Статьи
Шрифт:
2. Проекты децентрализации
Только три архиерея выразили мнение, что существующая система церковного управления не должна подвергаться изменениям. По–видимому, их мнение было чисто консервативной реакцией, отражавшей страх перед любой переменой в связи с революционной атмосферой, существовавшей в 1905–1906 гг. Страх этот заметно проявляется в отзыве одного из этих трех архиереев — епископа Тульского Лаврентия: «Разделение Церкви, как и государства, — пишет он, — не может быть одобрено, особенно в настоящее смутное время»(III, 387).
Все другие члены русского епископата единодушно выступают за создание церковных округов, или областей, управляемых местными митрополитами, с областными синодами епископов, наделенными некоторой автономией. Причиной такого замечательного консенсуса, несомненно, была непопулярность централизованной синодальной бюрократии, возглавлявшейся обер–прокурором — мирянином,
137
Наиболее часто цитируются книги: Лебедев А.П. Духовенство древней вселенской церкви. М., 1905 и Гидульянов П. Митрополиты в первые три века христианства. М., 1905. Второе из этих исследований гораздо основательнее первого. Многие богословские периодические издания также посвящали этому вопросу многочисленные статьи в период 1904–1917 гг.
Два лейтмотива проходят через «Отзывы»: с одной стороны, создание «митрополичьих округов» должно дать Церкви большую независимость и, с другой — позволить ввести в практику регулярную соборность, неосуществимую на всероссийском уровне (ср. «Отзыв» Никанора Пермского, II, 389–390).
Наиболее важная функция областного Собора, как это выражено в канонических текстах, цитируемых в «Отзывах», состоит в избрании епископов и суде над ними. Понятно в связи с этим, что самой основной в вопросе о децентрализации была проблема зависимости Церкви от государства: со времен Петра все епископы назначались указом Святейшего Синода, который в действительности был органом государства. В этом контексте некоторые из епископов (например, Константин Самарский — I, 431) цитируют апостольское правило 30–е, по которому считается недействительным «всякое избрание во епископа», сделанное «мирскими начальниками». Буквальное толкование этого правила фактически означало бы, что все назначения епископов со времен Петра — недействительны. Одно это положение исключало возможность искусственно восстановить строй древней Церкви, который действовал в иных исторических условиях. Поэтому несколько наиболее влиятельных членов русской иерархии настаивают на том, что цель реформы заключается в необходимости ответить на конкретные потребности Российской Церкви в XX столетии. Задача предстоящего собора в том, чтобы восстановить канонические нормы, а не копировать структуру древней Церкви во всех деталях (см. мнение профессора А. Бриллиантова, включенное в «Отзыв» Антония С. — Петербургского — III, 117–118; и Сергия Финляндского — III, 277). Митрополит Флавиан Киевский, один из старейших и почтеннейших членов русского епископата, резюмирует задачи проектируемой реформы в следующих четырех положениях:
1) Епархии, связанные между собою только через центральное управление в С. — Петербурге, фактически отделены одна от другой и не способны разрешить местные пастырские вопросы.
2) Соборность должна быть восстановлена прежде всего в церковных округах.
3) Существующая централизованная бюрократия присвоила себе власть, которая по каноническим основаниям принадлежит епископам округа, встречающимся соборно.
4) Реформа даст возможность создать более мелкие и многочисленные епархии (в каждом уезде) и потому позволит епископам быть настоящими пастырями их паствы, а не недоступными высшими администраторами (II, 103).
По этому последнему пункту архиепископ Антоний Волынский, тоже сторонник более многочисленных и мелких епархий, высказывается и за упразднение викарных епископов — установление, недавно заимствованное из Западного христианства (I, 122).
В значительном числе «Отзывов» предлагается, чтобы поместные соборы, наряду с епископами и председательствующим на них митрополитом (или патриархом), включали также представителей клира и мирян, чье участие на соборе, однако, определяется в некоторых «Отзывах» лишь как совещательное (Стефан Могилевский — I, 99–100; Симеон Екатеринославский — I, 78; Флавиан Киевский — II, 75). Довольно язвительные возражения архиепископа Антония Волынского против какого бы то ни было «демократического» участия на соборах клириков и мирян (I, 112–120) являются исключением. Дебаты по этому поводу возникнут также в связи с вопросом о составе Всероссийского поместного собора.
