уже этими первыми распоряжениями на Невском проспекте воспрещались деревянные постройки, но они, конечно, строились, и понадобилось еще одно воспрещение 23 июня 1765 года [174] , которое, положим, также не остановило деревянных построек — они были на Невском проспекте за Аничковым мостом и в Николаевские дни. При императоре Павле Невский проспект подвергся коренной реформе. Вот как о ней сообщал один из современников [175] : «Император Павел Петрович в 1799 году повелел провести по Невскому проспекту большие аллеи: от Полицейского моста до Казанского березовые, а оттуда до Аничкова моста липовые. Это было бы истинным благодеянием городу, но исполнители высочайшей воли слишком поспешили делом: садили деревья зимою в мерзлую почву мерзлыми корнями. Изменницы березки весною зазеленели было, но потом засохли. Липы не давали листу вовсе. В 1802 году эти боковые дорожки были уничтожены, и вместо них проведена широкая липовая аллея среди улицы. Она шла от Полицейского моста до угла Малой Конюшенной улицы, а потом от Казанского до Аничкова моста но возвышенной насыпи. Аллея просторная, обсаженная густыми деревьями, со скамьями по бокам, но промежуток ее у Казанского моста был слишком велик: оттого состояла она из двух отдельных частей неравной длины и не могла сделаться всенародным гульбищем». Затем в тридцатых годах этот бульвар, построенный посреди улицы, был уничтожен и вновь посажены липы по бокам улицы только в один ряд, на краю тротуара, но и эти аллеи существовали недолго. От езды экипажей земля дрожит беспрерывно и не позволяет корням приниматься (так рассуждали в то время). Редкая липа уцелела. Наконец, принужденными нашлись снять их, а на Невском проспекте остался прекрасный, широкий, ровный тротуар, служащий и без зелени приятным гульбищем, особенно в начале весны, когда зелени нет еще нигде».

174

Петров,

стр. 705.

175

Северная Пчела, 1840 г., стр. 1143.

К этим воспоминаниям современника, как вообще ко всем подобным воспоминаниям, необходимо ввести ряд поправок, ряд коррективов. Память современника—очень ненадежный исторический документ: события принимают слишком субъективный характер.

19 февраля 1800 года [176] (таким образом видим, что первая поправка относится уже к первым строчкам воспоминания — не в 1799 году, а в 1800 году) состоялось высочайшее повеление о насаждении по Невскому проспекту березок: «Великий Петр обсадил свою Невскую перспективу березами, Великий Павел восстановил Петровское величие Невского проспекта» — так комментировалось Павловское распоряжение. 2 февраля 1800 года [177] были спешные торги на посадку, — вызывались «желающие Невскую перспективу от Полицейского моста до Лиговского канала по обеим сторонам обсадить в два ряда березками, кои были бы не тонее в окружности 6 вершков, а притом и около них сделать балюстрады», и 2 марта того же года [178] обсадка началась, причем руководить ею должен был наследник престола. Были морозы, и на тех местах, где нужно было копать ямы для деревьев, предварительно разводили костры, чтоб земля оттаяла, но несмотря на все, аллея была устроена и так как Екатерингоф, где происходила обычная встреча петербуржцами «светлого мая», был пожалован указом от 18 апреля 1800 года княгине Гагариной [179] , то праздновали 1 мая ^[180] на вновь устроенной Невской аллее. Весьма естественно, что посаженные при таких условиях березки не принялись, и их 26 июня 1800 года ^[181] заменили липами. Аллея шла по средине Невского проспекта, и ее переделывали в 1819 году; комитет городских строений вызывал желающих: «на устроение по Невскому проспекту нового из гранитного камня тротуару, переноску и пересадку деревьев к боковым тротуарам, с устроением при сих тротуарах между деревьями плитных площадок и сходов, на сделание чугунных для фонарей канделябров, на замощение вновь и перемостку старой при оных и при среднем тротуарах мостовой». Об этой последней реформе 1819 года довольно подробно повествовал в 1820 году Свиньин в своих «Отечественных Записках» [183] : «В прошедшем мае месяце Невский проспект, как некоим очарованием, принял новый, несравненно лучший вид, явился прекраснейшею в свете улицею, в коей единственно нуждалась великолепная столица для торжественных случаев и выездов». Начало статьи, как видим, весьма торжественное! «Как будто по мановению волшебного жезла исчез высокий бульвар, разделявший его на две ровные половины, уже на месте сем разъезжают экипажи по гладкой мостовой. Справедливость требует однако ж заметить, что если бульвар сей стеснял лучшую в столице улицу, то заключал для пешеходцев и некоторые выгоды, коих не представляют тротуары, сделанные ныне по обеим сторонам улицы. Во-первых, «пешеходец», идя по нем, не был обеспокоиваем встречею с экипажем, коих теперь он должен беречься при всяком переходе мимо ворот под домами, во-вторых, взор его любовался ровно обеими сторонами улицы и наконец с бульваром исчезает любопытная отличительность сей улицы, нередко случавшаяся весною, т.-е., что на одной стороне катались еще в санях, а по другой неслась пыль столбом от карет и дрожек! Но главная цель, для коей, вероятно, он был устроен, чтоб пешеходец во всякое время мог найти здесь приятное и покойное гулянье, оставалась невыполненною: ни весною, ни осенью, когда всего более нужно удобство уклониться от грязи, нельзя было почти ходить по бульвару. В сем отношении нынешние тротуары несравненно превосходнее — быв вымощены плитами, они всегда сухи, далее после самого сильного дождя. Невский проспект имеет в ширину 24 сажени. Длина его от Адмиралтейства до Аничкова моста 1 верста 435 сажей, от Адмиралтейства до Знаменья 2 версты 405 сажен; до Невского монастыря 4 версты 185 сажень, следовательно, он превосходит длиною величайшие лондонские улицы — Оксфордскую и Портландскую, из коих первая около 2¹/₄ верст длиною, а другая с небольшим 2¹/₂ версты. Сверьх того Невский проспект не имеет единообразия сих улиц, утомительного для глаз при самой огромности и великолепии зданий, кои быв почти все одной высоты и одинакового кирпичного цвета, представляют бесконечные казармы. Напротив того, у нас, кроме разнообразия архитектуры и цвета домов, перед многими зданиями на сей улице находятся площадки и уступы, как-то: перед Казанским собором, Католическою церковью, Гостиным двором и дворцом великого князя Николая Павловича. Зелень дерев, коими усажено пространство между Полицейским и Аничковым мостами по обеим сторонам улицы у тротуаров (числом около 500 лип), придает не мало красот сей единственной улице. Сверх того они не будут допускать пыль проникать в дома. 50 фонарей с реверберами (рефлекторами), привешенных на чугунных столбах изящной фигуры — вылитых на заводе г. Кларка, по рисункам инженер-генерал-майора Базен — будут разливать яркий свет на сем пространстве улицы. Каждый из сих столбов имеет 3 сажени в вышину и поставлен на гранитовом пьедестале вышиною около 7¹/₂ аршин. Улица сия украсится еще более, когда на Казанской площади поставится предположенный монумент князю Кутузову Смоленскому и Аничков мост переделается во всю ширину улицы подобно Полицейскому. Желательно также, чтобы г.г. хозяева домов взяли пример с г. Данилова, устроившего дождевые трубки своего дома, что на Садовой улице и на Фонтанке, таким образом, что вода с крышек стекает под тротуары и не обеспокоит нимало гуляющих по ним».

176

Столетие Полиции, стр. 77.

177

С. П. В., 1800 г., ст. 400.

178

Там же.

179

Русская Старина, 1873 г., т. VII, стр. 627.

180

Божерянов, Невский проспект, стр. 369.

181

С. П. В., 1800 г., стр. 2064.

183

Отечественные Записки, 1820 г., ч. I, стр. 342.

