стихи

казанова яшка

nevaляшки

нева волочилась беременной сукой. четвертые сутки. теряла рассудок, но все-таки шла. бесполезно и вязко, рожая попутно щенков водолаза, ньюфаундленда. нет. да. нет. да. ты – девочка-яблоко. девочка-ссылка в сибирь. ты не можешь быть взрослой и сильной. а я утешаю тебя, малолетку, неву беспорядочно путая с летой. пока. очевидно, так проще обеим. нева волочилась и песьи побеги кусали мне ноги московским бронхитом в истерзанной дымом, смоленой и хилой клетушке грудной. еще по одной и... в общем, до следующих встреч. 2001/09/26

чпок!

самоубийство –

медленный процесс. и, следуя чужому алгоритму, я выдираю имена принцесс, горошины пихаю под перину. горошины, бобы, соски, как плод засохшего стручка из подмосковья. его сорвали в августе. тепло чуть-чуть цвело, но увядало. вскоре за горло – осень. 2001/10/19

сонечный круг рас рас рас

девочки сонечки. сонные девочки. девочки солоновато-сосновые. замысловатое «здравствуйте, деточка» – так заплетаются: слово за слово. я нежным волчариком вою. по чаячьи невский прибой отпевает утопшего мертвые запонки, даже не чая – чьи тонкие венки увядшие. toshiba, жесткое порно (прости, что цитирую) девочки сонечки любят по-взрослому: белое поле с простывшими титрами, кожа, сеченая юными розгами. девочки сонечки сонные сладкие сыплют словами стихами соблазнами стервами суками с гелями, с лаками с лайковой кожицой с криками с ласками. девочки сонечки. смысл – безделица: нужно делиться собой апельсинчато – нате вам дольку! а если не делится, рвется цветное сердечко из ситчика? девочки сонечки. сонечки девочки. все постепенно меняют фамилии и имена. 2001/10/25

пиупиупиу

я не приду на твой концерт. я не люблю толпы. ты что-то выкрикнешь в конце – в глаза, ладони, лбы – ты провизжишь. а полчаса отныне – на портвейн. давай построим город-сад в заплеванной неве? давай устроим там бордель для тех, кто в нас влюблен... смотрителем ненужных тел я быть согласна в нем. мы продаемся за гроши, за запах роз у ног... прозрачным золотом расшит мой саван-кимоно. и за стеной – зеленый рай, и дети в ползунках. какая темная нора. и выбраться никак нельзя. 2001/11/08

русальдо

смотри-ка, я – неплохой стрелок: руки перебродившие, мокрый лоб, ее лицо в ореоле фонарном с дырочкой в форме рта. (потом: менты, угластые нары, мертвая темнота, темная мертвота) смотри-ка, цель оправдала срез отпечатков с подушечек пальцев. слез слой, обвинявший меня в убийстве, в прикосновениях к ней, в помыслах ab ovo лесбийских, исторгаемых из самых-пресамых недр. смотри-ка, она оказалась жива, она отказалась сжирать, жевать моих поцелуев клейкие пули. она умнее других. мозги сварились от похоти. пудинг мыслей весомей чугунных гирь. смотри-ка, это всего лишь бред больной простуженной в ноябре. мы с нею почти не знакомы, разве только слепляли взгляд. народ полупьяно спешит на праздник... я вовсе не пью. зря. 2001/11/08

кранты

несказанных нежностей тромбофлембит мне вылечит женшина в белой сорочке. не врач, но в попытках целебно любить даст фору врачам, экстрасенсам... короче – я помню твой запах и угол плеча пока. поправимо. залижет, загладит. не врач, я бы вряд ли бежала к врачам по

осени. строгие стройные грани стакана, как грации. танго. сюжет донельзя убог. это даже приятно. я помню твой голос невнятно, уже замазана ранка, поставлен на якорь бумажный корабль. и дым из трубы коптит мне ресницы. особая пытка – так просто лечиться любовью любых, столь неприхотливых к еде и напиткам. 2001/11/12

отражжение

к сатиновому небушку мордой лезть рада, к сатиновому боженьке на колени – плюх. отчего бы тебе, господи, не подарить лекарство от рака самой течной горячей и наглой из твоих шлюх? я бы, черт подери, лечила им бабушку. я бы, черт подери, свинтила из столицы за тыщу верст. месяцем желтым горланю своей возлюбленной баю-баюшки, месяцем желтым, по пальцам ползущим, как воск. за буек заплывала в каждом из мелких романов. в глубоких тонула, как в кокаиновых хлопьях. к небу – сатиновым ртом: невкусно и мало. дефлорация старых дев смешана с запахом хлорки. (в этих строчках – дама с именем, спрятанным в к. я не чуяла капель ее девства на своей руке: признание казановы, привыкшей хватать за суть, а потом не знающую, куда эту суть засунуть) я медицинский наряд повешу на спинку той, что под руку ляжет. или на спинку стула? куда вам удобнее? налейте глоточек спирта, чтобы я выпила залпом и наконец уснула. 2001/11/12

алоежелтое

краешек глаза неровно подкрашен – напрочь забыто искусство кокетства. нежная алая первая кража в теплых объятьях семейного кресла спит. я любить ее буду безумно, первую девочку с именем желтым, спящую в кресле. будильника зуммер пойман ладонью тревожной: «пошел ты!» девочка спит, и мы обе не знаем, как коротка протяженность взаимства. нет, не пугайся. я вовсе не злая. позволь докурить. очень нравятся искры. я вспоминаю ее слишком редко, чтоб опасаться измены спросонья... кружево кражи и марионетка в старом спектакле про гюнта. про сольвейг. 2001/11/12

зубатый прикол посвящен аспушкину

зубного нерва визг мышиный. я ненавижу бормашины. ее глаза как черный хлеб, укутанный пенициллином. она нетронута, целинна, она в оранжевом чехле и в бутсах. я читаю снова в своих дурных повадках сноба не к месту вспыхнувшую дрожь. шершавый пласт ее ладони – к моей щеке, на алость дойной – берите целое ведро! и мажьте небо красным, юным румянцем женщины. до юга от осени – рукой подать. подать ей руку, прилепиться к ее руке... рецепт написан, она – мой доктор. и педант не в меру. значит будет снова на кресле доктора зубного свидание. и я отдам на растерзанье бормашины зубного нерва визг мышиный и рот, шальной не по годам. 2001/11/13

литсевая сторона

что может быть ненужней моего лица? на него так много дев любуется-молится, на него так мало теней падало, а если и были, то от рук, порхающих парами. следы от пощечин с лица сползли кожурой, замирали под кожей такой ровной, такой живой, что шрамами выпачкать было западло мое лицо: глаза океанами плещут на лоб, захлебывают пространство, меня укрывая от каракатиц, время жрущих хрустяво. цейтнот постепенно перерастает в старость, в ришелье морщин. самое сильное чувство – чувство стада: хочешь меня? – ищи. только забудь про компас ресниц – натяну паранжду. мой ангел спитспит, ему что-то снится – я не разбужу. я не разбужу. 2001/11/13