Стихотворения

Блок Александр Александрович

Земное сердце стынет вновь…

Земное сердце стынет вновь,Но стужу я встречаю грудью.Храню я к людям на безлюдьиНеразделенную любовь.Но за любовью – зреет гнев,Растет презренье и желаньеЧитать в глазах мужей и девПечать забвенья, иль избранья.Пускай зовут: Забудь, поэт!Вернись в красивые уюты!Нет! Лучше сгинуть в стуже лютой!Уюта – нет. Покоя – нет.1911 – 6 февраля 1814

В огне и холоде тревог…

В огне и холоде тревог –Так жизнь пройдет. Запомним оба,Что встретиться судил нам богВ час искупительный – у гроба.Я

верю: новый век взойдетСредь всех несчастных поколений.Недаром славит каждый родСмертельно оскорбленный гений.И все, как он, оскорбленыВ своих сердцах, в своих певучих.И всем – священный меч войныСверкает в неизбежных тучах.Пусть день далек – у нас всё те жЗаветы юношам и девам:Презренье созревает гневом,А зрелость гнева – есть мятеж.Разыгрывайте жизнь, как фант.Сердца поэтов чутко внемлют,В их беспокойстве – воли дремлют;Так точно – черный бриллиантСпит сном неведомым и странным,В очарованьи бездыханном,Среди глубоких недр, – покаВ горах не запоет кирка.1910 – 6 февраля 1914

Итальянские стихи

(1909)

Sic finit occulte sic multos decipit aetas

Sic venit ad finem quidquid in orbe manet

Heu heu praeteritum non est revocabile tempus

Heu propius tacito mors venit ipsa pede.

Надпись под часами в церкви Santa Maria Novella [10]

(Флоренция)

Равенна

Всё, что минутно, всё, что бренно,Похоронила ты в веках.Ты, как младенец, спишь, Равенна,У сонной вечности в руках.Рабы сквозь римские воротаУже не ввозят мозаик.И догорает позолотаВ стенах прохладных базилик.От медленных лобзаний влагиНежнее грубый свод гробниц,Где зеленеют саркофагиСвятых монахов и цариц.Безмолвны гробовые залы,Тенист и хладен их порог,Чтоб черный взор блаженной Галлы,Проснувшись, камня не прожег.Военной брани и обидыЗабыт и стерт кровавый след,Чтобы воскресший глас ПлакидыНе пел страстей протекших лет.Далёко отступило море,И розы оцепили вал,Чтоб спящий в гробе ТеодорихО буре жизни не мечтал.А виноградные пустыни,Дома и люди – всё гроба.Лишь медь торжественной латыниПоет на плитах, как труба.Лишь в пристальном и тихом взореРавеннских девушек, порой,Печаль о невозвратном мореПроходит робкой чередой.Лишь по ночам, склонясь к долинам,Ведя векам грядущим счет,Тень Данта с профилем орлинымО Новой Жизни мне поет.Май – июнь 1909

10

Так незаметно многих уничтожают годыТак приходит к концу всё сущее в мире;Увы, увы, невозвратимо минувшее время,Увы, торопится смерть неслышным шагом. (лат.)

Почиет в мире Теодорих…

Почиет в мире Теодорих,И Дант не встанет с ложа сна.Где прежде бушевало море,Там – виноград и тишина.В ласкающем и тихом взореРавеннских девушек – весна.Здесь голос страсти невозможен,Ответа нет моей мольбе!О, как я пред тобой ничтожен!Завидую твоей судьбе,О, Галла! – страстию к тебеВсегда взволнован и встревожен!Июнь 1909

Девушка из Spoleto

Строен твой стан, как церковные свечи.Взор твой – мечами пронзающий взор.Дева, не жду ослепительной встречи –Дай, как монаху, взойти на костер!Счастья не требую. Ласки не надо.Лаской ли грубой тебя оскорблю?Лишь, как художник, смотрю за ограду,Где ты срываешь цветы, – и люблю!Мимо, всё мимо – ты ветром гонима –Солнцем палима – Мария! ПозвольВзору – прозреть над тобой херувима,Сердцу – изведать сладчайшую боль!Тихо я в темные кудри вплетаюТайных

стихов драгоценный алмаз.Жадно влюбленное сердце бросаюВ темный источник сияющих глаз.3 июня 1909

Венеция

1

С ней уходил я в море,С ней покидал я берег,С нею я был далёко,С нею забыл я близких…О, красный парусВ зеленой дали!Черный стеклярусНа темной шали!Идет от сумрачной обедни,Нет в сердце крови…Христос, уставший крест нести…Адриатической любови –Моей последней –Прости, прости!9 мая 1909

2

Евг. Иванову

Холодный ветер от лагуны.Гондол безмолвные гроба.Я в эту ночь – больной и юный –Простерт у львиного столба.На башне, с песнию чугунной,Гиганты бьют полночный час.Марк утопил в лагуне луннойУзорный свой иконостас.В тени дворцовой галлереи,Чуть озаренная луной,Таясь, проходит СаломеяС моей кровавой головой.Всё спит – дворцы, каналы, люди,Лишь призрака скользящий шаг,Лишь голова на черном блюдеГлядит с тоской в окрестный мрак.Август 1909

3

Слабеет жизни гул упорный.Уходит вспять прилив забот.И некий ветр сквозь бархат черныйО жизни будущей поет.Очнусь ли я в другой отчизне,Не в этой сумрачной стране?И памятью об этой жизниВздохну ль когда-нибудь во сне?Кто даст мне жизнь? Потомок дожа,Купец, рыбак, иль иерейВ грядущем мраке делит ложеС грядущей матерью моей?Быть может, венецейской девыКанцоной нежной слух пленя,Отец грядущий сквозь напевыУже предчувствует меня?И неужель в грядущем векеМладенцу мне – велит судьбаВпервые дрогнувшие векиОткрыть у львиного столба?Мать, что поют глухие струны?Уж ты мечтаешь, может быть,Меня от ветра, от лагуныСвященной шалью оградить?Нет! Всё, что есть, что было, – живо!Мечты, виденья, думы – прочь!Волна возвратного приливаБросает в бархатную ночь!26 августа 1909

Перуджия

День полувеселый, полустрадный,Голубая даль от Умбрских гор.Вдруг – минутный ливень, ветр прохладный,За окном открытым – громкий хор.Там – в окне, под фреской Перуджино,Черный глаз смеется, дышит грудь:Кто-то смуглою рукой корзинуХочет и не смеет дотянуть…На корзине – белая записка:«Questa sera… монастырь Франциска…» [11] Июнь 1909

11

Сегодня вечером (итал.)

Флоренция

1

Умри, Флоренция, Иуда,Исчезни в сумрак вековой!Я в час любви тебя забуду,В час смерти буду не с тобой!О, Bella, [12] смейся над собою,Уж не прекрасна больше ты!Гнилой морщиной гробовоюИскажены твои черты!Хрипят твои автомобили,Твои уродливы дома,Всеевропейской желтой пылиТы предала себя сама!Звенят в пыли велосипедыТам, где святой монах сожжен,Где Леонардо сумрак ведал,Беато снился синий сон!Ты пышных Медичей тревожишь,Ты топчешь лилии свои,Но воскресить себя не можешьВ пыли торговой толчеи!Гнусавой мессы стон протяжныйИ трупный запах роз в церквах –Весь груз тоски многоэтажный –Сгинь в очистительных веках!Май – июнь 1909

12

Прекрасная (итал.)