А для тех, кто когда-то сорвался, собрал чемоданы…
М.Володин
А для тех, кто когда-то сорвался, собрал чемоданы,Укатил-улетел, наши радости кажутся странны.Им чудны наши беды, у них — даже беды другие.Но и мы и они,Но и мы и они,Но и мы и они друг без друга больны ностальгией.Вот как встретимся где-то: у нас ли, у них — все едино,Все же лучше у нас — здесь прошла наших дней половина.Правда, лучше у нас, ибо все мы российские дети, —Словно не было их,Словно не было их,Словно не было их — разлучивших нас десятилетий.И поедем в Прибалтику: в Ригу махнем или в Вильнюс.И за лишний червонец швейцар нам отпустит навынос,И на третьей бутылке минувшим набухнет плацента,Заслезятся глаза,Заслезятся глаза,Заслезятся глаза, и очистится речь от акцента.И в гостиничном номере, на перекрестке вселенной,Будем
петь о любви, о любви и о жизни нетленной.Да и что наши встречи в пространствах земных, как не чудо?Я туда не хочу,Я туда не хочу,Я туда не хочу, а они не вернуться оттуда.Я туда не хочу, а они не вернуться оттуда.
А за всё, что выйдет боком…
А за всё, что выйдет бокомИ представится грехом —Я отвечу перед Богом,Перед Богом и стихом.И не стану кликать смерть.Кто же я — земная мякотьИли неземная твердь?Подведу тебя к порогуИ скажу как на духу:Отвечаю только Богу,Только Богу и стиху!Подожду, не стану плакатьИ узнаю наизусть:Кто же я — земная слякотьИли неземная грусть?Наживу с годами грузность,Как и вся моя семья.Кто же я — земная трусостьИли тайна бытия?Освещаю ли дорогу?Горожу ли чепуху?Отвечаю только Богу,Только Богу и стиху!
1984
А когда я болела…
А когда я болела,Да, когда я болела,О, как сильно тогдаМоя мама жалела!И когда я кричалаБольными ночами,Как она защищалаБольшими плечами!..А когда меня юностьДотла не спалила,ОбожглаДа лихую судьбу посулила,Откатясь от огня,Я на холоде тлела —Только мама меняБольше не пожалела!Помню, как накатилоБолезнями детство,И она находилаЧудесные средства.А сжималось кольцо,Означавшее муку —Помню, дула в лицоИли гладила руку…И минуты своиИ часы — не считала.Но запасы любвиВсе тогда исчерпала.Ведь с тех пор, что я в детствеТак страшно болела,Меня мама мояНикогда на жалела.
1981
Спокойной ночи, малыши! или Чёрная колыбельная
А ну, собирайтесь к экранам, детишки! | Dm G7 СВесёлую сказку я вам расскажу. | Dm6 G7ССначала посмотрим картиночки в книжке: | F Fm СВот кладбище, гробик… и я в нём лежу! | F G#G7 СТеперь, ребятишки, послушайте сказку,Как Бабой-ягой подавился Кащей,Как птички клюют у покойничков глазкиИ чей-то скелетик стоит у дверей!А сказки, ребятки, совсем и не враки:И дома у всех привиденья живут,И ночью, могилки разрыв, вурдалакиУ вас, крохотулечки, кровушку пьют!Чу! Волки завыли, глаза свои страшшшшшно тараща,Да вон уж и Филя за мной прилетел,А звать меня, деточки, дяденька Саша,А дядю Володю я с Хрюшею съел!Ну что ж, до свиданья, девчонки, мальчишки!До скоренькой встречи в двенадцать часов!Теперь поменяйте, ребятки, штанишки!Спокойненькой ночки, приятненьких снов!
1987
А пока я снимала, как Люк Бессон…
А пока я снимала, как Люк Бессон,Молодых людей на Майорке,Мой волшебник-дед постучал в мой сон,Весь веснушчатый, в гимнастерке.— Подымайся, бессовестная, — сказал, —Ты не Шурочка в пелеринке.Видишь: банк, телеграф, наконец, вокзалАннексируем по старинке.Не затем я шашкой махал в степиИ в Одессу входил с Котовским,Чтобы ты писала одни стихи,Хоть и с выговором московским.Не затем окруженье, Якир, мятежИли Питер, зима, блокада,И семь раз отмерь, а семью отрежь,И смотри, отрежь, кого надо.Много сказок при свете полной луныЯ б тебе рассказал, босячке,Чтобы тонны слюны в масштабах страныДали павловские собачки.Подымайся, деточка, труд не велик,Я устал говорить и сниться,Пусть мой старший правнук духи "Лалик"Сам привозит тебе из Ниццы.Твоих глупых сверстников КарабасЗаставляет бежать по нитке.Полюбуйся: твои Гайдар, Чубайс —Оголтелые пережитки.Дунь налево, направо — твой брат Шекспир,Твой учитель, возможно, Лютер,И не тронет тебя ни один вампир,Когда сядешь ты за компьютер.И не тронет тебя ни один вампир,Когда сядешь ты за компьютер.
