Стерва делает выбор. Из домохозяйки в бизнес-леди.
Шрифт:
Глава 1. Как преодолеть гравитацию дивана
Всегда тяжело заставить себя отказаться от блаженного недеяния и сделать первый шаг. Почему? По ряду причин. Если жизнь устоялась — худо-бедно или не худо-не бедно, неважно — то и расшатывать устойчивую, прочную, равновесную систему кажется полным идиотизмом. Вдобавок женщина — тем более в России — подсознательно настроена на жертвенность. Для нее легче всего принять роковое решение: отказаться от своих потребностей, амбиций, пристрастий. Ведь от нее так много зависит! Благополучие — душевное и материальное — целого семейства. И неважно, что «семейство» может состоять из нее самой и ее супруга, вполне дееспособного и половозрелого мужчины, который для «семейного благополучия» и бутылкой пива не пожертвует. Неважно и то, что так называемое «ведение хозяйства» может целиком лежать на домработнице. И что касается финансовых вложений, то супруга отродясь могла подобными вопросами
Кстати, нет никакой принципиальной разницы с «самоотверженностью» женщины, семья которой находится по другую сторону черты бедности. Бедность затягивает — так же, как и богатство. Человек учится обходиться без того-сего, пятого-десятого. И ставит это себе в заслугу. Во, блин, какая у меня сила духа: во всем могу себе отказать. Ни от чего не завишу! Ни от питания, ни от одежды, ни от общественного мнения. Точь-в-точь аристократка в воспоминаниях Анны Андреевны Ахматовой: «…дама, вся в черном, в митенках и с кислым выражением лица». Правда, великосветской кислятине полагались еще кучер в мехах и роскошное ландо с гербами. Ну, да что уж там! Не будем мелочиться. Надо всего-навсего усугубить выражение лица, и у всех лицезревших подобную гримасу, полную «укропа» ко всему сущему, сил душевных не хватит вникать в подробности насчет авто и личного шофера. Авось и поверит в благородство происхождения, а заодно и в высокое благосостояние надменной тетеньки с уксусной физиономией. И та поднимет свою самооценку до небес, изображая особу голубых кровей, а заодно выказывая пример стоицизма, героизма и… мазохизма. В общем, жертва жестокого мира, не потерявшая глубины и широты духовной.
Повышать самооценку, производя на окружающих определенного рода впечатление, на самом деле, метод весьма распространенный и даже успешный. Для людей демонстративных. Есть такая психологическая разновидность: всякий принадлежащий к ней видит себя как бы извне, глазами «аудитории». Всю жизнь такой человек проводит за созданием или поддержанием образа, а также за совершенствованием оного. И насколько удачно сложатся обстоятельства в реальной жизни, ему в общем-то по барабану. Но ты можешь принадлежать к другому психологическому типу. Тогда ощущение пустоты и поддельности существования станет неизбежным свойством «жизни-театра». Захочется действительного успеха, индивидуальных достижений и личностной реализации. Не поможет ни показ гостям прекрасно воспитанного дитяти в отлично сшитом костюмчике, ни смена гарнитура на «родной испанский из цельного дерева с натуральной кожей», ни отдых на таком модно-продвинутом курорте, что никто ни слова по-русски и у стойки ни единого русского мафиози. Вместо чувства удовлетворения лишь всплывет в памяти старинная русская пословица: «Богатые тоже плачут».
Итак, примем сразу своеобразную (особенно в сфере бизнеса) резолюцию: главный вопрос перехода из состояния домохозяйки в состояние бизнес-леди заключается… не в деньгах. Деньги — компонент значительный, и забывать о нем нельзя, но и ставить свою судьбу в зависимость от суммы прописью — метод безнадежный. Потому что уровень матобеспечения — это не вопрос самореализации. Это вопрос выживания. В тот момент, когда речь идет исключительно о скорейшем получении профита, вероятнее всего, уже никто не станет отвлекаться на романтику и гадать: «Любит — не любит, мое — не мое?» — как тигр, нацелившийся на антилопу, не интересуется численностью антилопьей популяции. Ему не до нежностей, он кушать хочет. А вернее, жрать! И коли ты дошла до «тигрообразного» состояния, тонкости побоку. Правда, есть одна серьезная проблема, которую исчерпывающе изложил сатирик Эмиль Кроткий: «О жизни и деньгах начинают думать, когда они приходят к концу». То есть не доводи дело до неисправимого тупика! Не начинай поиск себя, когда в доме кончилась даже кабачковая икра трехлетней давности, подаренная молодым на свадьбу патологически скупой троюродной тетушкой. Призрак голодной смерти — не тот спутник, который помогает делать первые шаги. А они крайне важны — и особенно самые первые, потому что определяют направление пути.
Воистину всякое путешествие начинается… отнюдь нет, не с первого шага. Оно начинается с куда менее пафосного занятия: ты испытываешь смутное беспокойство и невнятные желания, мешающие тебе наслаждаться тем, что есть. Недостатки окружающего мира прямо-таки бросаются тебе в нос и не дают расслабиться. Ты перебираешь условия своего нынешнего существования и понимаешь: денег могло бы быть побольше, а рутины — поменьше; где-то за окном кипит большая, яркая жизнь, а ты из нее выпадаешь, хотя никто не держит тебя на цепи; пылкое сопереживание героям многочисленных мыльных опер — удел весьма почтенных дам, чьи страсти и надежды давным-давно превратились в блеклое, расплывчатое воспоминание. Словом, недовольство зреет, дискомфорт густеет.
