Стая
Шрифт:
— А, Боря? — взмахнула рукой. — В командировке. А у меня выходной.
Командировка Таниного мужа порадовала больше, чем то, что сегодня у нее свободный день. Как ни пытался, не мог принять место, куда она устроилась работать.
— У отца что?
Они остановились у центрального входа на вокзал, чтобы не упустить Вадима.
— Ты сильно не удивляйся, — предупреждающе пояснила Таня, — отец с Ниной сошлись и живут вместе.
— У нас, я так понимаю.
— Да.
— Ну, — Денис пожал плечами, — дело житейское. Посмотрим.
—
— Ладно — ладно, понял я. Не надо мне всех подробностей.
— Как ты? Расскажи, я так переживала, так волновалась. Столько всего гадкого говорят. Когда сказал, что в больницу попал, мы места себе не находили.
— Нормально все, Танюш. — То и дело оборачивался, среди прохожих ища взглядом друга. — В полном порядке. Просидел два года на КПП, куда уж лучше. А простуду и воспаление легких в армии заработать проще простого. Носились как лошади, разгоряченные все, вспотевшие. Ветерок подул и готово.
— Вот ты мне только не рассказывай, что такое воспаление легких. Знаешь, какой процент смертности?
— Не знаю и знать не хочу.
— Кстати, подругу твою видела.
— Какую из?..
— Веру. Она обещала зайти.
— А, Веру… Верка без царя в голове.
— Почему? Мне показалось, что она нормальная девчонка.
— Девчонка-то она нормальная. Только вот своеобразная немного. Матрешка, — мягко усмехнулся Денис.
Но от Тани не так-то просто отделаться двумя словами. Потому она напористо продолжила:
— В каком смысле.
— В прямом.
— Ну, Денис, скажи, что ты имеешь в виду! Мне же интересно!
— А ты как долго с ней общалась? — Стал подумывать, не достать ли сигарету.
— Минут пятнадцать.
— Пообщалась бы подольше — поняла. — Сбросил сумку на ступеньку и полез в карман. На плечо легла крепкая ладонь.
— По походке видно фрайер, но не фрайер — это точно, — проговорил над ухом густой хорошо знакомый голос.
— Вадя!
С радостным ревом друзья кинулись друг на друга и обнялись. Вадим перехватил руки и приподнял Дениса за талию.
— Ах, ты… бычара!
— Сам-то тоже я смотрю не на диете!
Таня стояла рядом, тихонько вздыхая, с чувством полнейшего спокойствия в сердце, умиротворения и счастья. Два года переживаний и тяжких дум кончились. И хотя будущее брата пока представлялось смутно, радости от его возвращения это ни капли не умаляло.
Они шли пешком. Надобности в такси или автобусе не было. От вокзала до дома всего пара остановок. Шли тем же путем, что и раньше — не по центральному проспекту, а пересекая трамвайные пути, по небольшим улочкам между домов, дворами.
Два года прошло, а ничего не изменилось. Те же выбоины на асфальте; кое-где на фасадах «сталинских» домов облупившаяся краска; «панельки» — блестящие, лоснящиеся, с признаниями в любви особо романтичных поклонников, сдобренными «жирными» сердечками… Верещавшие во дворе детсада дети. Два года… а будто целая
Поздоровались со старушками, оккупировавшими лавочки у подъезда. Те ответили и тут же зашушукались, поглядывая в спину. Лифт тащился сверху. Дождались. Таня покусывала губы. Уже видел, что глаза ее повлажнели. Эта гнетуще-волнующая атмосфера и самому стискивала горло.
— Не смей ныть, — коротко сказал ей, нажал кнопку звонка и снял с плеча сумку.
Просить Таню сдержать слезы — все равно, что просить камень расплакаться. Как только отец прижал сына к груди, Таня скрылась в ванной. Не могла смотреть на это спокойно. Отец что-то говорил, спрашивал, представил Нину, которую Денис не сразу заметил. Его самого чужие объятия как туманом окутали. Потянулись родители Вадима, тетя Рая с мужем, Славка с Ванькой. Вздохнуть не успевал, дергали его, вертели как игрушку, рассматривали как сувенир.
Наконец, когда все разбрелись по квартире, оставляя его в покое, чтобы он привел себя в порядок после дороги, Денис зашел в комнату. Бросил на пол сумку. В комнату заглянула тетя Лена.
— Денис, а где Вадик? Я даже и спросить забыла.
— Переоденется и придет. — Вытащил из сумки футболку и джинсы, что привез с собой. Очевидно, что в старое не влезет.
— Сынок, я тут тебе подарочек купила. — Достала из пакета темно-синюю рубашку.
— Спасибо, мама Лена.
— Ты примерь только. Я не знаю, подойдет ли. Я прикинула по Вадику.
— Раз по Вадику, то подойдет, — улыбнулся он. Развернул рубашку и чмокнул женщину в щеку.
— Как хорошо, что ты дома.
— Сам не нарадуюсь.
В ванной Денис застал сестру. Она смотрела в зеркало и осторожно, чтобы не размазать тушь, вытирала слезы.
— Чего ты ревешь?
— Я не такая толстокожая, как ты. Сегодня моя сентиментальность зашкаливает. — Вздохнула. — Ладно, приводи себя в порядок и выходи к гостям. — Таня поправила юбку и вышла.
Сбросив форму, Денис встал под душ. За два года забыл, что такое чувствовать на теле горячие струи. В умывальной комнате вода всегда была ледяная. Душ успокоил поднявшееся было волнение, но, потянувшись за полотенцем, своего Денис не обнаружил. Стряхнув капли воды, он ступил на мягкий коврик и крикнул сестру. Через минуту в приоткрытую дверь, Таня сунула ему большое полотенце.
Когда появился виновник торжества, все сели за стол. Пока он был в душе, подошли и другие гости. В том числе Вадим и Вера, которая, изловив Дениса в прихожей, беззастенчиво повисла на его крепкой шее. С трудом отцепив ее от себя, Денис провел девушку к столу, который накрыли в большой комнате, потому что кухня не вмещала такое количество народа.