Стилист
Шрифт:
— Оперной певице? — на всякий случай уточнил я.
— Именно, она является ведущей солисткой Большого театра. Правда, в плане причёски она более привередлива, но я думаю, вы найдёте с ней общий язык.
— Тогда держите на всякий случай мою визитную карточку.
Тем же вечером позвонил Савиных:
— Привет, можешь забирать свой агрегат. И лучше прямо сейчас, по темноте домой поедешь, чтобы гаишники не «срисовали».
— Ты куда это на ночь глядя собрался? — спросила Лена, когда я принялся натягивать кроссовки.
Пришлось каяться, что отправляюсь
— Сколько-сколько? — переспросила Лена.
— В пределах трёхсот, — повторил я. — Специально откладывал.
На самом деле я далеко не был уверен, что обойдусь такой суммой, хотя Женя и говорил, что где-то так и выйдет, а потому приготовил всю свою заначку в размере 550 рублей.
— Малыш, не на последние же гуляю, к тому же должны быть у мужчин свои игрушки.
— Ох, что-то дорого твоя игрушка обходится.
— Зато у меня будет самый крутой мотоцикл в Москве, — добавил я, думая, как бы мне это чудо ещё зарегистрировать в ГАИ.
Байк действительно получился крутой, я минут пять ходил вокруг выгнанного из мастерской «Днепра», не решаясь завести двигатель, пока наконец за меня это не сделал сам Женя.
— Садись!
Я проехал, круг, второй и понял, что влюблён в этот аппарат по самые уши. Дизайн просто впечатлял: удлинённая рама сразу давала сходство с классическим чоппером, никелированные детали и покрытые чёрным лаком топливный бак и крылья блестели в лучах заходящего солнца, а обтянутые кожей сёдла казалось удобнее, чем прежде, во всяком случае моё. Из-за оппозитного движка не получалось вытянуть вперёд ноги как хотелось, но благодаря удлинённой раме их уже и подгибать под себя, как раньше, не приходилось. Отрегулированный и прокачанный движок словно требовал добавить скорости, по словам механика, сегодня рано утром на трассе он разогнался на моём байке до 120 км/ч.
Венчала этот шедевр советского кастомайзинга приваренная на переднее крыло фигурка богини Ники, или «Дух экстаза» с автомобиля «Роллс-Ройс». Оказалось, её подарил Савиных один клиент, а уж где он сам взял Нику — история об этом умалчивает.
Порадовало, что и цена за работу оказалась приемлемой, 350 рублей. Домой я ехал, старясь держаться в стороне от центральных улиц с оживлённым движением, чтобы привлекать к себе как можно меньше внимания. Но и так мне казалось, что в мою сторону устремлены взгляды всех прохожих и водителей как встречного, так и попутного автотранспорта. На первом же перекрёстке рядом со мной в ожидании зелёного сигнала притормозил «Жигулёнок», водитель и пассажир которого оба были носатые и усатые, да ещё в кепках-аэродромах.
— Вах, какой интэрэсный мотоцикл, — высунувшись из окна, поцокал пассажир. — Слюшай, кацо, где ты купил этого красавца?
— Где купил — там уже нет, улыбнулся я из-под шлема. — Переделали «Днепр» на заказ.
Пассажир о чём-то начал оживлённо говорить с водителем, но в этот момент зажёгся зелёный и я крутанул рукоятку газа. «Жигуль» нагнал меня на следующем
— Кацо, сколько за него хочешь? — не унимался грузин.
— Сам ещё не наигрался, а если хотите сделать такого же красавца из обычного мотоцикла — записывайте телефон мастера, скажете, от Алексея.
В общем, успел продиктовать, прежде чем снова загорелся зелёный, и на этот раз я уже окончательно оторвался от грузинской «копейки». Дома припарковался во дворе, благодаря уже позднему времени зрителей было не так много, и я вытащил Ленку на улицу, чтобы похвалиться чоппером.
— Красивый, — оценила она. — Много отдал?
— Триста пятьдесят, — честно сознался я.
— Наверное, он того стоит. На таком и кататься не стыдно.
— Не стыдно, меня и сейчас, пока ехал, со всех сторон обсмотрели. Вот только вопрос с ГАИ надо бы решить, — потёр я взопревший под шлемом лоб. — А то ведь и впрямь могут такого мутанта на штрафстоянку отправить.
И кстати, каску бы тоже как-то облагородить не мешало, прежняя, оранжевого цвета с белой полосой снизу явно выбивалась из общего фона. Жаль, немецкая не прокатит, за такое сразу из кандидатов в члены КПСС выпрут, но всё равно стоит поискать что-то более удобоваримое. Да и мотоциклетные очки не помешали бы для общего образа, а ещё лучше — винтажные очки авиапилота.
Вопрос с ГАИ решился после моего звонка на Брежневой. Я попросту не знал, куда ткнуться, и в отчаянии набрал номер Галины.
— Лёша, приезжай утром на мотоцикле к моему дому, мне самой интересно на него посмотреть.
Я хотя и успел выйти на работу, однако эту неделю работал во вторую смену, поэтому на следующий день без десяти минут 9 утра припарковал байк у подъезда дома на Большой Бронной. Брежнева, видно, косила под девушку, так как появилась в сандалиях и лёгком платье в горошек, под которым без труда угадывались достаточно пышные телеса.
— Красавец какой! — всплеснула Галина руками. — Давай прокатимся?
— Можно, — кивнул я, — только у меня всего один шлем.
Я искренне надеялся, что нам не придётся мчаться по Ленинградскому проспекту.
Но Галина мои надежды развеяла в пух и прах, именно на эту транспортную артерию и попросила свернуть, очень уж ей хотелось прокатиться с ветерком по оживлённой дороге. Правда, оживлённой по нынешним временам, по меркам XXI века Ленинградский проспект в это утро казался чуть ли не пустынным.
Чёрт! Трель гаишника заставила меня вывернуть руль к бордюру. Только этого не хватало, похоже, сейчас я лишусь своего железного коня.
— Старшина Метёлкин, — козырнул гаишник, и полосатый жезл на его запястье метнулся следом вверх. — Почему пассажир без шлема? И что это за модель мотоцикла? Есть на него документы?
Я протянул техпаспорт и права, которые старшина принялся придирчиво изучать, и в этот момент в дело вступила Брежнева. Она подошла вплотную к гаишнику и даже попыталась взять того за локоток.
— Товарищ Метёлкин, отпустите нас, пожалуйста. Это я виновата.
— Гражданочка, отойдите, пожалуйста, в сторону, не мешайте.