Вторая стадия: ты начинаешь суетиться. Ищешь неудобные в носке, но вполне шикарные «выходные» туфли, придирчиво рассматриваешь свое лицо в зеркале, достаешь с антресолей пожелтевший от невостребованности диплом «О роли несъедобных моллюсков в традиционной китайской кухне», к месту и не к месту вспоминаешь, как удачно пришла тебе в голову мысль о вложении семейных накоплений в приобретение дизайнерской козетки… Никто из родных-близких и не подозревает, какие замыслы бродят в твоей душе. Поэтому и реагируют вяло. Про все твои «дивиденды» — и про некогда шикарные туфли, и про внешние данные, и про запылившийся диплом, и про «неоднозначную» идею с козеткой — высказывают что-нибудь нелицеприятное. Дескать, потускнело и не смотрится. Бывает, что подобное обхождение вызывает у тебя приступ жуткого раздражения, бурный выброс агрессии, а потом — резкий спад активности. Зачем вообще сепетить, когда кругом такая безнадега!
А вот этого не надо. Пойми, люди редко выказывают ум и проницательность. Даже если они не совсем в данном отношении обездолены. Ведь каждый из нас бросает все ресурсы на собственные нужды, не перетруждаясь, когда другой (пусть и очень милый-дорогой-любимый-единственный) человек что-то там себе обдумывает, рефлексирует, ищет и намекает. Может быть, после того, как ты каждому прямо в лоб изъяснишь свои намерения, получишь сколько-нибудь отчетливую реакцию. Кто-то вовсю за тебя порадуется, кто-то усмехнется саркастически, кто-то растеряется до онемения — о разнообразии мнений насчет твоих «жизненных планов» мы еще поговорим. Но в целом можно сделать заключение: это неважно, поскольку конечный выбор тебе придется сделать самой. А пока смирись с тем, что все ведут себя отвратительно — бесчувственно и равнодушно. Ведь они уверены в твоем довольстве и «оседлости». Им и в голову не приходит, насколько ты близка к Великой Миграции — перемещению от болотистых низин Экрана и Дивана в неизведанные Рабочие места. Ты и сама не слишком уверена в неизбежности такого катаклизма.
Но рано или поздно наступает черед третьей стадии — этапа решительных действий. Первой назревает необходимость в… информации. Если же бытие (главным образом, в области быта) абсолютно не располагает к отращиванию выдающейся харизмы — домашнее хозяйство налажено, средств хватает, все вожжи-рули-ветрила у тебя в руках — ну, в таком случае шевелиться тем более неохота. Я в доме своем хозяйка. Слава Богу, не бедствую. Зачем же мне идти «в люди»? Начинать с нуля, зарабатывать доверие и уважение, доказывать, что я не верблюд, что претендую на большее. Подобное «испытание на прочность» равносильно разводу с благоверным: снова ищи подходящего мужика, снова его охаживай и завоевывай, демонстрируй ему, дубине непонятливой, что лучше тебя никого нет и быть не может, потом веди его, осла упрямого, под венец, приноравливайся к новым требованиям в совместной жизни. Есть от чего пасть духом и впасть в ничтожество.
Вот только впадать туда не надо. Прежде всего, работа — не семья. И не смешивай их друг с другом! Хотя многие работодатели будут настаивать именно на этом. Такой фальшиво-сентиментальный подход еще с советских времен питает (причем досыта) родимую идеологию: коллектив нам семья любимая, завод — дом родной. Почему, ты думаешь, столько народу до сих пор вкалывает на неприбыльных и бесперспективных поприщах? И не грозит ли тебе подобная участь?
Что ж, стопроцентной гарантии дать не можем. Потому что человек, даже довольно неглупый, способен на самые смешные и странные поступки — чаще всего потому, что он «психологически вложился» в некое предприятие, задом отполировал некое кресло, полжизни потратил на высиживание некого чиновника с целью занять его место. Вот сколько пережито, сколько отдано. Разве можно сейчас уйти, все бросить, от всего отказаться? Ничего не напоминает? Например, вопли супружницы со стажем: «Да, как же я его, козла противного, брошу, когда я столько с ним намучилась?» Нет ли определенного сходства между неудачником, окостенело вцепившимся в свой ободранный канцелярский комплект — стол-стул-прибор, и теткой, намертво прилипшей к среднепьющему и среднегулящему павиану, ошибке эволюции?
Как и почему люди оказываются в ситуации «пчела в сиропе», или, вернее, «муха в…», в общем, «муха в чем-то особо привлекательном для мух»? Ведь не взял же, действительно, директор той заштатной конторы у каждого из своих сотрудников подписку о невыезде или любимую болонку в заложницы? А «козел противный» не держит свою козу брянскую на прицеле день-деньской: «Шевельнешься — пристрелю!»? Хотя в некотором роде так оно и есть. В качестве залога выступает чертова пропасть сил, потраченных впустую. А в качестве гаранта — нежелание признать, что вложения сгорели без остатка и давно пора делать ноги. Множество заведений держит своих работников пустыми обещаниями — повысить зарплату, погасить задолженность, найти перспективу для развития, ля-ля, ля-ля… О стратегиях «конторского» обмана, обсчета и обвеса ты сможешь прочесть в следующих разделах этой книги. А пока поговорим о начальных этапах большого пути. Тех самых, которые следуют за преодолением «диванного притяжения» и сил инерции.