Стихотворения, Теннисон Альфред

Стихотворения

Теннисон Альфред

По обе стороны реки Во ржи синеют васильки, Поля безбрежно-далеки, Ведут в зубчатый Камелот. Мелькает тень и там и тут, И вдаль прохожие идут, Глядя, как лилии цветут Вкруг острова Шалот. Осина тонкая дрожит, И ветер волны сторожит, Река от острова бежит, Идя по склону в Камелот. Четыре серые стены, И башни, память старины, Вздымаясь, видят с вышины Волшебницу Шалот. Седеют ивы над водой, Проходят баржи чередой, Челнок, тропою золотой, Скользя, промчится в Камелот. Но с кем беседует она? Быть может, грезит у окна? Быть может, знает вся страна Волшебницу Шалот? Одни жнецы, с рассветом дня, На поле жёлтом ячменя, Внимая песне, что, звеня, С рекой уходит в Камелот; И жнец усталый, при луне, Снопы вздымая к вышине, Тихонько шепчет, как во сне: — "Волшебница Шалот!"

Пред нею ткань горит, сквозя, Она прядёт, рукой скользя, Остановиться

ей нельзя, Чтоб глянуть вниз на Камелот. Проклятье ждёт её тогда, Грозит безвестная беда, И вот она прядёт всегда, Волшебница Шалот. Лишь видит в зеркало она Виденья мира, тени сна, Всегда живая пелена Уходит быстро в Камелот. Светло вспенённая река, И тёмный образ мужика, И цвет мелькнувшего платка Проходят пред Шалот. И каждый миг живёт тропа, Смеётся девушек толпа, И ослик сельского попа Бредёт в зубчатый Камелот. Порой, в зеркально глубине, Проскачет рыцарь на коне, Её не видит он во сне, Волшебницу Шалот. Но всё растёт узор немой, И часто, в тихий час ночной, За колесницей гробовой Толпа тянулась в Камелот. Когда же, лунных снов полна, Чета влюблённых шла, нежна, "О, я от призраков — больна!" — Печалилась Шалот.

На выстрел лука, в стороне, Зарделись латы, как в огне, Скакал в доспехах, на коне, Бесстрашный рыцарь Ланчелот. Служил он даме-красоте, Чьё имя было на щите, Горевшем пышно, как в мечте, Вдали-вблизи Шалот. Свободно бились повода, Алмаз горел в них, как звезда, Играла звонкая узда, Пока он ехал в Камелот. Блистала светлая броня, Могучий рог висел, звеня, И бился по бокам коня, Вдали-вблизи Шалот. Седло в огнях из серебра, Герба лучистая игра, И шлем, и яркий цвет пера, Весь блеск уходит в Камелот. Так бородатый метеор Во тьме ночей плетёт узор, Как в этот миг сверкал простор Пред стихнувшей Шалот. Как пышен был поток лучей. Копыта били всё звончей, Светились кудри горячей, Пока он ехал в Камелот. Внимала песне гладь реки, Осин и бледных ив листки, Внимали песне васильки, Пел рыцарь Ланчелот. Забыт станок, забыт узор, В окно увидел жадный взор Купавы, шлем, кона, простор, Вдали зубчатый Камелот. Порвалась ткань с игрой огня, Разбилось зеркало, звеня, "Беда! Проклятье ждёт меня!" — Воскликнула Шалот.

Бледнели жёлтые леса, В реке рыдали голоса, Закрыла буря небеса, Летя с востока в Камелот. Она сошла, как в забытьи, И начертала у струи На светлом выступе ладьи: — Волшебница Шалот. Шумя, туманилась волна, И, как провидец, в блеске сна, Взирала пристально она, Глядя на дальний Камелот. И день померкнул вдалеке, Она лежала в челноке, И волны мчали по реке Волшебницу Шалот. Мерцало платье белизной, Как хлопья снега под луной, Она плыла во тьме ночной, И уплывала в Камелот. И песню слышала волна, И песня та была грустна, В последний пела раз она, Волшебница Шалот. И смолк напев её скорбей, И вот уж кровь остыла в ней, И вот затмился взор очей, Глядя на сонный Камелот. И прежде чем ладья, светла, До дома первого дошла, Со звуком песни умерла Волшебница Шалот. В виду альтанов и садов, И древних башен и домов, Она, как тень, у берегов, Плыла безмолвно в Камелот. И вот кругом, вблизи, вдали, Толпами граждане пришли, И на ладье они прочли — "Волшебница Шалот". В дворце весёлый смех погас, "О, Господи, помилуй нас!" — Молились все, греха страшась, И только рыцарь Ланчелот, Подумав, молвил, не спеша: "Лицом, как ангел, хороша, Да упокоится душа Волшебницы Шалот!"