Таким образом посаженные деревья у тротуаров просуществовали до 1841 года, когда они были вырыты и тротуары расширены. Об этой новой реформе Невского проспекта писали такие строчки [184] : «Мы уже говорили, что деревья на Невском проспекте выкопаны. Некоторые бульварные романтики сожалели об этих деревьях, от которых никто между прочим не видел ни тени, ни зелени, потому что они постоянно были покрыты пылью, а теперь, как увидели, для чего сняты эти тощие деревья, все обрадовались. Места, где были деревья, заняты теперь тротуарами, такими широкими, как парижские бульвары. 9 человек могут свободно прогуливаться рядом. Невский проспект чрезвычайно много выиграл от этого»; и далее [185] : «теперь, когда тротуар Невского проспекта сделался вдвое шире, все удивляются, как могло быть здесь прежде зимнее гульбище, когда и ныне бывает иногда тесно от множества гуляющих».

184

Северная Пчела, 1841 г., № 133.

185

Там же, 1842 г., стр. 322.

На мостовую Невского проспекта впервые более серьезное внимание было обращено в 1759 году, но «истинные», если так можно выразиться, заботы о мостовой Невского проспекта начались с 1825 года [186] . В этом году среди мостовой Невского проспекта стали прокладывать деревянные колеи так, чтобы колеса экипажей могли по ним катиться, а в 1832 году на Невском появилась и сплошная торцовая мостовая. Когда приступали к этой работе, то писали [187] : «Большим подспорьем для живущих и проезжающих по Невскому проспекту (а кто там на ездит?) будет устроение по оному деревянной мостовой из поставленных торчмя (торцовых) шестиугольников»; а по окончании работ восклицали [188] : «несказанное удобство и для проезжающих и для живущих в этой части города. Желательно, чтобы и другие большие улицы города были вымощены таким образом».

186

Там же, 1825 г., № 65.

187

Там же, 1832 г., № 149.

188

Там же, № 241.

9 декабря 1843 года [189] по Невскому проспекту был пущен первый омнибус, и в этом же году Невский осветился газом [190] , который в 1884 году сменился электричеством. Первое распоряжение о постановке фонарей на Невском проспекте относится к 1745 году [191] , но число фонарей было очень ограничено, и только 7 июля 1800 года ^[192] велено было расставить фонари по обеим сторонам улицы.

189

Там же, № 285.

190

Там же, стр. 831.

191

О. Б., № 9500.

192

Столетие Полиции, стр. 78.

В 1862 году [193] возник очень интересный проект коллежского регистратора Петра Ивановича Евреинова о разрешении поставить в С.-Петербурге по Невскому проспекту за определенную в пользу города плату «кресла для отдохновения проходящих, по примеру других столиц Европы», но очень скоро полиция изгнала эти кресла, так как находила, что сидящие на Невском проспекте мешают движению публики; а в 1873 году [194] появился другой, тоже неосуществленный проект: «устройство воздушных мостов на Невском проспекте с целью облегчить пешеходам, в особенности в оживленных местах, переход с одной стороны на другую».

193

С. П. В., 1862 г., № 184.

194

Зодчий, 1873 г.

В 1832 году Н. В. Гоголь издал свою повесть «Невский проспект», где дал дивное описание этого проспекта. Хороший пример заразителен, и, начиная с этого времени, появляется ряд описаний и в прозе и в стихах. Думаем, что небезынтересно будет привести наиболее характерные из них.

Профессор С.-Петербургского университета Бутырский воспел Невский проспект в 1837 году в таком сонете [195] :

Не млечный ли здесь путь лежит, Где слиты меж собой светила? Иль пояс развернув харит, Киприда с неба уронила И вечную своих ланит Весну сюда переселила? Волнует сердце, взор манит Волшебное богатства сил! Бледнеют далее цветы, Стихает жизни вал игривой, В конце — могильные кресты, Монаха кельи молчаливы, Мирской гробницы суеты, Урок страстям красноречивой.

195

Бутырский, Сонеты, стр. 61.

Николаевский классицизм вдохновения заменился в наши дни такими виршами [196] :

Клуб под открытым небом, зал Почти трехверстного пассажа, Где целый день идет развал, Гремят и мчатся экипажи, Где шумно поздней ночью даже, И где нет нижнего этажа, Который бы не торговал.

В 1838 году [197] Невский проспект сравнивали с форумом: «Где в мире есть другой Невский проспект? Я даже не смею его назвать улицею. Нет, это не улица, а площадь, наш форум, где мы живем и отдыхаем, где обдумываем наши дела, — и отдыхаем от безделья. Это наш портик — левая насолнечная сторона Невского проспекта. Наш городской праздник — зима, а зимою собирается на насолнечной стороне Невского проспекта, как под портиком римляне и афиняне — лучшее общество северной столицы». В 1843 году В. Даль [198] назвал одну из своих повестей «Жизнь человека или прогулка по Невскому проспекту», в 1847 году восклицали [199] : «Теперь наш Невский проспект соединяет все удобства Европы — газовое освещение, усовершенствованные омнибусы, в конце проспекта железная дорога и деревянная мостовая», и как бы в дополнение к этому в 1862 году было написано [200] : «Невский проспект — обширнейшее поле для наблюдений, это постоянная выставка всего, что есть хорошего и дурного в Санкт-Петербурге. Невский проспект сам джентльмен, а потому радушно принимает только джентльменов».

196

Пет. Газета, 1882 г., № 193.

197

Северная Пчела, 1838 г., № 6.

198

Москвитянин, 1843 г., т. I, стр. 311.

199

Северная Пчела, 1847 г., № 90.

200

Северное Сияние, стр. 109.

После этой справки, выясняющей историю появления и развития Невского проспекта, можно продолжить наше изучение перекрестка Невский проспект, Мойка и Морская улица.

«И те мастеровые люди, кои ныне приехали, живут у Адмиралтейского двора, скучают, чтоб на сей стороне быть продаже съестным припасом и питье вина и пива, для того, что им па другую сторону переезжать с трудом и от дела не надлежит» [201] — такие бесхитростные строчки написал 26 августа 1705 года, т.-е. на второй год существования нынешнего Петрограда, наблюдавший за работами в Адмиралтействе Яковлев губернатору Меншикову. Смысл этих строчек, таких наивных и трогательных, очень простой: на Адмиралтейском острове, что ныне первая Адмиралтейская часть, нет ни рынка ни кабака; переезжать за съестными припасами и за питьем на другую сторону Невы на нынешнюю Петроградскую сторону, где был и первый рынок и первый кабак — «от дел не надлежит», т.-е. не следует разрешать, так как эти отлучки отзываются на работах, а с этими последними и по царскому приказу и по распоряжениям губернатора Меншикова следует, как можно спешить. Но нет «вина и пива», и «те мастеровые люди скучают» — Яковлев извещает о таком обстоятельстве всесильного и всемогущего Меншикова, который и не замедлил ответом [202] ; 22 сентября того же года он приказал: «А на своей стороне вели построить для питейной продажи избу, в которую питье будет отпущаться с кружечного двора».

201

М. И. Р. Ф., т. III, стр. 98.

202

Том же, т. III, стр. 554.

Таким образом вполне точно устанавливается дата появления первого официального кабака на Адмиралтейском острове. Очевидно, что Яковлев, получив вышеприведенное распоряжение Меншикова, не стал мешкать, тем более, что готовые срубы имелись при Адмиралтействе. Через несколько дней после 22 сентября 1705 года появилась готовая изба, в нее перевезли достаточный запас вина и пива с «кружечного двора», посадили целовальника — и знаменитое «Петровское кружало», выражаясь словами того времени, открыло свои двери для скучающих рабочих людей, для морских служителей и вообще для всякого люда и пригнанного и пришедшего по своей воле в град Петра. Нам удалось установить и точное местоположение этого кружала, которое обозначено на прилагаемом плане под № 5. Установив точно местоположение первого кабака, мы не можем сделать то же самое относительно внешнего вида, так как не сохранилось ни изображения его, ни описания. Мы не знаем, был ли на коньке его крыши прикреплен государственный орел или просто-напросто ветвь елки, была ли на этом кабаке какая-либо вывеска, — вернее всего никаких отличительных внешних признаков не было; это была самая обыкновенная простая изба, крытая, может быть, дранкою или тесом, а не соломою или дерном, чем покрывались, первоначальные дома Санкт-питер-бурха, да стояла эта изба, как говорилось, на яру, т.-е. на открытом месте, чтобы ее издали можно было приметить и направить к ней стопы.