А природа на них смотрела…
А природа на них смотрелаСквозь утренние лучи.— Вот твой лук, вот твои стрелы,Теперь куда хочешь мчи!Знаю, в городе есть невеста,Руки ее нежны.Но я сегодня невесты вместо,А вместе — вместо жены.Муж из лесу вернется хмурый,Добычлив и бородат.Я бы стены украсила шкурой,Да он ведь ее продаст…А если станет опять браниться,Если вновь за свое —Уж он дождется, давно хранитсяВ кладовке ему питьё.Но ты жалеешь меня, мой милый.Как вечер, стучишь в окно.Что ж до невесты твоей постылой,То это нам все равно.И проснемся мы, чуть живые,Едва забрезжит рассвет,И помчатся твои борзыеВновь за тобою вслед.А случится такое лихо —Жениться тебе пора, —Знай, что ждет твоя лесничихаИ эту ночь до утра.Догорает свечной огарок.Звезды — миг и умрут.А на пальце моем подарок,Зелененький изумруд.
1978
А тогда, не зная выхода с подземного вокзала…
А тогда, не зная выхода с подземного вокзала,Разбираясь в указателях, вращая головой,Я на "Соколе" стоял с видом, ах, провинциала:Было мне необходимо выйти в город к Часовой.Вниз по лестнице железной, вверх по лестнице небесной —С картой-схемой бесполезной я шатался сам не свой.И не то чтобы мне нужно было в этот дом по делу,Но до чего стройна хозяйка! Впрочем, знали и стройней,И смуглей, и большеглазей…Но, когда она мне пела,Чем во всем метро московском, больше тайны было в ней.Звук дрожит — не отгадаешь, отчего огнем сгораешь:От любви или от песни, и Бог знает, что больней.Хоть бы кто меня взял за руку и вывел за собою,Обогрел бы, распечалил, стал бы другом и врачом…Помнишь? Дом, пускай не тот, другой — летает над Москвою?А она с усмешкой глянет и слегка пожмет плечом.Спросит: "Что тебя терзает? Дом кирпичный не летает?"Я отвечу: "Это — время, остальное ни при чем".Это — время, это — времени пробежка воровскаяПротив хода эскалатора, где я как часовой…У меня такая память, что Четвертая ТверскаяИ Четвертая Ямская не заменят Часовой,Где вниз по лестнице железной, вверх по лестнице небеснойСтолько лет брожу я с песней, где здесь выход к Часовой.Вниз по лестнице железной, вверх по лестнице небеснойСтолько лет брожу я с песней, где здесь выход к Часовой.
Музыкальная шкатулка
А тонкая материя — твоя-моя душа?Как будто бы мистерия, но очень хороша.То нитку драгоценную меняю на брехню,А то неполноценною сама себя дразню.А длинная история — твоя-моя любовь?Как будто бы теория, но будоражит кровь.Рыдания, страдания и прочий старый хламСемейное предание расставит по углам.На грани закипания наш чайник дорогой.Распалася компания — не надобно другой.В конце знакомой улочки — калитка да крючок.И лишь на дне шкатулочки — шагреневый клочок.
1984
А хочешь, я выучусь шить…
А хочешь, я выучусь шить?А может, и вышивать?А хочешь, я выучусь жить,И будем жить-поживать?Уедем отсюда прочь,Оставим здесь свою тень.И ночь у нас будет ночь,И день у нас будет день!Ты будешь ходить в лесС ловушками и ружьём.О, как же весело здесь,Как славно мы заживем!Я скоро выучусь прясть,Чесать и сматывать шерсть.А детей у нас будет пять,А может быть, даже шесть…И будет трава расти,А в доме — топиться печь.И, Господи, мне прости,Я, может быть, брошу петь.И будем, как люди, жить,Добра себе наживать.Ну хочешь, я выучусь шить?А может, и вышивать…
1978
Возвращение
А это вовсе не мой дом, и это не мой порог.И в том, что с хозяйкою я незнаком — я бы поклясться мог.Друг, знай, хоть этот край — рай, я не знаю его языка.И то, что это не мой край — я знаю наверняка.И это вовсе не тот день — голову заложу.Но, может, это его тень — вот что я вам скажу.А это, конечно, был мой дом, и мой это был порог.И в том, что с хозяйкою я знаком — я бы поклясться мог.Друг, знай, этот край — рай, и я помню его язык.Но от того, что это мой край, я очень давно отвык…И это, конечно, тот самый день — голову заложу.Но, может, это его тень — вот что я вам скажу.
