Стиль подлеца
Шрифт:
— Договорились. Я вернусь через несколько минут, — Дронго легко выскочил из автомобиля. Впервые за столько дней ему все стало предельно ясно. И в этот момент он услышал крик Ильина:
— Стой!
Реакция у него всегда была мгновенной. Не раздумывая, Дронго бросился на асфальт, когда над головой прозвучало два выстрела. Ильин стремительно выскочил из машины и бежал к нему на помощь.
— Нет! — закричал Дронго, и в этот момент Андрей споткнулся, словно налетев на невидимое препятствие. И отлетел на асфальт, раненный в плечо.
Громкие выстрелы напугали редких прохожих. Люди с криками
Раздался еще один выстрел, но он даже не пригнулся. Сидевшие в машине поняли, что он решил сыграть в русскую рулетку. Дронго узнал обоих. За рулем был Лысаков, рядом — кто-то из его напарников. Дронго переступил через раненого. Теперь он стоял в полный рост, подставляя себя под пули. Он решил, что не уйдет в сторону, подставляя беззащитное тело товарища под пули.
Лысаков рванулся с места, полный решимости раздавить ненавистного противника. У Дронго появилось то выражение лица, какое бывало у него в минуты наибольших потрясений — почти бесстрастная маска маньяка. Человека, лишенного чувств. Он поднял пистолет. Машина неслась прямо на него. И Дронго разрядил всю обойму в автомобиль. Не доехав до него нескольких метров, «девятка» резко свернула в сторону и, врезавшись в газетный киоск, загорелась.
Дронго опустил пистолет. Тяжело вздохнул, словно сбрасывая с себя вместе с маской невероятный груз.
— Потерпи, Андрей, все уже позади, — сказал он.
— Вы их застрелили?
— Нет, отправил в путешествие на тот свет. Добро должно быть с кулаками, так, кажется, гласит известная поговорка. Вот я и показал свои кулаки этим мерзавцам. Не двигайся. Ты можешь потерять много крови. Потерпи немного, Андрей, сейчас приедут врачи…
Он достал мобильный телефон и сел на асфальт рядом с раненым, не обращая внимания на ошеломленные взгляды прохожих. В нескольких метрах от него горела «девятка» с двумя напавшими на них людьми — запах жженой резины, человеческого мяса и пластмассы противно бил в ноздри.
День девятый
Они сидели вчетвером за длинным столом. Федосеев, мрачный и грозный. Потрясенный Любомудров, который, несмотря на свою многолетнюю адвокатскую практику, впервые в жизни попал в столь драматичную ситуацию. Эмоционально реагирующий на все Александр Михайлович и уже безучастный ко всему Дронго. Раненого Андрея отправили в больницу, врачи утверждали, что он будет жить.
— Нужно снимать нашу заявку, — в который раз предлагал Любомудров, — с прокуратурой я постараюсь договориться. Без пленки у них нет никаких доказательств, что убийство совершил Александр Михайлович.
— А если пленку покажут после аукциона? — спросил Дронго. —
— Вы могли бы всего этого не говорить, — укоризненно сказал адвокат, выразительно показав глазами на несчастного президента компании. У того был вид смертельно больного человека.
— Нужно предполагать самое худшее, — Дронго вздохнул, — но у меня, кажется, появился план. Я думаю, не стоит снимать заявку.
— Что? — не поверил услышанному Александр Михайлович. — Вы спятили?!
— Не нужно снимать заявки, — не обратил внимания на его грубость Дронго. — Теперь я скажу, что мне нужно. Если пленку покажут по информационной программе одного канала, то через полчаса по информационной программе другого канала должны показать другую пленку.
— Какую — другую? — почти закричал Александр Михайлович. — Какую еще другую? Откуда возьмется другая? Вы хотите, чтобы меня посадили?
— Вы пригласили меня, чтобы я решал ваши проблемы, — холодно заметил Дронго, — поэтому разрешите мне решать их самому, без ваших криков. Завтра вечером репортаж из отеля с вашим участием покажут по их каналу. Через полчаса другой репортаж должен быть показан по другому каналу. Если все пройдет так, как я думаю, вы не только будете победителем, но и выиграете аукцион практически без борьбы.
Все молчали, не понимая, чего хочет этот странный человек.
— И самое главное, — добавил Дронго, — вы навсегда избавите себя от угрозы шантажа этой пленкой, которая завтра же вечером уже не будет стоить ломаного гроша.
— Это невозможно, — почти простонал Александр Михайлович, — если пленку покажут по телевизору, я конченый человек, развратник, убийца, растлитель. Меня разорвут на куски, посадят.
— Когда вы приглашаете врача, вы доверяете ему свою жизнь, — сказал Дронго, — доверьте мне свою судьбу. Если все пройдет нормально, завтра вечером вы станете победителем.
— Хорошо. Хорошо, — Александр Михайлович обхватил голову руками. — Объясните только, как вы все это сделаете? И что вам для этого нужно?
— Пленка с записью из ресторана «Русь», — начал перечислять Дронго, — ваш билет Москва — Париж, справка из аэропорта, когда именно вылетел ваш самолет в тот день, в день убийства. Хорошая профессиональная камера, превосходный оператор и ведущий другого канала, которому вы должны заплатить очень большую сумму, чтобы заинтересовать его. Хотя я думаю, что он будет и так заинтересован редким сенсационным материалом.
— Ильин тоже заинтересовался вашим материалом и оказался в больнице, — напомнил Александр Михайлович.
— А нападавшие — в морге, — парировал Дронго, — мне нужно, чтобы вы мне доверяли. Иначе я просто не смогу работать.
— Объясните наконец, что именно вы придумали? — раздраженно вопросил генерал.
И Дронго приступил к объяснению. У всех сидящих в кабинете постепенно вытягивались лица. Они не могли поверить в столь очевидные истины. Но он объяснял все настолько убедительно и настолько просто, что в конце концов все облегченно вздохнули.