Стажеры
Шрифт:
Шум в кабинете внезапно затих.
– Может быть, вы хотите пример - пожалуйста! Один такой гражданин сидит здесь с нами с утра! Я о вас говорю, товарищ!
Пучко ткнул очками в сторону Феликса Рыбкина. Кабинет взорвался хохотом. Опанасенко сказал гулким басом:
– Ну-ну, Захар, это же мой Рыбкин.
Феликс покачал головой, почесал в затылке и искоса поглядел на Наташу.
– Ну и что же, что Рыбкин?– закричал Пучко.– А я откуда знаю, что он Рыбкин? Вот я и говорю, нужно, чтобы всех знали...–
Директор встал и громко постучал карандашом по столу.
– Хватит, хватит, товарищи, - строго сказал он.– Повеселились, и хватит. Открытие, которое сделали Следопыты, представляет огромный интерес, но мы собрались не для этого. Схема Старой Базы у нас теперь есть. Облаву начнем через три дня. Приказ на облаву будет отдан сегодня вечером. Предварительно сообщаю, что начальником группы облавы назначается Опанасенко, а его заместителем - Ливанов. А теперь прошу всех, кроме моих заместителей покинуть кабинет и разойтись по рабочим местам.
В кабинете была только одна дверь в коридор, и кабинет пустел медленно. В дверях вдруг образовалась пробка.
– Радиограмма директору!– закричал кто-то.
– Передайте по рукам!
Сложенный листок бумаги поплыл над головами. Директор, споривший о чем-то с Опанасенко, взял и развернул его. Наташа увидела, как он побледнел, а потом покраснел.
– Что случилось?– пробасил Опанасенко.
– С ума сойти можно, - сказал директор с отчаянием. Завтра сюда прибывает Юрковский.
– Володя?– сказал Опанасенко.– Это хорошо!
– Кому Володя, - с тихим отчаянием сказал директор, - а кому генеральный директор Международного управления космических сообщений.
Директор еще раз перечитал радиограмму и вздохнул.
5. "ТАХМАСИБ". ГЕНЕРАЛЬНЫЙ ИНСПЕКТОР И ДРУГИЕ
Мягкий свисток будильника разбудил Юру ровно в восемь утра по бортовому времени. Юра приподнялся на локте и сердито посмотрел на будильник. Будильник подождал немного и засвистел снова. Юра застонал и сел на койке. Нет, больше я по вечерам читать не буду, подумал он. Почему это вечером никогда не хочется спать, а утром испытываешь такие мучения?
В каюте было прохладно, даже холодно. Юра обхватил руками голые плечи и постучал зубами. Затем он спустил ноги на пол, протиснулся между койкой и стеной и вышел в коридор. В коридоре было еще холоднее, но зато там стоял Жилин, могучий, мускулистый, в одних трусах. Жилин делал зарядку. Некоторое время Юра, обхватив руками плечи, стоял и смотрел, как Жилин делает зарядку. В каждой руке у Жилина было зажато по десятикилограммовой гантели. Жилин вел бой с тенью. Тени приходилось плохо. От страшных ударов по коридору носился ветерок.
– Доброе утро, Ваня, - сказал Юра.
Жилин мгновенно и бесшумно повернулся и скользящими шагами двинулся на Юру, ритмично раскачиваясь всем телом. Лицо у него было серьезное и сосредоточенное.
– Доброе утро, стажер, - сказал Жилин.– Как спалось?
– Спа... си... бо, - сказал Юра.– Ни... чего.
– В душ!– скомандовал Жилин.
Душевая была маленькая, на одного человека, и возле нее уже стоял с брезгливой усмешкой Юрковский в роскошном, красном с золотом халате, с колоссальным мохнатым полотенцем через плечо. Он говорил сквозь дверь:
– Во всяком случае... э-э... я отлично помню, что Краюхин тогда отказался утвердить этот проект... Что?
Из-за двери слабо слышался шум струй, плеск и неразборчивый тонкий тенорок.
– Ничего не слышу, - негодующе сказал Юрковский. Он повысил голос. Я говорю, что Краюхин отклонил этот проект, и если ты напишешь, что это была историческая ошибка, то ты будешь прав... Что?
Дверь душевой отворилась, и оттуда, еще продолжая вытираться, вышел розовый бодрый Михаил Антонович Крутиков, штурман "Тахмасиба".
– Ты тут что-то говорил, Володенька, - благодушно сказал он.– Только я ничего не слышал. Вода очень шумит.
Юрковский с сожалением на него посмотрел, вошел в душевую и закрыл за собой дверь.
– Мальчики, он не рассердился?– спросил встревоженный Михаил Антонович.– Мне почему-то показалось, что он рассердился.
Жилин пожал плечами, а Юра сказал неуверенно:
– По-моему, ничего.
Михаил Антонович вдруг закричал:
– Ах, ах! Каша разварится!– и быстро побежал по коридору на камбуз.
– Говорят, сегодня прибываем на Марс?– сказал Юра.
– Был такой слух, - сказал Жилин.– Правда, тридцать-тридцать по курсу обнаружен корабль под развевающимся пиратским флагом, но я полагаю, что мы проскочим.– Он вдруг остановился и прислушался. Юра тоже прислушался. В душевой обильно лилась вода. Жилин пошевелил коротким носом. Чую, - сказал он.
Юра тоже принюхался.
– Каша, что ли?– спросил он неуверенно.
– Нет, - сказал Жилин.– Зашалил недублированный фазоциклер. Ужасный шалун, этот недублированный фазоциклер. Чую, что сегодня его придется регулировать.
Юра с сомнением посмотрел на него. Это могло быть шуткой, а могло быть и правдой. Жилин обладал изумительным чутьем на неисправности.
Из душевой вышел Юрковский. Он величественно посмотрел на Жилина и еще более величественно на Юру.
– Э-э...– сказал он, - кадет и поручик. А кто сегодня дежурный на камбузе?