«Отзывы» включают конкретные схемы будущих церковных округов. Число возможных митрополий варьируется
Принятие церковного регионализма в управлении Русской Церковью не могло не поставить вопроса о многонациональности Российской империи. К 1905 г. проблема эта еще не достигла той остроты, какую она приобрела в более поздние времена, но она уже ставится в некоторых «Отзывах». Так, в «Отзыве» Стефана Могилевского упоминается опасность грузинского сепаратизма как одна из невыгодных сторон регионализма (который он в остальном поддерживает); епископ Стефан предлагает, чтобы будущий митрополит Кавказский, управляющий частями Кавказа, не входящими в Грузинский Католикосат, всегда был русским (I, 97). О необходимости сохранения единства России упоминается также — довольно периферически — епископами Белоруссии и Украины. Однако и противоположная тенденция выражается свободно: в «Отзыве» экзарха Грузии открыто выражена желательность восстановления традиционной автокефалии Грузинской Церкви, что, по мнению Экзарха, не поведет к политическому сепаратизму (III, 510). Епископ Алеутский и Северо–Американский Тихон, будущий патриарх, предлагает создание отдельной, автономной, а может быть, и автокефальной Церкви в Америке, где русский епископ находится в совершенно иных политических условиях, как глава многонациональной массы верующих, включающей не только русских и карпато–русских эмигрантов, но и алеутов, индейцев, эскимосов, а также сербов, сирийцев, греков и др. (I, 531). Проект епископа Тихона, свидетельствующий о замечательном понимании им американской ситуации, послужит авторитетным образцом при создании автокефальной Церкви в Америке в 1970 г.
3. Реформа центрального церковного управления
За исключением лишь четырех архиереев весь русский епископат требует восстановления патриаршества, упраздненного Петром I. Три из несогласных с общим мнением голоса (Парфений Подольский, Димитрий Балтский, викарный епископ Подольской епархии — II, 490–497 и Лаврентий Тульский — III, 381–382) боятся каких бы то ни было значительных реформ в условиях революционной атмосферы. Они выступают и против самой идеи собора. Четвертый (Паисий Туркестанский) выражает крайне противоположное настроение: он боится, что государству было бы легче осуществлять контроль над патриархом, чем над коллективным управлением Церковью, и выступает за коллегиальное и выборное руководство на всех уровнях церковной администрации (I, 50–52).
Большинство епископов, защищавших идею восстановления патриаршества, практически единодушны в критике существующего социального режима, который они считают неканоническим и противоречащим началам соборности. Избрание патриарха рассматривается ими как необходимое условие независимости Церкви — под руководством первосвятителя, ответственного за соборную форму правления, — от централизованной государственной бюрократии (см., в особенности, «Отзывы» из Уфы — II, 54–55; Пскова — II, 224; Киева II, 103; Москвы III, 253–256; Варшавы — II, 273–275; Рязани — III, 579; Волыни — III, 186–194; Оренбурга — II, 146–147; Холма — II, 466 и Америки — I, 530).
Наряду с этими основными аргументами — в которых консерваторы и либералы соглашаются, хотя и по несколько различным мотивам, — в некоторых «Отзывах» приводятся дополнительные доводы, особенно тот, что, согласно православной традиции, каждая поместная церковь должна быть руководима лично епископом главного города: среди православных Церквей–сестер русская, со времен Петра, единственная из всех, была лишена этого личного руководства.
Широкое единодушие авторов «Отзывов» в вопросе о восстановлении патриаршества не распространялось, однако, на определение роли и ответственности патриарха. Историк И. Соколов, специалист по истории Константинопольского патриархата, которого митрополит С. — Петербургский попросил высказаться о каноническом аспекте намечавшихся реформ, изложил обоснованное мнение, защищающее монархическую власть патриарха в Церкви, распространяющуюся и на собор (III, 128–130). Широкое большинство епископов, однако, характеризует патриарха лишь как «первого среди равных», так что собор всех епископов является в действительности высшей властью, и суду его может подлежать и сам патриарх (ср., например, «Отзывы» из С. — Петербурга — III, 86; Москвы — III, 256; Калуги — I, 29; Вятки — II, 509–510; Холма — II, 466; Ставрополя — II, 261; Финляндии — III, 269–270; Орла — I, 520–521; Оренбурга — II, 146–148; Иркутска — II, 227).