Перевод Константин Бальмонт

Леди Шалотт

По берегам реки легли Поля возделанной земли, Что с небом сходятся вдали, А через луг — тропа в пыли Уводит к замку Камелот. Проходят люди чередой, Глядят туда, где над водой Качает лилии прибой Вкруг острова Шалотт. Дремлют буки, никнут ивы, Ветерок колышет нивы, Волны вечного прилива Мимо острова лениво Катят к замку Камелот. Башен четырех громады Поднимаются над садом То — безмолвная ограда Волшебницы Шалотт. Кони под зеленой сенью Тянут барки по теченью, Покоряясь дуновенью, Челноки крылатой тенью Мчатся к замку Камелот. Но кто в какие времена Ее приметил у окна? Известна ль в тех краях она Волшебница Шалотт? Лишь селяне, что с рассветом Жать овес выходят летом, Слышат песнь: при звуке этом Эхо радостным ответом Будит замок Камелот. Ровно сноп к снопу ложится, И, устало внемля, жницы Шепчут: "Это — чаровница, Госпожа Шалотт".

II.

Часами долгими подряд Она волшебный ткет наряд. Проклятью сбыться, говорят, Коль труд прервет она, чтоб взгляд Склонить на замок Камелот. Ей суть проклятья не ясна, Но ткет с усердием она, К иным заботам холодна, Волшебница Шалотт. Она следит игру теней В прозрачном зеркале: пред ней В извечной смене лет и дней Проходит череда людей По дороге в Камелот. Ключи на перекатах бьют; Угрюмый деревенский люд И жены с ярмарки бредут От острова Шалотт. Чреда придворных кавалькад, На смирном мерине — аббат, Порой пастух, гоня телят, Иль юный паж в плаще до пят Проходят к замку Камелот. Порой в зеркальной мгле глубин Возникнет конный паладин, Не отдал сердца ни один Волшебнице Шалотт. Но любо ей сплетать в узор Видения, что дразнят взор; Порой, торжественно-нескор, Дрог погребальных скорбный хор Уводит к замку Камелот: Раз двое в зареве луны Шли, молоды и влюблены; И молвила: "Не в радость — сны", Волшебница Шалотт.

III.

Луч солнца в кронах засиял, Зажегся светом лат металл: То, крепостной минуя вал, По сжатым нивам проезжал Отважный Ланцелот. Герб на щите: пред госпожой Колена преклонил герой; Лучился отблеск золотой Близ острова Шалотт. Поводья украшал агат, Как звезд кристаллы, что горят В короне золотых плеяд; Звенели колокольцы в лад Дорогой к замку Камелот. Сверкала перевязь с гербом, И рог лучился серебром; Звон лат будил поля, как гром, Близ острова Шалотт. Погожие синели дали: Каменья на седле сияли, Цветные перья шлем венчали, И словно пламя полыхали, Дорогой к замку Камелот. Так, затмевая звезд узор, В пурпурной ночи метеор Проносится, лучист и скор, Над островом Шалотт. Взор прям и смел, душа ясна, До самых плеч, как смоль черна, Спадала локонов волна Того, кто поступь скакуна Направил к замку Камелот. Гладь зеркально-колдовская Замерцала, отражая: "Тирра-лирра", — проезжая, Пел сэр Ланцелот. Она, забыв о полотне И прялке, встала, чтоб в окне Узреть кувшинки на волне, И паладина на коне, Взглянуть на замок Камелот. Ткань прочь унесена была, И раскололась гладь стекла; "Сбылось проклятье", — воззвала Волшебница Шалотт.

