Статьи, рассказы, наброски (сборник)
Шрифт:
Загнали наконец Ванькина в пузырек. Стих Ванькин, и соединенными усилиями дали мы два красивых имени Роза и Клара.
– Как конфетка будут октябрины, - говорил наш председатель, потирая мозолистые руки, - лишь бы Ванькин ничего не изгадил.
В клубе имени тов. Луначарского народу набилось видимо-невидимо, все огни горят, лозунги сияют. И счастливые матери сидели на сцене с младенцами в конвертах, радостно их укачивая.
Объявили имена, и председатель предложил слово желающему, и, конечно, выступил наш красавец Ванькин.
– Ввиду того и принимая во внимание, дорогие товарищи, что имена мы нашим трудовым младенцам дали Роза и Клара, предлагаю почтить память наших дорогих борцов похоронным маршем. Музыка, играй!
И наш капельмейстер, заведующий музыкальной секцией, звучно заиграл "Вы жертвою пали" Все встали в страшном смятении, и в что время вдруг окрестность огласилась рыданием матери э 2 Дарьи вследствие того, что ее младенчик Розочка на руках у нее скончалась
Была картина, я вам доложу! Первая мать, только сказав Ванькину
– Спасибо тебе, сволочь, - брызнула вместе с конвертом к попу, и тот не Кларой, а просто Марьей окрестил ребеночка в честь матери.
Весь отставший старушечий элемент Ванькину учинил такие октябрины, что тот еле ноги унес через задний ход клуба.
И тщетно наша выдающая женщина врач Оль-Мих. Динамит объяснила собранию, что девочка умерла от непреодолимой кишечной болезни ее нежного возраста, и была уже с 39 градусами, и померла бы, как ее ни называй, никто ничего не слушал. И все ушли, уверенные, что Ванькин девчонку похоронным маршем задавил наповал.
Вот-с, бывают такие штуки в нашей милой отдаленности.
С почтением, Капорцев
Четвертая корреспонденция
БРАНДМЕЙСТЕР ПОЖАРОВ
Покорнейше вас прошу, товарищ литератор, нашего брандмейстера пожаров (фамилия с малой буквы.
– М.Б.) описать покрасивее, с рисунком.
Был у нас на станции N Балтийской советской брандмейстер гражданчик Пожаров. Вот это был пожаров так знаменитый пожаров, чистой воды Геркулес, наш брандмейстер храбрый.
Первым долгом налетел брандмейстер на временные железные печи во всех абсолютно помещениях и все их разобрал в пух и прах, так что наши железнодорожники, товарищи-граждане, братья-сестрицы, вымерзли, как клопы.
Налетал Пожаров в каске, как рыцарь среднего века, на наш клуб и хотел его стереть с лица земли, кричал, что клуб антипожарный. Шел в бой на Пожарова наш местком и заступался и вел с разрушителем нашего быта бой семь заседаний, не хуже Перекопа. Насчет клуба загнали месткомские Пожарова в пузырек, а на библиотечном фронте насыпал Пожаров с факелами, совершенно изничтожил печную идею, почему покрылся льдом товарищ Бухарин со своей азбукой и Львом Толстым и прекратилось население в библиотеке отныне и вовеки. Аминь. Аминь. Просвещайся где хочешь!
И еще не очень-то доказал гражданин брандмейстер свою преданность Октябрю! Когда годовщина произошла, то он, что сделает ей подарок, возвестил на пожарном дворе с трубными звуками. И пожарную машину всю до винтика разобрал. А теперь ее собрать некому, и ввиду пожара мы все просто погорим без всякого разговора Вот так имеет годовщина подарочек!
Лучше всего припаял брандмейстер нашу кассу взаимопомощи. Червонец взял и уехал, а по какому курсу - неизвестно! Говорили, видели будто бы, что Пожаров держал курс на станц. X подмосковную. Поздравляем вас, братцы подмосковники, будете вы иметь!
Было жизни пожарской у нас ровно два месяца, и настала полная тишина с морозом на Северном полюсе. Да будет ему земля пухом, но червонец пусть все-таки вернет под замок нашей несгораемой кассы взаимопомощи.
Фамилию мою "Капорцев" не ставьте, а прямо напечатайте подпись "Магнит", поязвительнее сделайте его.
Примечание:
Милый Магнит, язвительнее, чем Вы сами сделали вашего брандмейстера, я сделать не умею.
* Михаил Булгаков. Рассказ про Поджилкина и крупу
Собр. соч. в 5 т. Т.2. М.: Худож. лит., 1992.
OCR Гуцев В.Н.
В транспосекцию явился гражданин, прошел в кабинет, сел на мягкую мебель, вынул из кармана пачку папирос "Таис", затем связку ключей и переложил все это в другой карман.
Затем уже достал носовой платок и зарыдал в него.
– Прошу вас не рыдать, молодой человек, в учреждении, - сказал ему сурово сидящий за столом, - рыдания отменяются.
Но гражданин усилил рыдания.
– У вас кто-нибудь умер? Вероятно, ваша матушка? Так вы идите в погребальный отдел страхкассы и рыдайте им сколько угодно. А нам не портите ковер, м-молодой ч'эк!
– Я не молодой чек, - сквозь всхлипывания произнес гость.
– Я, наоборот, председатель железнодорожного первичного кооператива Поджилкин.
– Оч-чень приятно, - изумился транспосекщик, - чего ж вы плачете?
– Из-за крупы плачу, - утихая, ответил Поджилкин, - дайте, ради всего святого, крупы!
– Что значит... дайте?
– широко улыбнулся транспосекщик, - да берите сколько хочете! Сейчас нам предложил Центросоюз три вагона крупы-ядрицы. Эх вы, рыдун, рыдайло... рыдакса печальная!
– Почем?
– спросил, веселея, Поджилкин.
– По два двадцать.
Поджилкин тяжко задумался.
– Эк-кая штука, - забормотал он, - ведь вот оказия! Вы тово, крупу минуточку придержите... а я сейчас.
И тут он убежал.
– Чудак, - сказали ему вслед.
– То ревет, как белуга, то бегает...
Поджилкин же понесся прямо в комиссию по регулированию цен при МСПО.
– Где комиссия Ме-Се-Пе-О?
– Вон дверь. Да вы людей с ног не сбивайте! Успеете...
– Вот что, братцы... крупа тут подвернулась... ядрица... Да по 2 руб. 20 коп., а вы установили обязательную цену для розничной продажи в кооперативах тоже по 2 р. 20 к.