Стервятники
Шрифт:
— Ага! Я думал, ты не успеешь вытащить свой корень из сахарного поля, чтобы поучаствовать в бою. Я даже опасался, что мне придется пойти в пещеру и выгнать тебя оттуда железной палкой.
— Ты не будешь так весело улыбаться с мушкетной пулей в хвосте, — мрачно ответил Хэл. — Мы окружены. Лес за нами полон голландцев. Дэниел их сдерживает, но это ненадолго. Их сотни. Поворачивай орудие и заряжай шрапнелью. — Пока перезаряжали пушку, Хэл продолжал передавать приказы. — У нас есть время только на один выстрел, потом мы нападем на них под прикрытием дыма, — сказал он, загоняя заряд
Теперь среди деревьев показались свои, бегущие обратно. Дэниел возвышался над остальными, он нес на плече раненого, придерживая рукой, а в другой руке держал саблю и размахивал ею.
Зеленые мундиры преследовали их по пятам.
— Приготовиться! — крикнул Хэл морякам, и все присели у бруствера и взяли в руки сабли и пики. — Аболи, не стреляй, пока Дэниел не уйдет с линии огня.
Неожиданно Дэниел опустил ношу на землю, повернулся и набросился на преследователей, делая большие взмахи саблей. Потом вернулся к раненому, взвалил его на плечо и побежал туда, где сидели Хэл и пушкари.
Хэл взглянул на линию орудийных окопов. Хотя направленные вперед пушки продолжали стрелять по кораблям в лагуне, каждое второе орудие смотрело на лес, готовое выпустить шквал пуль в наступающую пехоту.
— На таком расстоянии пули не разлетятся, а они соблюдают дистанцию, — сказал Аболи.
— Шредер держит их в руках, — мрачно согласился Хэл. — Один залп немногих выведет из строя.
— Шредер? — Глаза Аболи сузились. — Ты не говорил, что он здесь.
— Вон он! — Хэл показал на высокого человека без парика, идущего к ним среди деревьев. Шарф его развевался, усы торчали; он подгонял мушкетеров.
Аболи хмыкнул.
— Настоящий дьявол. С ним хлопот не оберешься.
Он сунул под кулеврину железный лом и повернул ствол на несколько градусов, стараясь увидеть в прицел полковника.
— Постой немного, — попросил он, — чтобы я смог выстрелить.
Но Шредер расхаживал вдоль рядов своих людей, заставляя их идти вперед. Он был теперь так близко, что Хэл слышал его крик:
— Держите строй! Продолжайте идти! Прекратить стрельбу!
Уверенное, целеустремленное продвижение солдат свидетельствовало о том, что полковник держит их в руках. Солдаты, должно быть, знали об ожидавших их пушках, но шли вперед без колебаний и не стреляли, дожидаясь возможности сделать единственный верный выстрел из мушкета.
Теперь Хэл различал их черты. Он знал, что большинство солдат Компания набирает в своих восточных владениях, и у многих наступающих были лица азиатов. Глаза черные и миндалевидные, кожа янтарного цвета.
Неожиданно Хэл понял, что бортовые залпы с кораблей прекратились, и оглянулся. «Чайка» и черный фрегат стали на якорь в кабельтове от берега. Их пушки молчали, и Хэл подумал, что Камбре и капитан фрегата разработали сигнальный код для связи с Шредером. Они не стреляли, потому что опасались попасть в своих.
Мы получили передышку, подумал Хэл и снова посмотрел вперед.
Отряд Дэниела поредел, уменьшившись наполовину, а выжившие были утомлены своей вылазкой и борьбой. Шли они неуверенно, многие едва передвигались. Их одежда промокла от пота и крови. Один за другим они переваливались через бруствер и, тяжело дыша, оставались лежать на дне окопа.
Один Дэниел был неутомим. Он передал раненого пушкарям и готов был повернуть назад, так сильно он рвался в бой, но Хэл остановил его.
— Иди сюда, бугай! Мы немного смягчим их залпом шрапнели. Тогда и возьмешься за них снова.
Аболи все еще пытался направить ствол на мелькающего неуловимого Шредера.
— Этот стоит пятидесяти, — бормотал он про себя на своем языке.
Но Хэл его не слушал: он пытался разглядеть отца в дальнем окопе и получить его указания.
«Клянусь Господом, он подпускает их слишком близко, — с досадой думал он. — При дальнем выстреле шрапнель разлетается шире, но без приказа я не буду стрелять».
Тут он снова услышал голос Шредера:
— Первый ряд! Приготовиться к стрельбе!
Пятьдесят человек послушно опустились на колено перед бруствером и уперлись подставками своих мушкетов.
— Приготовиться! — негромко сказал Хэл окружившим его морякам. Он понял, почему отец так задержал залп: он хотел, чтобы нападающие разрядили мушкеты, а потом, когда они будут перезаряжать оружие, обороняющиеся получат некоторое преимущество.
— Приготовиться! — повторил Хэл. — Ждите залпа!
— Приготовить оружие! — в наступившей внезапно тишине приказал Шредер. — Целься!
Стоявшие на колене солдаты подняли мушкеты и прицелились в бруствер. Их головы окутывал голубой дым, поднимавшийся от фитилей, и они прищуривались, целясь.
— Головы вниз! — крикнул Хэл.
Моряки у орудий нырнули под бруствер, и в это мгновение Шредер взревел:
— Огонь!
Длинный ряд мушкетеров выстрелил; пули просвистели над головами моряков и впились в землю. Хэл вскочил и посмотрел на дальний край орудийных окопов. Он увидел, как отец вскочил на бруствер, размахивая шпагой, и хотя юноша был слишком далеко, чтобы разобрать слова, жесты не оставляли сомнений.
— Огонь! — отчаянно крикнул Хэл, и цепь пушек изрыгнула мощный столб дыма, пламени и жужжащей шрапнели. Орудия прямой наводкой ударили по линии зеленых мундиров.
Хэл видел, как прямо перед ним шрапнель попала в солдата, разнеся его на куски рваной зеленой саржи и розовой плоти. Голова высоко взлетела в воздух, потом упала и покатилась, как детский мяч. Затем все закрыло густое облако дыма, но, хотя в ушах у него звенело от громового залпа, Хэл слышал крики и стоны раненых.
Хэл повел людей в атаку. Слева от него был Аболи, справа — Дэниел. По молчаливому договору два этих рослых человека — один черный, другой белый — незаметно защищали Хэла, но им приходилось бежать изо всех сил, чтобы не отстать от него.