IV.

Порывам ветра уступая, Лес осыпался, поникая; Зло пенилась волна речная; И ливня пелена сплошная Заслонила Камелот. Вниз сошла она, к причалу, Где волна ладью качала, И вдоль борта начертала: "Волшебница Шалотт". Как жрец, с судьбой вступивший спор, Свой прозревает приговор, Сквозь дымку, за речной простор Она остекленевший взор Вперила вдаль, на Камелот. А в предзакатной тишине Цепь отвязала, и в челне Вдаль заскользила вслед волне Волшебница Шалотт. Под дуновеньем ветерка Дрожали белые шелка, Клонились ветви ивняка; Сквозь ночь ладью влекла река К воротам замка Камелот. Ладья, потоку покорясь, Вдоль взгорьев и полей неслась, И песнь последняя лилась Волшебницы Шалотт. Звучала песнь, свята, грустна, То звонко, то едва ясна; Кровь остывала, пелена Застлала взор, пока она Глядела вдаль, на Камелот. И только речка донесла Ладью до первого села, Напев прервался: умерла Волшебница Шалотт. Вдоль галереи, под мостом, Минуя башню, сад и дом, Скользил мерцающий фантом, Потоком в тишине влеком В гордый замок Камелот. Люд собрался на причале: Лорды, дамы, сенешали, И вдоль борта прочитали: "Волшебница Шалотт". Кто пред нами? Что случилось? В башне, где окно светилось, Ожиданье воцарилось. Оробев, перекрестилась Стража замка Камелот. Но Ланцелот, помедлив миг, Сказал: "Ее прекрасен лик; Господь, во благости велик, Будь милостив к Шалотт".

перевод Светлана Лихачева

Смерть Старого Года

Печальна песня зимних вьюг, Все тише колокола глас. Бесшумно соберемся в круг, Ведь Старый Год — наш давний друг — Встречает смертный час. О, Старый Год, не умирай! С тобою так сдружились мы. С тобою так сроднились мы. О, Старый Год, не умирай! Он слег, уже не встанет вновь И не увидит вновь восход. Все тише в нем струится кровь… Он дал мне друга, дал любовь, А Новый Год — возьмет. О, Старый Год, не уходи! Ты слишком долго жил средь нас, Смеялся и любил средь нас. О, Старый Год, не уходи! Он был на выдумки богат, В забавах кто сравнится с ним? И пусть мутнее ясный взгляд, И пусть враги его чернят, Он другом был моим. О, Старый Год, не умирай! Нам было по пути с тобой, Позволь и мне уйти с тобой. О, Старый Год, не умирай! Он чашу жизни до краев Черпал. Увы! Что сталось с ней? Его наследник средь снегов Торопится под отчий кров, Но смерть придет быстрей. У каждого свои права. Сияет небосвод, мой друг, Беспечный Новый Год, мой друг, Спешит войти в свои права. Он тяжко дышит. За стеной Пропел петух. Трещит сверчок. Мелькают тени предо мной. Лег снег. Неярок свет ночной. Уж полночь — близок срок. Пожми нам руки в смертный час, Поверь, нам жаль терять тебя. Позволь еще обнять тебя. Простись же с нами в смертный час. Он умер. Пробил час потерь И нас покинул Старый Год. Друзья, проститесь с ним теперь, Всплакните — и откройте дверь Тому, кто молча ждет. А ну-ка выйди на крыльцо. Взгляни-ка на крыльцо, мой друг. Там новое лицо, мой друг. Там новое лицо.

Перевод Эрри

В долине

Вниз по длине, где воды текут, Белые воды, Тридцать два года не был я тут, Тридцать два года. Здесь мы ходили с тобою вдвоем, Двигались вместе, Тридцать два года как белый туман Тихо исчезли. Прошлое живо и голос живой — лиственный шорох. Где ты, любимая? Я за тобой. Свидимся скоро. Надежды нет, печали много Надежды нет, печали много. Печальны помыслы мои Но ты, великая Природа, Коснись меня и оживи!. Как с наступлением весны Цветут бесплодные долины. Как оживляет свет луны Ночные серые руины.

1 2 3 4 5

Комментарии: